Павел Буркин - Кровавый рассвет (=Ветер, несущий стрелы)

Вообще-то это могло случиться, но не раньше, чем через день. И уж тем более казалось, что они не могли появиться незаметно: должны были предупредить, независимо друг от друга, алкские агенты в окрестных селах, подкупленные стражники и вездесущие сектанты в столице. И все-таки никто не предупредил, а теперь, похоже, уже поздно. Причем поздно и ему, и королю Амори.

Другого объяснения не было: войско Эвинны или хотя бы ее передовой отряд, уже проник в город. И посланцы предводительницы мятежников обо всем договорились с Императором.

"Похоже, хомяк-то оказался замаскированной гадюкой" - подумал посол. Стражники уже толкали Фимара к выходу, когда Император сделал знак подождать.

- Ты хотел узнать, что мы думаем делать, раб? Что ж, на правах последнего желания, пожалуй, скажем. Во-первых, мы, как Император и Харванид, имеем полное право как обращать в рабство всех, вплоть до королей, так и производить в дворянское звание простолюдинов за особые заслуги.

- Жрецы не дадут вам согласия! - цепляясь за последнюю соломинку, крикнул Фимар. - А без них вы не сможете!

- Жрецы не пойдут разом против нас и против Эвинны. По крайней мере, Тольвар. Итак, сегодня же вечером мы издаем манифест, в котором Эвинна получает герцогский титул и пост наместника Империи в Верхнем Сколене. Одновременно в графское, баронское и рыцарское достоинство производятся ее командиры легионов и полков, остальные, будь они крепостные и рабы, получают свободу. За особые заслуги перед Империей. Мы объявляем, что сами призвали ее на защиту, а все пограничные стычки, по сути - недоразумение. Тем самым из агрессора Эвинна превращается в нашу защитницу, ее войско становится войском Империи, а вот ваш король превращается в узуратора, покусишегося на императорскую корону.

Это не все. Следуя пожеланиям сколенского народа, мы официально делаем предложение графине Эвинне ване Эгинар. Так мы приберем к рукам ее армию. А если к тому времени ваш король не одумается и не выведет войска из Империи или, тем более, продолжит наступление, мы бросим эту армию в поход на Алкию. После Макебал представляете, что ее люди там натворят? И останется ваш Амори "королем" на острове Алкиф - и то до тех пор, пока адмирал Бреглен не восстановит флот. Вы удовлетворены? Но вы этого не увидите, потому что я приговариваю вас к смертной казни - в память о былых ваших мелких услугах короне - не к повешению, а к отрубанию головы. Вот теперь выводите.

- Слушаюсь, ваше императорское величество, - произнес один из верхних сколенцев. - Приговор исполнять немедленно?

Произнес? Или произнесла? Голос был негромкий, хрипловатый, но точно не мужской. У воина не было бороды и усов, но это ничего не значило. Эти сколенцы до сих пор позорятся, сбривая растительность на лице - наверное, потому что в душе они трусливее баб. Но ведь под шлемом, дипломат готов был поклясться, скрывается искусно свернутая роскошная коса, а кольчугу оттопыривает девичья грудь. Эвинна! Так значит, она с небольшом отрядом опередила войско, и уже в столице. И наверняка обо всем договорилась с Императором...

- Подождите с казнью, посол все-таки. Заковать в кандалы, и в темницу для особо опасных. Поторгуемся с Амори о пленных и захваченных крепостях. И прикажите своим людям поторопиться. Самое позднее к вечеру армия должна быть в столице.

- Слушаюсь, ваше величество, - учтиво, как учил еще Эльфер, поклонилась Императору наместница.

...Еще пару дней назад казалось, что любовно составленный план забуксовал, напоровшись на оборону Лакхни. Конечно, следовало ожидать, что Эвинна подстрахуется, не дав алкам с ходу ворваться в Империю, но такого все же не ждали. И все-таки королевский оружейник Михалис сработал на славу, его воины за пару часов сделали то, над чем остальные бились бы неделю. Нет, все к лучшему. Зато теперь от захваченных в Лакхни "языков" узнали, что верхние сколенцы уже участвуют в войне, нарушая посольский статус. А это, в свою очередь, дает простор для маневра и давления на Императора. Если правильно подать информацию о тихом захвате Лакхни, можно надеяться, что Кард объявит алков "освободителями".

Теперь алкская армия вышла на оперативный простор. Каждый день оставляет позади по тридцать миль, еще день-полтора (ну два, ведь еще надо форсировать Эмбру) - и алки будут в столице, а тогда им сам Ирлиф не страшен. А Император, этот напыщенный хомяк, сделает то, что от него требуют. Ну, а потом, возможно, и исчезнет - опять-таки завещав Нижний Сколен Императору Амори. Империя Харванидов возродится - только со столицей в Алкрифе.

А пока не грех помечтать. Новый жеребец несет короля к исполнению самой давней, самой потаенной мечты. Плох тот солдат, что не мечтает стать коннетаблем. Но хуже тот Харванид, что не мечтает стать Императором.

Лязг и грохот, характерные крики и суета впереди вырвали короля из сладостных мечтаний. Пришпорив коня, Амори поскакал вперед. Король проверил, как идет из ножен меч: он не собирался участвовать в рукопашной, но мало ли что?

Когда король подъехал к месту затора, путь преградил завал. Две огромные березы, поваленные навстречу друг другу, создали непроходимую для конницы и почти непроходимую для пехоты баррикаду. Под переплетением ветвей стонали и ругались по-алкски, наверняка там есть и погибшие, и искалеченные.

- Что встали, - рявкнул Амори столпившимся у завала. - Рубите их! Если не прорубимся к тем, кто с той стороны, они всех положат!

Амори ни на миг не сомневался, что там, впереди, голова колонны угодила в засаду. Он и не удивился, когда из придорожной "зеленки" густым роем полетели стрелы. И разом сдали нервы опытных наемников, будто все превратились в ополченцев, встретивших свой первый бой. Суета была бестолковая - лишь кое-где Амори заметил перестроение из походного порядка в боевой. А стрелы сыпались и сыпались, разя надевающих доспехи солдат.

Бессильно сжимая рукоять меча, Амори видел, как из зеленой стены подлеска выхлестнули чужие латники. Легионерские доспехи не оставляли сомнений: сколенцы. При том не какая-то там кучка ополченцев, вроде той, что совершила налет на Фарли. Атакующих латников были сотни. Вот где-то вдали показались и конные, похоже, у этих есть и рыцари. Чего-чего, а конных латников в Лакхни, точно известно, не было.

Плотники все никак не могли прорубиться через засеку, а там, на неширокой лесной дороге, полным ходом шло избиение.

- В колонну по двадцать - стройсь! - скомандовал Амори ближайшим воинам. - Как прорубят проход - атакуем их во фланг.

Сколенцы не увлеклись. Стоило первым алкам протиснуться меж обрубленных ветвей, как имперские пехотинцы так же организованно, как пришли, отступили. На алков снова обрушился дождь стрел. Потом иссякли и они, казалось, все внезапно забыли об алкском войске.