Павел Буркин - Кровавый рассвет (=Ветер, несущий стрелы)

Моррест оглядел расхлябанный строй, глаз невольно притягивали давно не чищенные шлемы и наконечники копий. То ли дело его вояки, уже видевшие, к чему приводит раздолбайство на войне. Даже если бы их выстроили в одно каре, его бойцы бы резко выделялись среди гарнизонных. А ведь им придется драться с алкскими "псами войны", наемными отморозками, для которых война - единственная профессия. Моррест вспомнил фильмы про войну, набрал в легкие воздуха и гаркнул:

- Р-равняйсь! Смир-рна! - и уже чуть спокойнее добавил: - Чтобы этого бардака больше не было! Отныне на построение по тревоге - пять минут, оружие должно быть заточено и начищено! Больше никакого пьянства на посту, никаких самовольных отлучек, у ворот, арсеналов, складов продовольствия и в крепостных башнях устанавливаются постоянные посты поровну из вас и моих людей. Здесь будет постоянный пост. Вводится комендантский час - каждый, кто будет застигнут на улице патрулем после захода солнца, будет арестован и отправлен в штаб для допроса. Запомните это, когда захотите задержаться в харчевнях или навестить шлюшек! Император нанял меня и моих людей в Баркнейской земле, чтобы алки тут не прошли! И они не тут пройдут, а лягут! Вопросы?

- Есть! - вышел рослый сотник, выходя из строя гарнизонных. - Вы, вообще, кто такие и как тут оказались?

- Хороший вопрос, - одобрил Моррест. - Комендант...

- Эгинар ван Арангур, - подсказал комендант, сообразив, что забыл представиться Морресту. И торопливо, будто боялся, что его арестуют и сразу же начнут пытать, прежний комендант забормотал: - Сир сотник, сиры... подчиненные, это доблестные воины из баркнейской земли, нанятые Императором для охраны наших границ и укрепления Лакхни... Он вот, то есть капитан, то есть князь баркнейский со своей дружиной... В общем, его сиятельство теперь комендант тут, по приказу Императора. Вот.

- Баркнеи? - подозрительно оглядел соседний строй сотник. А Моррест взял на заметку, что сотник - мужчина дельный, злой и тщательный в службе. Судя по шраму на щеке, когда-то даже воевал. Пожалуй, его надо назначить командиром двухсот сколенцев прежнего гарнизона. - По мне - так обычные сколенские крестьяне... откуда-то с Севера. Что, из Верхнего Сколена? Но там сейчас алки...

- Там были алки, - возразил Моррест. - А теперь там провинция Империи. А тебе что, было бы лучше слушаться чужеземцев, чем таких же сколенцев, как ты?

- Я не хочу слушаться алкских прихвостней, как эти, что в столице засели!

- Не хочешь - не будешь. Но воевать с ними придется, хочешь ты или нет. Для этого, сотник, я тут и появился!

Сотник не проронил ни слова - только вынес из ножен неожиданно ухоженный меч, коротко отсалютовал Морресту и вернулся в строй.

Признал.

- Да, отныне я назначаюсь комендантом, - повторил Моррест уже спокойнее. По крайней мере, глупостей со стороны гарнизонных не будет, а в случае нападения на сотника можно рассчитывать. - Вы! - показал он на сотника.

- Сотник Третьего полка Левобережья Гестан ван Апред, сир! - представился вышедший из строя.

- Вы назначаетесь командиром первых двух сотен гарнизона, по сути, на должность нынешнего коменданта. В целом гарнизоном командую я. Приказываю усилить бдительность в складах и арсеналах, выставить на границе посты для наблюдения за тем берегом, привести метательные машины в боеготовное состояние. Из крепости никого не выпускать, постам на берегу задерживать всех, пытающихся уйти на тот берег!

- Наконец-то, - не удержался Гестан. - А то ходят тут всякие...

- Припасы выдавать по пайкам, их размеры укажу, когда ознакомлюсь с состоянием запаса. Вам, сотник, поручается переписать находящихся в крепости, сколько тут людей, сколько гражданских из семей бойцов, сколько посторонних гражданских. Задача ясна?

- Так точно!

- Исполняйте! Эгинар ван Арагнур, собирайте вещи и ночью - ко мне за подорожной и деньгами на дорогу.

На самом деле Моррест собирался просто арестовать капитана и продержать под стражей до конца осады. Вдруг он бросится прямиком к алкам? Впрочем, теперь это большого вреда не нанесет: полтысячи сколенцев в крепости по любому крепко нагадят королю-батюшке...

В спальне жарко натоплено, от огромной, так и хочется сказать - русской, впрочем, здесь она называется сколенской - печи тянет сухим жаром. Но влажны горячие губы любимой, ласковы и внимательны ее руки, а тело покорно и страстно отзывается на малейшее движение. К стыду своему, в последние месяцы Михалыч почти не вспоминал прежнюю жизнь и прежнюю семью. И уж точно - осиротевший дачный домик, превращенный в небольшую мастерскую. Нет, ничего там не осталось такого, ради чего стоило бы вернуться и еще раз начать жизнь сначала. Зато здесь...

Здесь, действительно, было все, о чем мечталось. И интересное - работа первопроходца всегда интересна - дело, и надежные друзья, и даже красавица, которую мысленно уже называл женой. В безумные ночи на роскошном ложе под балдахином он вряд ли помнил, что она работала на короля-батюшку, и под видом походов на базар она наверняка информирует королевских слуг о поведении "мастера Михалиса". Ф-фух, как же с тобой здорово, крошка! С тобой забываешь, что разменял шестой десяток, а ты сама едва восемнадцатилетие справила...

А информирует ли? Вдруг королю больше не требуются подтверждения его лояльности?

Михалыч оборвал поцелуй, нешуточным усилием воли заставив себя оторваться от сладких юных губок. Давно пора сообщить две новости - одну, конечно, немножко плохую, зато вторую - просто прекрасную. Начнем, пожалуй, именно с нее.

- Я сегодня говорил с королем, - начал Михалыч. - Ну, много о чем говорил, об этом чуть попозже. А главное, в конце я попросил короля даровать Баргену вольную - он и правда молодец, на лету все схватывает. Еще лет пять-десять, и он меня заменит. Ну, заодно, и тебе.

- Правда? - расширились прекрасные, потому что родные, глаза.

- Ну да. Так что будешь женой отставного мастера, а Барген - новым королевским мастером. Амори не против - даром что сколенцев на дух не выносит. Может, благодаря Баргену король на старости лет изменит свое о них мнение. Конечно, указ еще не издан, и налог с выкупом не выплачены, но это все формальности. Ну, а как только ты станешь свободной, займемся приготовлениями к свадьбе. Хватит нам уже быть непонятно кем.

- Теперь мне никакая новость не страшна, - улыбнулась Бартейла. - Так о чем у вас с королем был разговор?

- Много о чем, - уже без прежней радости произнес Михалыч. Интересно, что бы она сказала, если бы узнала, как Амори разделался со здешними сколенцами. А тоже ведь чьи-то родные были, близкие, любимые... - Главное - со свадьбой придется повременить пару месяцев. Король приказал участвовать в походе на Империю. Без нас у Амори может не получиться его замысел.