Джон Толкин - Фермер Джайлис из Хэма

Солнце палило изо всех сил, и фермер с трудом удерживался от желания снять с себя тяжелые доспехи. К тому же он сообразил, что выпил лишку эля.

«Вот и Рождеству конец… — подумалось ему. — А может, и мне…» При этой мысли он утёр пот с лица большим зелёным носовым платком. Цвет был выбран не случайно: Джайлс где-то слышал, что красный цвет приводит драконов в бешенство.

Но самого дракона нигде не было видно. Они миновали множество разорённых им участков — но и только. От Гарма тоже пользы было мало: он трусил следом за кобылой и делал вид, будто у него напрочь отбило нюх.

Наконец, они вышли на неширокую извилистую дорогу, которая, казалось, совсем не пострадала от драконьих бесчинств. Проехав по ней с полумилю, Джайлс задумался, не следует ли ему считать свой долг исполненным. Он вспомнил о ждущем его обеде и решил, что пора возвращаться. А друзьям можно будет просто сказать, что дракон увидел его, испугался и улетел прочь. С такими мыслями он подъехал к очередному изгибу дороги и завернул за угол.

Дракон лежал на поваленной изгороди, опустив свою огромную ужасную голову в дорожную пыль.

— Беда! — жалобно тявкнул Гарм и исчез, только его и видели. У серой кобылы разъехались задние ноги, и она села задом на дорогу, уронив фермера в придорожную канаву. Первое, что он увидел, высунув оттуда голову, были пристально смотревшие на него глаза дракона.

— Доброе утро! — сказал дракон. — Вы, кажется, испугались?

— Доброе утро! — ответил фермер. — Немножко испугался.

— Извините, — сказал дракон (уши он настороженно приподнял, потому что когда фермер упал, ему послышался звон металла). — Может, мой вопрос бестактен, но вы не меня, часом, ищете?

— Что вы, вовсе не вас! — сказал фермер. — Какие у нас с вами могут быть дела? Я просто ехал мимо.

Он окончательно выкарабкался из канавы и встал рядом с серой кобылой. Та тоже уже встала на ноги и мирно щипала траву на обочине дороги, делая вид, что она здесь вовсе ни при чём.

— Тогда это просто удача нас свела, — сказал дракон. — Я очень рад этой встрече. Вы так вырядились к празднику, я полагаю? Это какая-то новая мода, не так ли?

Только тут Фермер Джайлс заметил, что при падении с него слетела шляпа и сполз плащ. Он лихорадочно натянул плащ обратно.

— Ага, — сказал он. — Самая распоследняя. Но куда подевался этот чёртов пёс? Сдаётся мне, за кроликами погнался.

— А мне не так сдаётся, — молвил дракон, нехорошо облизывая губы. — Мне сдаётся, что он вернётся домой куда раньше, чем вы, Мастер… да, кстати, а как вас звать?

— А вас как? — переспросил Джайлс. — Впрочем, это не столь уж важно.

— Как изволите, — сказал Хризофилакс, снова облизнув губы. Сердце у него было злое (что не редкость среди драконов), но не слишком храброе (как это обычно и бывает). Он, разумеется, предпочитал добычу, которая не оказывает сопротивления, но после долгого сна у него разыгрался аппетит. Приходской священник из Дубков оказался чересчур жилистым, а тут перед ним стоял крупный и мясистый мужик, каких ему давненько не доводилось кушать. Ему очень хотелось отведать крестьянского мясца, и он ждал только момента, когда эта глупая на вид добыча утратит бдительность.

Но добыча была не столь глупа, как это можно было подумать, и не спускала глаз с дракона, одновременно пытаясь взобраться на кобылу. Но у кобылы были другие намерения — она лягнула фермера и отскочила в сторону. Дракон при этом вышел из терпения и изготовился к прыжку.

— Извините меня, — прорычал он, — но вы ничего не уронили?

Эта старая как мир хитрость тем не менее сработала, потому что Джайлс и вправду кое-что уронил, а именно — он уронил меч Каудимордакс (сиречь Хвосторез), который лежал теперь в дорожной пыли. Фермер наклонился, чтобы подобрать меч, и дракон прыгнул. Но Хвосторез оказался расторопнее дракона. В руке фермера он сам рванулся навстречу змею, и блеск его был так силен, что дракон зажмурил глаза.

— Ого! — сказал дракон, попятившись назад. — Что это у вас такое?

— Всего лишь Хвосторез, королевский подарочек, — ответил ему Джайлс.

— О, простите меня! — воскликнул дракон. — Я, кажется, погорячился.

Он снова прижался к земле — при этом Фермер Джайлс сразу почувствовал себя намного увереннее.

— Вы неучтивы со мной, — пожаловался дракон.

— Разве? — удивился Джайлс. — А с чего это я должен быть с вами учтив?

— Вы скрыли свое почтенное имя и сделали вид, что не искали встречи со мной. Но теперь стало ясно, что вы — высокородный рыцарь, а среди высокородных рыцарей, сэр, всегда было в обычае посылать сопернику вызов на битву, обменявшись перед тем званиями и титулами.

— Может, у них и был такой обычай, а может, и до сих пор есть, — сказал Джайлс в приливе гордости (впрочем, простительной, когда огромный дракон царских кровей распростёрт у твоих ног), — но сегодня ты делаешь ошибки одну за другой, старый червь! Ибо я не рыцарь, а Фермер Эгидий из Хэма, и всем ведомо, что я не жалую незваных гостей. Я перестрелял целую уйму великанов из моей бомбарды, а они натворили дел куда меньше, чем ты. И перед тем как их пристрелить, я не посылал им никакого вызова.

Дракон сильно забеспокоился. «Чтобы черти задрали этого хвастливого великана! — подумал он про себя. — Как он меня надул! Что мне теперь делать с этим храбрым фермером и его колючим мечом?» Он пошарил в памяти, но без толку, потому что ничего подобного с ним раньше не случалось.

Тогда наконец он сказал:

— Меня зовут Хризофилакс, Хризофилакс Богатый. Чем я могу служить вашей чести?

При этом одним глазом он косил на меч, желая любой ценой увернуться от боя.

— Ничего мне от тебя не надо, жалкий червь! — сказал Джайлс, которому бой тоже был ни к чему. — Я всего лишь хочу, чтобы ты убирался отсюда подобру-поздорову. Прочь отсюда, прочь в твою грязную нору!

С этими словами он сделал шаг в сторону Хризофилакса, размахивая мечом так, словно хотел прогнать ворон с поля.

Большего Хвосторезу и не было нужно. Он прочертил круг в воздухе, сверкая подобно молнии, а затем опустился на дракона, и удар пришёлся в сочленение на правом крыле. Джайлс был весьма несведущ в том, что касается правильных приёмов боя с драконами, иначе он выбрал бы для удара менее защищённое место, но даже в неопытных руках Хвосторез был опасен. Хризофилаксу и этого хватило — ещё много дней после этого дракон так и не мог расправить раненое крыло. Он встал на лапы и попытался улететь — но не тут-то было. Фермер вскочил на кобылу и припустил вдогонку. Дракон пустился бегом, и кобыла устремилась за ним следом. Дракон мчался по полю, не разбирая дороги, и его мучила одышка (кобылу, впрочем, тоже). Фермер мчался по следу со свистом и гиканьем, не переставая размахивать в воздухе Хвосторезом. Чем быстрее бежал дракон, тем больший страх его охватывал, потому что кобыла не отставала.