Павел Буркин - Полночь мира (=Пепел Сколена)

Толпа качнулась вперед, здоровенный детина уже орал, призывая "проломить башку сволочи"... Но в руках у Альдина уже сверкнул меч, Хегер достал небольшой, но увесистый шипастый кистень - отмахиваться от разбойников ему было явно не впервой. "Откуда он у него?" - промелькнуло в голове Морреста, раньше беглый хронист думал, что колдун ходит безоружным и полагается на волшебство. Даже Олтана подхватила увесистый булыжник и, в отличие ои паренька, промахиваться не собиралась. Наверное, у остальных тоже было оружие, безоружным на большой дороге не место... Но каждый мудро рассудил, что жертвы будут обязательно, и, возможно, они сами. А достанется ли добыча и будет ли она вообще? Потому и не связываются с одинокими вооруженными бродягами, что ничего особо ценного у них не найдешь, а задираться просто от скуки чревато.

Картиры отшатнулись. Под прикрытием Альдина и Хегера Олтана подняла с земли парня, помогла отереть с лица кровь - и только тогда Моррест с наслаждением отпустил потную ладонь торговца, напутствовав его пинком в зад. При этом бывший хронист ощутил удовольствие, испугавшее его самого. Приятно переступить свой страх и сделать то, что считаешь справедливым. Еще приятнее, чем после долгой разлуки приласкать любимую женщину.

Провожаемые полными бессильной злобы взглядами, пятеро покинули табор. Никто так и не решился напасть, хотя бы со спины.

- Больно? - Хегер был неумолим. - Потерпи, а то все лицо распухнет, здорово они тебя приложили. Ты же мужчина...

Мальчишка оказался с характером. Действительно, стиснул зубы, вцепился рукой в суковатую палку - но не издал ни звука, пока колдун промывал запачканное землей и спекшейся кровью лицо. Просто удивительно, что парню не сломали нос, но расплющили губы и вышибли пару зубов. Да и дышал он как-то через силу, Моррест опасался, не сломал ли бывший хозяин ребра. Радовало одно: парень вдоль и поперек исходил здешние края, знал тайные тропки на болотах, и с его помощью появлялась надежда проскочить в обход заставы. Но наотрез отказывался помогать неизвестным, если они не доведут начатое дело до конца - не вытащат из лап алков его сестру.

- Тебя как хоть зовут-то, герой? - поинтересовался Моррест, сообразив, что еще не знает имен ни проводника, ни танцовщицы.

- Ятос, - произнес мальчишка.

- А сестру твою?

- Арелья.

Моррест надеялся по именам определить национальность - все-таки у каждого народа здесь было принято несколько своих, "фирменных", имен. Но имена были самые обычные, сколенские, какие еще во времена Империи распространились по всему Сэрхиргу. Не самые распространенные, вроде Эгинара, Марданы или Эвинны, но и не самые экзотические. "В конце концов, неважно, какой он национальности, - решил Моррест. - Лишь бы человек был хороший". Насчет того, что хорошим человеком алки считают Амори, он не задумался.

- Хорошо, ты был на заставе?

- Был, нас там досматривали.

- Где тюрьма знаешь?

- Да. Только сестру не в тюрьме держат...

- Он прав, - вмешался Хегер. - Ее же не по конкретному обвинению схватили, а потому, что алку приглянулась. Наверняка спрячут на окраине, в караулке, или в казарме - от глаз начальства подальше.

- Если это сделано не по приказу начальства, нам будет проще, - предположил Моррест. - Если мы похитим ее без шума и не спалимся на заставе, общей тревоги не будет. Но сперва надо точно узнать, где ее держат. Кому-то придется сходить в разведку. Ты, Ятос, отпадаешь: тебя знает в лицо похититель, попадешься ему на глаза, мало не покажется. Мы тоже в розыске, наверняка вести сюда дошли. Хегер?

- Почему нет, схожу, посмотрю. Может, удастся ее вытащить сразу. В любом случае мне безопаснее встречаться с солдатами, чем со жрецами.

