Larka - Волки

Даже массивные плиты пола она прилежно остукала каблуками, однако в конце концов сдалась.

— Эта загадка мне не под силу, — со вздохом признала она, блестя огоньками глаз. Поскольку слова Тёмного Повелителя сомнению даже не подвергались, какой-то путь дальше существовать просто был обязан.

Всё это время ло Эрик стоял там же, куда его ноги и ступили с последней каменной ступени. Чуть наклонив голову и уткнувшись глазами в щербатую каменную плиту, отчего-то напоминающую надколотым краем откушенный ломоть сыра.

В голове стоял даже не шорох — больше всего это напоминало то ощущение, когда он стоял на причале Лебенца, и плеск сотен волн сливался в один нестройный и всё же какой-то умиротворяющий гул. Здесь оказалось нечто похожее — с той лишь разницей, что это было не слышно. Воспринималось прямо головой, упрямо отталкивающей это ощущение и напрочь отказывающейся вообще в него верить. Но всё же, если прислушаться… каждый из доносящихся со всех сторон звуков оказывался не плеском воды, и даже не гудением ветра в дымоходе.

Нет, это оказывались голоса… и ло Эрик решился.

— А ведь, это тюрьма — а ну, надзирателя ко мне! — последние слова он выкрикнул.

И не успело смутное эхо умереть в круглом каменном мешке, как чуть сбоку от замершего лорда прямо в душноватом воздухе проявилась тень. Миг-другой — она сгустилась, и от неё разбежались тени светильников. Если замершую в великолепном ошеломлении Рейю появившийся таким диковинным образом удостоил едва ли взгляда, то к ло Эрику ринулся тотчас — причём с утробным басовитым рыком и откровенно враждебными намерениями.

Хрясь! — кулак не растерявшегося парня впечатался в гнусную и словно заросшую лишаём морду здоровенного демона в до того ржавой кольчуге, что с неё откровенно сыпалась труха. Однако, едва в физиономию здешнего сторожа, надзирателя или кто он там, врезался левый кулак… о-о, мерцающее темнотой кольцо лорда словно что-то пробудило в воспоминаниях обезумевшего от векового одиночества служаки. Тот замер, отдёрнулся было, а затем, когда в мутноватых, широко поставленных глазах разгорелось что-то похожее на осмысленный огонёк, замер по стойке смирно.

Ло Эрик ещё пару раз повторил свою немудрёную терапию, которой отец когда-то вправлял мозги буйным и не всегда понятливым горцам, а затем оставил это дурацкое занятие. В том смысле дурацкое, что физиономия демона после каждого удара постепенно принимала прежний вид — втихомолку можно даже обзавидоваться! Ведь сам лорд такими тяжёлыми плюхами своих людей доселе не потчевал, мозги сразу набекрень могли стать, потому и воспитывал тех допрежь вполсилы.

— Ну, оклемался, болезный? — от звуков этого командирского голоса демон как-то даже повеселел. Он в полном соответствии с воинскими и, похоже, во всех краях одинаковыми статутами стоял навытяжку и преданно поедал очами начальство. А на облезлой харе, в которую так и хотелось плюнуть, расплывалось немаленькое блаженство. — А ну, доложись новому лорду!

Демон немедля пролаял сиплым голосом нечто похожее на извечный вариант "здрав-желаю-ваш-милость", после чего стал и в самом деле докладывать. Из постепенно становящейся всё более внятной речи вдумчиво прислушивающемуся ло Эрику вскоре стала понятна суть дела. Вот она, родовая темница Митриллионов — забытая за века сменяющей друг друга вереницей лордов. Хм — и лордиц? Леди, в общем.

Обнаружились в наличии один комер и всего трое постояльцев — жуликоватая девица, укравшая некогда у своего повелителя с трудом вырученное тем золото, слишком уж буйный нравом плотник, коего за некие уже забытые за давностью грехи упаковали в подземелья.

— А ещё, ваша милость, особый демон — но тот, паскуда, двери жрёт что крыса сыр, потому просто в глубокой яме содержится.

По знаку лорда приобрёвший хоть какой-то смысл существования служака распахнул проход в подземный коридор. Без дрожи, и даже без звука просто растаяла в воздухе часть стены, и тюремщик поспешил за новым лордом, держась почтительно на шаг сзади-сбоку и охотно давая пояснения.

— Вот с ентой бабой, вашмилость, никакого сладу не было прежнему хозяину — лапы у ей вроде как сами по себе по карманам да ухоронкам шарили, — и ло Эрик брезгливо оглядел узкий каменный мешок сквозь окошко, забранное мохнатящееся ржой решёткой. — Засов пришлось наглухо с этой стороны заклепать — чтоб не убёгла, значит.

Вполне ожидалось, что за невесть сколько сотен лет, счёт которым никак не вёлся в этом подземелье, любой узник если не помер бы с тоски, то повредился бы в уме напрочь и бесповоротно. Однако на ло Эрика из камеры смотрела остренькая, какая-то чуть ли не крысиная мордочка с блестящими и промаргивающимися от забытого света глазами.

Всё же, стоило признать, отличие от не раз уже виданных ло Эриком каталажек, здесь имелось одно весьма существенное отличие — чистота. За века истлели даже запахи. Рассыпалась в прах грязь, и посреди камеры сидела демоница в чём мать родила, да с жадным любопытством посматривала на посетителей. Хм-м, как же они тут с голодухи не перемёрли? Демоны, что с них взять…

— Открывай, — хмуро распорядился ло Эрик, и некоторое время выжидал, пока комер храбро сражался с заклёпанным и приржавешим засовом.

— Ну, что скажешь новому лорду?

Жуликоватая демоница первое время хрипела и булькала отвыкшим разговаривать горлом, даже хваталась за чуть ли не разбежавшиеся от волнения с рожицы губы. Но потом как-то совладала. И из сбивчивой невнятной речи вскоре выяснилось, что всё она поняла и даже чуть ли не раскаялась — однако, не воровать совсем превыше её сил.

— Ладно, свободна — но красть будешь только по приказу, и то что я укажу, — при этих словах неотступно следующая за мужчинами Рейя скупо улыбнулась. Да уж, соседушкам теперь не позавидуешь.

С бывшим плотником прошло не в пример тяжелее. Бедняга и раньше не блистал остротой ума, а теперь и вовсе помутнел рассудком. Но оказавшийся сержантом тюремщик долго чухался в затылке, рассыпая вокруг хлопья ржавчины, и таки предложил заделать его солдатом — уж тому буйный нрав не помеха. Да и топором махать этот всегда здоров был…

На здоровенного верзилу, который кругами ходил в глубокой каменной яме и с тоски орал сиплым и вынимающим душу воем, ло Эрик смотрел с сомнением. Ну и рожа! А уж эта пасть с зубами навела бы должное уважение даже на матёрого волчару.

— Эй, ворота замка сможешь прогрызть? — и вновь Рейя тихо улыбнулась в восхищении. Положительно, её новый лорд не просто знатный вельможа и пылкий любовник — господин. Хозяин, который всему и всякому найдёт дело и применение.

— Спасибо, Тёмный Повелитель, — еле слышный шёпот женских губ хоть и не улетел дальше полушага, но Рейя поклялась бы, что она оказалась услышана.