Павел Буркин - Кровавый рассвет (=Ветер, несущий стрелы)

Огромная ростра пронзила головную галеру едва не насквозь. Быстро остановить корабль оказалось невозможно, бронированный нос "Основателя" с адским треском проломил борт корабля. Какое-то время казалось невозможно сказать, увязнет ли во внутренностях алкской галеры сколенский дромос. С палубы "алка" посыпались редкие стрелы, в ответ хлестнул сколенский залп. Кто-то пытался даже залезть - таких сталкивали вниз, прямо в месиво ломающихся досок и рангоутов, копьями и абордажными топориками. Потом нос "Основателя" снова вспорол морскую гладь, а вдоль бортов быстро погружались в воду половинки судна. Несколько матросов болтались в воде, вылавливать их никто не собирался.

Тараны галер Амори грянули в борта - но толстые, проклепанные медные листы выдержали, медь ударила в медь, заскрипев, ростры "алков" скользнули вдоль бортов. И тут же с обоих бортов полетели железные крючья на канатах, нерасторжимо связывая корабли, а за ними следом и абордажные мостки. Посреди этих мостков столкнулись вооруженные абордажными топориками и легкими мечами матросы. Над ночным морем раздался железный лязг, крики, стоны. Бреглен вытянул из ножен меч, озорно переглянулся с помощником:

- Ну что, Фелан, повоюем?

- Так точно, повоюем, - крикнул Фелан и двинулся к борту. Бреглен опоздал лишь на полшага.

Калейдоскоп рукопашной подхватил и завертел обоих. Чувствуя неимоверное облегчение, будто вся мерзость политики смыта чистой боевой яростью, адмирал направо и налево рубил мечом, видя перед собой лишь оскаленные бородатые лица алков, то и дело взрывающиеся кровавыми всплесками.

- Что, - орал Бреглен. - Думаете, все, кончилась Империя, можно грабить?! А вот вам Империя, и вот еще, и вот это тоже! Я вас на море утоплю, а на суше другие найдутся! Моррест, Эвинна... - Отклонив в сторону абордажный топорик, меч адмирала прянул в очередное горло. - Кто посмел напасть на Империю, тот умрет!

Балансируя на шатком трапе над черной водой, моряк был счастлив, как никогда не бывал в столице, на императорских приемах, даже в постели с давно умершей женой. Море - оно не предаст и не солжет, здесь нет места полутонам и притворству. Здесь каждый показывает, кто он есть по жизни, и проверенным морем можно довериться и на суше.

Но не только в море он встречал настоящих защитников Империи. Вот Моррест, как и положено горцу, в кораблях не очень-то соображает. Зато на суше он мог сделать то, что моряки не сумели - устроить веселую жизнь самому Амори. А ведь есть еще таинственная, но стоящая доверия Эвинна. Ее армия способна перешибить алкам хребет. Увы, мало сокрушить зловещую державу Амори. Нужно еще и возродить огромную Империю, общий дом, где есть место всем. Но она сможет. Ей хватит сил и веры. А раз так, не жалко и погибнуть.

Алки атаковали яростно и слаженно, потому и потеснили сколенцев от фальшбортов к мачтам. Они даже прорвались к одной из катапульт - правда, повредить ее не успели. Потом сказалось то, что даже на двух галерах было почти вдвое меньше пехотинцев, чем на "Основателе". Сколенцы сперва оттеснили врагов со своего судна, потом бой перекинулся на алкские галеры. Морские пехотинцы рубили алков методично и яростно, не оставляя тем ни малейшего шанса на спасение.

- Отходим на "Основатель"! - скомандовал Бреглен, его голос подхватили пятидесятники и десятники. - Расцепить суда!

Разумеется, "расцепить" - не значит оставить алков в покое. Утащив в трюмы "Основателя" пленных, матросы деловито очищают трюмы судов от стрел, провианта, запасных весел и мотков парусины. На всякий случай на каждом судне остается человек по пять - для них битва уже кончилась. А освобожденный дромос уже удаляется в сторону острова: его главное дело - в гавани.

...Со времен первого герцога Хэйгарского, который правил тут еще за век до Харвана, мореходы и пираты защищали остров исключительно свирепой славой своих рейдов. Здесь не было и намека на башни, перегораживающие устье залива, и протянутую между ними цепь, как в Алкифе и на Гевине. Зачем, если до сих пор никто в здравом уме и трезвой памяти не смел нападать на остров?

В эту ночь хэйгарская смелость сполна послужила Империи.

Повинуясь командам старика-лоцмана, вспенивая воду веслами и поскрипывая мачтами, "Основатель" опередил остальных, разъяренной акулой влетая в гавань. Бортовые катапульты вновь ожили, но теперь таиться смысла не было, они плюнули "зажигалками". Глиняные шары просвистели четыреста шагов - и ударили в стоящие у причалов алкские суда. Ядра разбивались о мачты и реи, падали на палубы - и тут же расплескивались жидким огнем. Если бы это видел Моррест, он наверняка вспомнил бы требюше Лакхни. Правда, калибр и вес снарядов были все же поменьше. Зато и перезаряжались эти машины быстрее - в несколько минут вместо получаса.

Пока артиллеристы бегали к люку, ведущему в снарядный отсек, и - с тележкой для снаряда - обратно, лучники старались вовсю. Выдернуть стрелу-"зажигалочку" из колчана, сунуть в пламя факела, наложить на тетиву, натянуть, выстрелить. Опытные стрелки могли бить почти в том же темпе, что и обычными стрелами. Огненный ливень обрушивался на очередное судно, впивался в пересушенное дерево обшивки - и минут через пять все судно пылало. А огненный дождь все крепчал, превратившись в настоящий ливень - за первым кораблем, "Основателем", шли простые галеры, и лучники на них тоже не жалели стрел.

Ох, как заметались на берегу вражеские матросы! Они выскакивали из домов, где расположились на постой, бежали на пристань - и тут же попадали под железную метлу стрел. Иные успевали добежать до кораблей, даже отчалить от берега. Это мало что меняло, потому что в гавани такие корабли уже ждали целые флотилии. Их поджигали, топили снарядами, таранили, брали на абордаж. Один за другим корабли, отошедшие от причала, уходили под воду. Остальные погибали от огня - у причалов теперь бушевала настоящая огненная буря. И вместе с ними пропадали продовольствие, лечебные снадобья, сложенные в трюмах штурмовые лестницы и столярный инструмент. В одночасье алкская морская пехота, высадившаяся на Хэйгаре, лишилась возможности и взять замок, и покинуть остров.

Сквозь огонь редко, но на удивление метко полетели ответные стрелы. На глазах у Бреглена одна нашла щель между щитами фальшборта - и опрокинула одного из солдат на палубу. В ответ ударила одна из катапульт - и следующий костер вспыхнул у причалов. Там, за стеной огня, кто-то катался по земле, кто-то прыгал с пирсов в воду, а кто-то уже чадил, лежа в пыли без движения...

- Уходим? - заслоняя лицо от жара плащом, перекрикивая рев и треск, крикнул помощник. - Сейчас могут быть потери...

- Амори не повторяет ошибок! - отозвался Бреглен. - Сжечь надо все, что тут есть! Идем дальше!