Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 8

— Садись.

Она недоверчиво посмотрела на машину и покачала головой.

— Нет. Я знала, что ты здесь поедешь, и прибежала тебя предупредить.

— Предупредить?

— Они очень злы…

— Знаю.

Она сердито стукнула кулаком по ладони.

— Не перебивай! Слушай! Ты мог слышать, о чем они говорили?

— Нет. Я…

— Уверена, что в этом шуме ты ничего не слышал. А я слышала. Так вот, они не желают смотреть, что ты сделал, и не собираются успокаиваться. Думаю, что ты остался жив только потому, что они не смогли разбить эту штуку. — Нора осторожно дотронулась до дверцы — Не возвращайся домой! Тебе, наверное, лучше снова исчезнуть. — Голос ее дрогнул, и она отвернулась. — Ты ни разу не дал о себе знать. А ведь обещал.

— Я… я не мог, Нора.

— Где ты был?

— Далеко.

— Далеко? В гopax Анвил или в других запретных местах?

Он не ответил.

— Там? — снова спросила она.

— Это совсем не так, как ты думаешь, — сказал Марк наконец. — Да, я там был, но…

— Уходи! Я не хочу больше знать тебя! Я тебя предупредила. Если тебе дорога жизнь, не появляйся здесь больше. Не возвращайся!

— Я могу доказать, что ты не права. Если ты выслушаешь меня, если позволишь мне показать…

— Я не хочу тебя слушать! И не хочу ничего смотреть!

Девушка повернулась и побежала между деревьями. Марк мог бы догнать ее, но побоялся покидать машину. Ведь жители деревни могли гнаться за ним.

— Вернись! — позвал он, но ответа не было.

Неохотно он закрыл дверь и включил мотор. С вершины холма за ним наблюдал изумленный кентавр.

По улицам оживающего города ползали механические гусеницы и убирали грязь и мусор. Низкорослый широкоплечий мутант с тяжелыми надбровными дугами, надсмотрщик, наблюдал за работой и изредка подгонял их. Над сверкающими шпилями зданий сияло безоблачное небо. Роботы-гусеницы уже очистили от грязи широкие террасы. Ровный гул от работы сборочных заводов наполнял воздух. С автоматических сборочных линий сходили устройства различного назначения, машины; летательные аппараты, оружие. Огромные металлические птицы взлетали и садились на крыши домов, неся патрульную службу.

Мутанты склоняли головы, проходя мимо монумента из белого камня, воздвигнутого у входа в здание, где находилась обучающая ЭВМ. Это здание приказал соорудить повелитель. Он назвал его святилищем.

Надсмотрщик крикнул и щелкнул кнутом. Вот она, наконец-то, жизнь! Пришел тот, кто коронован солнцем, тот, кто обладает властью над старыми машинами.

Мутант с нетерпением ожидал, когда предводитель вернется с успехом из очередного похода. Тогда все они пойдут в святилище и вознесут молитвы за тепло, за свет, за обилие пищи. И от избытка радостных чувств он снова щелкнул кнутом.

Майкл Чейн, уже постаревший и с поредевшими волосами, сидел в маленьком ресторанчике напротив Дэниэла и старался не показывать виду, что изучает парня. Дэн, в свою очередь, очень неловко чувствовал себя в новом костюме. Он тыкал ложкой в растаявшее мороженое, пил остывший кофе и старался не показывать, что его несколько обескураживает такое изучение.

Время от времени он ощущал пульсацию в кисти руки, и тогда где-то начинали дребезжать тарелки. Дэн поспешно подавлял эти пульсации, пользуясь техникой биосвязи, которой овладел совсем недавно.

— Я слышал, записи не очень хорошо продаются? — спросил Майкл.

Дэн поднял голову и покачал ей. Затем пожал плечами.

— Сперва трудно понять, что делаешь неправильно. Но теперь я уже вижу многое, что следовало бы сделать иначе…

— А мне понравилось, — сказал Майкл, чем здорово удивил Дэна. Затем он хлопнул ладонью по столу. — И все равно: маленькая студия, отсутствие рекламы… Ты знаешь, как много песен записывают каждый год?

— Да. И знаю…

— Все же ты кое-что смыслишь в статистике и экономике, несмотря на гуманитарное образование.

— Пробиться тяжело, — признал Дэн.

Майкл снова хлопнул ладонью по столу.

— Да почти невозможно, черт побери!

Где-то на кухне снова раздался звон разбитой посуды. Дэн вздохнул.

— Наверное, ты прав. Я ко всему этому еще не готов.

Старший Чейн заказал послеобеденную выпивку. Дэн отказался.

— Ты по-прежнему встречаешься с этой Льюис?

— Да.

— Весьма экстравагантная особа.

— Нам хорошо вместе.

— Решай сам, это твоя жизнь, — Майкл пожал плечами.

Дэн допил кофе. Когда он снова поднял глаза на отца, тот смотрел на него и смеялся.

— Я рад за тебя. Я рад, что ты живешь своим умом. Я знаю, что иногда слишком давлю на тебя, но послушай: что бы ни случилось, знай, что в моей фирме для тебя всегда найдется место, даже без специального образования. Если захочешь, необходимому всегда можно научиться по ходу. Помни об этом.

— Спасибо, отец.

Майкл допил виски и осмотрелся.

— Официант, счет!

Подсвечник на столе начал подозрительно шататься. Дэн тотчас среагировал и постарался остановить излучение энергии.

Мор стоял, держась руками за спинку кровати и яростно тер пальцами глаза. Похоже, в последнее время он только и делает, что спит. И колени снова распухли…

Старик взял со столика у кровати графин с водой и жадно выпил, закашлялся, затем принял снотворное, приготовленное заранее, и запил его глотком воды. Подойдя к окну, он откинул тяжелые шторы и открыл его. На бледном небе сверкали звезды. Утро это или вечер?

Поглаживая свою седую бороду, он смотрел в окно, прекрасно понимая, что не просто физиологическая потребность подняла его на ноги. Он снова ждал сна, приносящего облегчение, но тот не приходил. Постояв у окна, старый маг затем опустил шторы, не позаботившись его закрыть. Может, если он вернется в постель, и сон вернется к нему… Да, это хорошая мысль.

Медленно покачивая головой, он подошел к постели. Человеческие тела так подвержены болезням, подумал он. Несколько раз проухала сова. Где-то между стенами скреблись мыши.

Глубоко под землей, в подвале замка Рондовала, одурманенный сильным заклинанием, погрузившим его в сон, в величественной позе на полу пещеры лежал Лунная Птица — самый могущественный дракон.

Его дыхание теплым ветром разносилось по пещере, согревая соседей. Дух его, как некий призрак, носился в небесах. Он пролетал мимо огромных черных птиц, чьи тела были как мечи из металла, и летали они на высотах, доступных только ему. Он был невидим и нематериален, он не угрожал и не нападал, и птицы летели по своим делам, не обращая на него внимания. Он не мог причинить им вреда.

Бессилие приводило Лунную Птицу в бешенство, и он возвращался назад, в глубокую пещеру, где покоилось во сне его тело. Страшные когти дракона царапали по каменному полу, едва не задевая соседей.