Павел Сэкке - Лабиринт силы

— Он оскорбил нашу семью. Тебя. Деда. Я потерял голову.

Ицуго засмеялся.

— Ты всё никак не повзрослеешь. Ты дал волю эмоциям, они привели к провалу задачи. Как ты собираешься быть боевым чародеем с такими принципами?

— Но была затронута честь клана! Нашего рода! — Хаш искренне возмущался словами отца.

— Боевой чародей — не рыцарь в сияющих латах, несущий свой герб. Они исчезли с нашим появлением. Боевому чародею ставят задачу — и он её выполняет. Во что бы то ни стало. Выше задачи может быть только безопасность всего Дзэнсина. Чему вас там вообще учат в Школе?

— Но…

— У тебя есть долг, — внезапно, довольно жёстко сказал Ицуго. — Долг. Он не имеет никакого отношения к твоим личным убеждениям. Но ради долга ты обязан быть готовым сделать все, что сможешь. А иногда — даже больше. Мы, пусть и состоим в кланах, не дворяне. У нас другие цели, другие методы.

— Отец…

— Скажи, Хаш. Что ты выберешь — безопасность всего города или жизнь близкого человека. Подумай. Когда решишь для себя — приходи ко мне с ответом.

Не дав адепту вставить ни одной реплики, Ицуго развернулся и отправился обратно в дом.

"Спасибо, папа, за поддержку" — злобно подумал Кэйран. "Можно подумать, до этого день у меня выдался простым и лёгким. Иногда я тебя по-настоящему ненавижу".

Оставшись в одиночестве, адепт нацелился продолжить прерванное занятие и поразмыслить, наконец, над всеми событиями, но судьба оказалась против. Бесшумно перемахнув высокую каменную стену, приземлившись где-то на границе освещённого пространства, в тренировочном дворике возник Шин Ягуро.

Одежда изменилась на дорожную, за спиной висел огромный, широкий и тяжёлый нодати. Неброский костюм путешественника — простой льняной халат, штаны, сапоги с обмотками, конусообразная плетёная шляпа. Никаких доспехов или другого снаряжения.

— Эй, малец. Трепещи, ибо я лично пришёл к тебе. Чувствуешь свою важность? — Ягуро ухитрялся даже шёпотом говорить громогласно.

Тело гиганта в тени грациозно припало почти к самой земле. Он сейчас больше напоминал горного барса или снежного тигра — огромного, свирепого хищника. Под шляпой что-то блеснуло, усиливая сходство.

Хаш сглотнул.

— Мастер Шин, не сочтите за наглость, но я не думаю, что сейчас…

— Я не собираюсь давать тебе поручение, дурак, — рыкнул магистр из-под шляпы. — Подойди ко мне.

Рыжий приблизился, скрывшись в тени и стал рядом с Шином.

— Так сложилось, я отправляюсь в путь по поручению магистрата. Я не смогу показать тебе всё, что запланировал. Извини.

"Ещё одна великолепная новость".

— Но Шин Ягуро всегда держит своё слово. Я обещал рассказать о твоей сестре и я расскажу. Сейчас я покажу тебе ещё одно воспоминание. Как компенсацию и как последний жест доброй воли. Готов?

Адепт торопливо кивнул.

— Лови.

Ягуро несильно хлопнул Хаша раскрытой ладонью по лбу и юноша провалился в темноту.

— Улыбнись. Пожалуйста.

— Зачем? — Аки нахмурилась. Она и ещё один, совершенно незнакомый человек Хашу человек, расположились на траве под раскидистым деревом. Девушка сидела, поджав ноги, положив на колени какую-то книгу. Лицо же парня было скрыто в тени, можно было разглядеть лишь стандартную военную форму. Он, жестом фокусника, крутанул кистью руки и в ладони появился фиолетовый, затейливо завязанный бант.

— Это тебе.

Аки осторожно приняла его, бант тут же колыхнулся, будто от порыва ветра, и обвис шёлковой змейкой. Рыжий почувствовал, как внутри нарастает неприязнь к этому незнакомцу. Сестра такими глазами смотрела раньше только на него, Хаша. Обычно ледяные, бесстрастные и холодные глаза будто оттаивали, становясь тёплыми и мягкими. На этого типа Аки смотрела как-то по-особенному.

— Спасибо, — девушка всё-таки улыбнулась, примеряя серебристое колечко.

— Когда ты собираешься сказать отцу о нашей помолвке?

— Помолвке?! Я ещё не давала согласия!

— Но разве ты сможешь мне отказать? — парень обнял её. Хаш ожидал что сестра возмутиться, попробует вырваться… Но она только прикрыла глаза, прижимаясь ещё сильнее. Губы девушки дрогнули, она что-то сказала, но рыжий уже не услышал слов — в этот раз воспоминания сменили друг друга как картинки калейдоскопе. Одно только Хаш Кэйран знал точно — он ещё никогда не видел сестру такой…человечной.

Следующая картинка. Дождь, проливной, промозглый дождь, стеной вставший за окнами до боли знакомого коридора госпиталя Дзэнсина. Аки, в своём обычном, идеально белом халате, размашистым шагом чуть ли не переходя на бег, куда-то целеустремлённо идёт. На лице — крайнее неудовлетворение.

— Куда ты собралась? — Голос доносился из тени, откуда-то из-за спины Аки. Девушка даже не обернулась, только замерла посреди коридора.

— Его не должны били посылать на миссию, — как всегда бесстрастный голос констатирует очевидное.

— Почему же? Он такой же воин как ты или я. Или… Оу, как романтично! — тень стала гуще, разрослась. — Не могу поверить. Неужели он тебе не безразличен? И ты сейчас войдёшь в палату и остановишь эксперимент?

— Это ты. Зачем? Послать его на верную смерть…

Тень дрогнула, послышался смешок.

— Непогрешимая Аки наконец-то допустила ошибку. Я не имею к этому абсолютно никакого отношения. Всего лишь случай. Стечение обстоятельств.

— Ты…

— Ты хочешь сказать, что я лгу? — темнота уже скрыла большую часть коридора, почти вплотную приблизившись к Аки. — Разве я когда-то обманывал тебя?

— Нет, — девушка опустила голову.

— А теперь позволь напомнить тебе твои же слова — если человек слаб и не может выполнять свои прямые функции…

— Его существование не имеет смысла, — подхватила Аки, голоса слились, отозвавшись жутковатым эхом. В тени исчезли ноги девушки. — Повреждения могли привести к непредсказуемым последствиям.

— Если сейчас все прекратить, то он может так и остаться калекой на всю жизнь. Повреждение позвоночника, перебитые ноги… — тьма легла Аки на плечи.

— Или умрёт.

— Или умрёт, — подхватил голос. — Или ты прекратишь эксперимент, сделаешь невозможным получение данных и может умереть кое-кто другой. — Хаш буквально кожей ощутил неприкрытую насмешку.

— Он не должен был идти на миссию, — бесцветным голосом повторила девушка.

— Не он, так кто-нибудь другой. Это не важно. Важно то, что эксперимент продолжается, понимаешь меня? Тебе придётся оставить только одну игрушку, Аки-тян. Решай. Ты остановишь опыт?

В сером больничном коридоре повисла тишина. На свету оставалась лишь лицо и часть тела сестры. Последний раз вспыхнули в глазах икры эмоций, девушка склонила голову…

— Нет. — Ответ прозвучал, и тень полностью накрыла Аки.