- Там есть часовня, в ней служит один старикашка, - с готовностью пояснил Ятос. - Жадный, злобный, как пес, но вроде просто обманщик. Ведьм парочку сжег, но, по-моему, на кого селяне донесли, тех и прикончил.

- То есть типичный мелкий инквизитор, - пробормотал Моррест. - А сколько там солдат? Сотня есть?

- Не знаю, - честно признался парень. - Это же не крепость, как Лакхни, а так, пограничный пост. Его и соорудили-то уже после отделения Амори, когда стало ясно, что надо сторожить границу с Империей. Хозяин говорил... Вряд ли больше полусотни.

- Похоже на правду, - снова вмешался Альдин. - Позиция удобная - атаковать можно только с брода, а течение наверняка быстрое, переправиться под огнем непросто. И по болотам не обойти - если троп на нашем берегу не знать. Полсотни хороших воинов тут удержат полтысячи сколенцев, а больше Империя не соберет. Им бы только дождаться подкреплений, самим выстоять надо неделю, не больше.

- Ты-то откуда знаешь?

- Амори рассказывал. Пока маленький был, глупый...

- Ладно, - оборвал Хегер. - Потом поговорим, пора идти.

К пограничной крепости вышли удачно - там, где лес ближе всего подходит к валу с частоколом. Они оказались на холме, с которого вся крепость видна, как на ладони. Правда, для возможного противника высота почти бесполезна - до крепости все равно оставалось почти полмили, ни лук не дострелит, ни очень редкие ныне катапульты. Зато те, кто будут спускаться с высоты, сами подставятся под стрелы на последней трети пути. Единственная выгода, которую и использовали Хегер и Ятос - холм был великолепным и безопасным наблюдательным пунктом. С него, особенно если забраться на старую, мощную березу, весь форт как на ладони, как, впрочем, и укрепленный сколенский городок на том берегу. Но сколенская крепость их сейчас не интересовала.

С березы Ятос видел почерневшие от непогод деревянные бараки, снующих между ними солдат, дым от очагов, выезжающих из крепости гонцов... Давешнего похотливого скота среди гонцов парень не увидел. "Вдруг он возвращался обратно? - ужаснулся Моррест. - Да нет, он скакал явно сюда". Так, а где у нас наибольшее оживление? Наверняка солдаты, устав от однообразной гарнизонной службы и не занятые делом, пойдут поглазеть на пленницу, поиздеваться, а то и познакомиться поближе, не дожидаясь ночи.

Вблизи крепость впечатления не производила, обычная укрепленная погранзастава. В случае войны ее задача - чуть придержать врага, а сейчас - "трясти" едущих через границу купцов, по возможности выявляя злоумышленников. Крепостца стояла на невысоком холме, ров заплыл и стал топкой, заросшей осокой канавой по пояс глубиной. За рвом шириной в семь шагов высился вал, основание которого составляли склоны холма. Вал уже был серьезным препятствием - крутой, укрепленный вбитыми кольями, он высился на два копья. По гребню провели еще один частокол из толстых, на совесть ошкуренных лесин. Одно бревно через два были на четыре пяди короче - получились удобные бойницы. По углам и над воротами построены приземистые бревенчатые башенки, с них одно удовольствие простреливать пространство перед рвом, а при нужде держать под обстрелом переправу, идущую вдоль крепости дорогу и даже небольшое пространство на сколенской стороне реки. Ворота единственные - прорыты в вале, створки такие, что без тарана не высадишь. "Если успеют закрыть, придется плохо, - сообразил Ятос. - И с вала прыгнуть - костей не соберешь..." Дорога проходит у подножья холма, и она, и паром легко обстреливаются из крепости, вдобавок у пристани навалили бруствер из мешков с землей - еще один блокпост, вроде пункта таможенного контроля. А речка, хоть и узкая, но быстрая, холодная, по берегам и выше, и ниже по течению - болота. Перебраться, не зная брода, не так-то просто.