Сергей Девкин - Тайпэн. Миротворец

Облокотившись на перила и закрыв глаза, Ёми, казалось, наслаждается мелодией звуков, льющейся со всех сторон. Наверное, чтобы уловить всю прелесть этого, нужно было обладать чуть большими способностями, чем у простого человека. Или провести столь долгое время в мрачном подземелье в роли бесправного раба, что каждое подобное мгновение станет для тебя прекрасным.

- Кей Джао принадлежит к основному роду, ему нет резона продавать секретов своей семьи, даже за очень большое вознаграждение. А Дэньге не так жаден до денег, ему больше интересны приключения и возможности, открывающиеся на такой службе, — согласился Ли. — Что в закусочной?

- Ничего нового, — пожал плечами Удей. — Исподволь расспросил местных завсегдатаев да прислугу. Есугей этот появился здесь месяца три назад, вроде как примеривался к ценам на лес для какого–то крупного заказчика из Сианя, а пока суд да дело, поил всех за свой счет да предлагал сыграть партию–другую в каргёцу. Или там в кости перекинуться, — с намеком добавил кочевник.

- Ётёкабу?

- Нет, в основном что попроще, но смысл для посвященного сразу же понятен. Так что без покровительства со стороны старосты и стражи долго он бы тут точно не просидел, кто–нибудь да заметил бы эти ярмарочные фокусы.

- С кем он еще встречался, кроме тех, кого мы повязали?

- Назвали двоих, охотника и травника. Охотник, здесь, кстати, тоже совсем недавно объявился. Я сразу за ними парней Дэньге и отправил.

- Что ж, пока все удачно… Совсем как в Ланьчжоу поначалу было…

- Помощники распорядителя отыскали для тебя людей, что ты просил, — напомнил Удей. — Десяток стражников, охотники и бывшие солдаты. Все бессемейные, и все готовы за малую сумму серебра выступить даже против подземных армий.

В слабых рассветных сумерках ничто не выдавало истинной природы темной лесной прогалины в глубине соснового бора, вытягивавшегося ввысь своими разлапистыми вершинами, на берегу небольшого лазоревого озерца. Две группы людей, стараясь двигаться как можно тише, подходили с разных сторон к неприметному лагерю, замыкая кольцо окружения. О часовых позаботились къёкецуки, и расчет на неожиданность давал теперь вполне реальные шансы захватить командиров ётёкабу врасплох.

Обнаружить это место, несмотря на все полученные сведения, оказалось весьма непросто. И дело было не только в мастерской конспирации и умелом заметании следов, которые демонстрировали бандиты. Это, безусловно, сыграло свою роль, но главной защитой этого лагеря послужило кое–что совсем другое. Чья–то могучая и темная воля надежно укрывала тайный схрон от чужих глаз, играя тонкими иллюзиями и неприметными шумами, путая извилистые тропинки и заставляя людей бесконечно бродить по кругу. Только тот, кто точно знал, куда он идет, и что это место действительно существует, мог преодолеть непонятный и странный морок. Случайный же путник или не слишком ревностный искатель, наверняка, не смог бы обнаружить это место.

Землянки, крытые шалашами из еловых ветвей, располагались в два круга. Те, что находились во внутренней части «поселения», были заметно больше и именно их обитателей Хань рассчитывал взять еще прежде, чем они успеют схватиться за клинки. Во главе трех десятков стражников и добровольцев тайпэн вошел в разбойничий лагерь с южной стороны, и еще столько же наемников должны были как раз сейчас оказаться у северной границы схрона. Они почти пробрались к нужным укрытиям, когда позади Ли раздался звук откидываемого полога и чей–то удивленный возглас.

Разбойник инстинктивно схватился за рукоять длинного ножа, торчавшего у него из–за пояса, а Хань слитным отточенным движением ударил его окованным торцом яри чуть ниже грудной клетки, перебивая дыхание. Бандит судорожно вздрогнул, с трудом пытаясь сделать новый вдох, а наконечник копья со всего разворота плашмя врезался ему в ухо, оглушив и повалив на землю. Сверху на разбойника тут же навалились двое стражников с кляпом и ременными петлями, а кто–то быстро проверил землянку, из которой он появился. Внутри никого больше не было, и Ли уже понадеялся, что им удалось сохранить незаметность, когда с другой стороны лагеря стали раздаваться отчетливые звуки битвы. Тревожные крики, шум и факельные огни мгновенно заполнили все вокруг, а из–под подсохшего лапника со всех сторон тут же стали появляться новые бандиты, перепугано оглядывающиеся в поисках нежданного врага.

Впрочем, не все из них оказались так уж сильно растеряны. Зазубренные хшминские стрелы опасно засвистели со всех сторон, и один из стражников, вскрикнув, повалился на коричневый ковер из хвои и коры. Выпущенные из клееных охотничьих луков с тугой тетивой из оленьих жил, тяжелые стрелы с железными наконечниками легко пробивали простые кожаные доспехи даже на близкой дистанции, и Хань отдал единственную команду, которая показалась ему достаточно разумной в такой ситуации.

- Рассыпаться! Действовать парами! Пленных брать по возможности!

Не было никаких гарантий, что сельские стражники, привыкшие больше утихомиривать загулявших дровосеков, и остальные добровольцы сумеют выполнить этот приказ также хорошо, как солдаты регулярной армии или охранники закона и порядка из гарнизонов крупных городов, но рассуждать уже было некогда, и оставалось лишь надеяться на предков и Судьбу.

Бой происходил в довольно беспорядочной манере, но эффект внезапности и то, что многие бандиты не успевали полностью вооружиться и надеть защитное облачение, всерьез сыграло на руку атаковавшим. К тому же, численное преимущество тоже было на стороне императорских воинов. В полутьме между высоких стволов разыгрывались быстрые хаотичные схватки, и сражавшиеся в них вынуждены были постоянно смотреть по сторонам и оглядываться, чтобы не получить внезапный удар в спину.

Ли отступил к уже проверенной землянке, так, чтобы перед ним оставалось как можно больше открытого пространства, что позволяло ему извлечь максимальное преимущество из длины своего оружия. Вражеских стрел тайпэн боялся не так сильно, хотя и пригибал голову, чтобы не получить оперенный «подарок» в открытое лицо. Трое противников, выскочивших на него первыми, явно не ожидали столкнуться с тяжелым пехотинцем в полных пластинчатых доспехах, и прыснули во все стороны, прежде чем Хань успел атаковать. Но следующий разбойник уже не стал так поспешно ретироваться. На голову выше Ли, с сутулой сгорбленной спиной, обнаженный по пояс, он почему–то сразу вызывал ассоциации с кабаном–секачом, прокладывающим себе путь через густые заросли. Два тяжелых скругленных топора в руках ётёкабу сияли бритвенными гранями, а его длинные жесткие волосы были собраны во внушительный хвост на затылке.