Игорь Пронин - Фэнтези-2005. выпуск 2

Я двинулся дальше. Вскоре я оказался на твердой земле, а еще несколько минут спустя остановился перед домом ведьмы.

Особняк был построен на неровном скалистом выступе. Дом поднимался уступ за уступом в затянутое полосами тумана небо, его пропорции были причудливыми, словно на детском рисунке, и одновременно зловещими. Узкие уступы в сочетании с пряничными украшениями выглядели крайне нездорово.

На балкон второго этажа вышла ведьма и посмотрела на меня сверху вниз.

— Говорят, ты ищешь Розамунду, Зантия? Она иногда заходила выпить чашечку чая и поболтать. Но сегодня я ее не видела. Ищи в другом месте!

Я не стал надоедать и откланялся. Но попозже надо будет обязательно выяснить, каким образом Розамунда и ведьма спелись. Мы, деревенские, не общаемся с ведьмами и другими сверхъестественными тварями, что также сосланы в наши места. Мы стараемся делать вид, что не замечаем демонов и зомби, калибанов и снежных гигантов. Мы люди, и нам не подобает болтать с созданиями, существование которых не доказано, как если бы они были реальными.

Розамунда и ведьма… Мне это не нравилось. Всякий в моей деревне мог делать что ему хочется, но я всегда требовал говорить мне правду. Розамунда ни разу не упоминала при мне эти свидания. Да что уж там, если говорить начистоту, она просто скрывала их от меня. Нет, мне это не нравилось.

Я начал спускаться в Призрачную долину. На ее краю неподвижно стоял старый зомби. Он был очень высокий и тощий, одетый в лохмотья, его кожа была серой, а взгляд — отсутствующим и расфокусированным, как и подобает взгляду живого мертвеца.

Я спросил у него:

— Ты не видел Розамунду?

Он уставился на меня своими мертвыми глазами, изо всех сил пытаясь разглядеть меня. Его мозг совсем сгнил, но он мог уловить смысл моих слов. Я едва заметил, как он медленно покачал головой — нет, он не видел ее, — а затем он потащился прямо в болото. Судя по всему, на болоте он собирал лягушек и охотился на других нечистых созданий. Нет, руководить этими тварями я даже не пытался.

Я стоял на пропитанной влагой земле и прикидывал, где поискать еще. Внезапно я ощутил, что перестал ориентироваться на местности. Была ли в окрестностях Тропа Демона, поднимавшаяся круто в гору, и если да, почему я не проверил ее? Была ли там жертвенная пещера, недалеко от вершины Голой горы? Или мне приснилось все это? Или меня поразила какая-то странная амнезия? Я колебался.

Однако имелась одна вещь, которую я знал наверняка: мне необходимо сегодня быть на станции, чтобы встретить новоприбывших.

Я срезал дорогу возле старого дома с привидениями. Это здание разваливалось, и через пустые проемы окон я сумел разглядеть на заднем дворике двух призраков, мужчину и женщину, которые лежали в шезлонгах, принимая солнечные ванны.

Миновав дом с привидениями, я направился к станции на городской площади.

Поезд только что прибыл, и деревенские собрались, чтобы его встретить. Я возглавил делегацию встречающих. Поезд остановился у платформы в облаке угольного дыма, проводники в черной униформе и темных очках позволили пассажирам выходить, и новоприбывшие ступили на перрон.

Они выглядели совершенно отчаявшимися. Женщины в поношенных шерстяных платках, мужчины в старых темных пальто, все со старомодными чемоданами в руках. Дети держали птичьи клетки, почти такие же большие, как они сами. Молодые люди несли с собой радиоприемники и телевизоры; они еще не знали, что здесь не принимается ни один телеканал и невозможно поймать какую-либо радиостанцию.

Когда все они оказались на платформе, я обратился к ним.

— Добро пожаловать в нашу деревню, — сказал я. — После того как я закончу, вам будет разрешено покинуть станцию. У нас есть несколько незанятых домов и квартир. На калитках пригодных для заселения домов висят зеленые знаки. Вы можете жить в любом незанятом доме. А вот это большое здание напротив станции — многоквартирный дом. Деревенские помогут желающим найти свободную квартиру. После того как вы поселитесь, я приглашаю вас в общественную столовую, это большое красное здание на другой стороне дороги. Мы приготовили для вас торжественный обед. Без еды здесь вполне можно обойтись, но таковы традиции. Завтра я покажу вам, где взять газету, в которой печатают объявления о рабочих вакансиях. Пока это все. Добро пожаловать в деревню.

Они столпились вокруг меня, наперебой задавая бесчисленные вопросы, но я заявил, что они знают все, что им необходимо знать для начала.

Именно тогда я увидел Эмми. Я еще не знал ее имени, конечно. Меня поразила ее изящная внешность — девушка даже напомнила мне Розамунду, хотя я не мог сказать чем. Эмми была маленькой и худенькой, с аккуратными светлыми волосами, в то время как Розамунда была пышной женщиной с густыми, вьющимися темными локонами. Однако было между ними нечто общее, что сразу вызвало у меня интерес.

— Мисс, — позвал ее я, — могу я поговорить с вами?

— Конечно. Вас зовут Зантия, верно?

— Да. Откуда вы знаете?

— О, вы весьма известны, даже знамениты в какой-то степени. Говорят, вы поддерживаете в этой деревне порядок? Меня зовут Эмми. Что я могу сделать для вас?

— К примеру, вы могли бы помочь мне разыскать мою жену Розамунду, а я получил бы шанс узнать вас получше.

— С удовольствием.

Мы двинулись по дороге. Она шла на расстоянии шага рядом со мной. Как и Розамунда, она распространяла вокруг себя ощущение жизненной силы и свежести; казалось, она озаряет землю, по которой идет.

Когда мы вышли за пределы деревни, небо понемногу начало светлеть, пока не стало совершенно голубым. Появилось солнце, которое сияло сильно, даже неистово. Снег исчез с земли и сменился травой. Мне даже показалось, что ледяная шапка на дальней горе немного съежилась. И когда мы приблизились к реке, та больше не бурлила от вешних вод и ее можно было пересечь без опаски.

Мы шли через покрытый асфоделиями луг, что лежал на склоне Голой горы. Этот пик, покрытый льдом, сверкал высоко над нами. Мы взбирались осторожно и вскоре достигли ледяных полей. Здесь мы увидели огромное грязно-белое существо, размашисто шагавшее по снегу.

— Что это? — спросила Эмми.

— Снежный демон, — сказал я. — Йети.

— Они опасны? — спросила Эмми.

— Нет, разве только в том случае, если их раздразнить.

— Мы поднимаемся на самую вершину? — спросила она.

Я помотал головой.

— Пещера чуть ниже вершины.

— А что там, в пещере?

— Боюсь, Розамунда.

Пока мы карабкались по скале, я размышлял о том, что, если Розамунда мертва, как я теперь опасался, юная Эмми могла бы стать мне хорошей женой. Я отдавал себе отчет, конечно, что эти мысли несколько преждевременны, но не был особо шокирован ими. Прожив достаточно долго, перестаешь давать волю чувствам и начинаешь предпочитать трезвый расчет. Возможно, к этому приучила меня жизнь в деревне; возможно, я был таким еще в прежней жизни.