Ellith The Shadow - Чужие миры

— А у вас есть кошка?

— Нет.

— О чём и речь.

Мальчишка был прав. Ходить в лес полезно для здоровья, но колючки! паутина! комары! клещи! нечисть!.. и это любить?!

Мы поехали дальше. Тропа несколько раз вильнула и повела вниз; камни снова исчезли в траве; потом холмы расступились и стекли в обширную пустошь, заросшую всяческим бурьяном. Кое-где бурьян рассекали торные тропки, но никаких следов приличной дороги не наблюдалось. Если верить карте, купцы пользовались Ирксовым Перевалом (ещё сотня километров на север). Если, опять-таки, верить, здесь тоже есть дорога на Рапухин. Все тропы шли в одном направлении — к лесу, темневшему близ горизонта, — и я выбрал ближайшую. Почему, всё-таки, нет пограничников? Или у них контрабандисты вроде призраков — узаконены и числятся в реестре местных достопримечательностей? А может, в стражу нанялись суеверия? Уже не узнаю, жаль.

Вот и всё. Я покинул мир, где растут шелковка и крестолист, где дают гражданство нежити, где разменные монеты чеканят из редких сплавов, а разрисованную бумажную ширму назвали роскошью. Я покинул этот мир, и мир показался сном.

— Говорят, перед уходом Прошлая Королева прокляла Рунсон, — Шелис придержал коня и из-под ладони (солнце поднялось высоко) посмотрел на холмы, — Всю страну накрыло разом. С тех пор всем чужакам она кажется чужой и далёкой, и даже если кто-нибудь там побывает, это… ощущение сразу вернётся по нашу сторону холмов.

Оказалось, я подумал вслух.

— Накрыть проклятием всю страну? Ты как такое представляешь?

— Я не представляю, — признался мой практикант, — Но говорят.

— А вообще, с них бы сталось, — размышлял я, — Вот только Анис говорил, что его мать была слабым боевым магом, и что-то сомневаюсь, что на такое проклятие способен кто-то, кроме сильного телепата. Хотя… — если подумать, прямое (телепатическое) воздействие на разум можно заменить косвенным (программистским), через изменение эфина по периметру, — Арвешше или… Но не боевой же маг!

Не практикующий боевой маг, во всяком случае. Арвешше — переквалифицировавшийся теоретик. У Леки, полагаю, в активе те же годы изучения теории. А Прошлой Королеве было не до библиотек.

И всё-таки, Рунсон казался сном.

Сказать, что мы добрались до леса без приключений, было бы несправедливо по отношению к Снежному Лису. Во-первых, он вознамерился перепробовать всю незнакомую растительность (поводья при этом игнорировались, а удил в рунсонской сбруе не предусмотрено, и когда очередной «растительностью» оказался болиголов, Шелис был вынужден придержать жеребёнка каким-то непонятным заклинанием). Во-вторых, перелесник то и дело вспоминал о своей специализации и пытался скакать сквозь чертополох. В-третьих, ему нравилось прыгать. Как практикант с ним справлялся, как удерживался от устной оценки моих познаний в лошадях — не знаю. Я бы на его месте позволил Лису пообедать тем болиголовом…

Доехав, наконец, до леса, мы обнаружили 1) дорогу, начинавшуюся из пустоты и 2) сильно обветренную каменную плиту, некогда установленную вертикально, а сейчас стоящую диагонально. На плите ещё можно было различить остатки надписи — что-то вроде «(лакуна)… году произошло великое сражение с…(лакуна) милостью Спящих великую победу одержали». Вот и всё, что осталось Рунсону от той войны — старый булыжник, чёрный узел типа «смерч» на пустоши, памятник в Серенхе, сказочка про костяную тропу и набор песен, которые слушать невозможно. А нам на западе кажется, что по ней можно составлять представление о современном Рунсоне.

Дипломатия!

Прислушиваясь к отдалённому звону, Эльсиделл повесил на ветку серебряную пластинку-оберег. Снова прислушался, покачал головой и вполголоса прочёл несколько заклинаний. Оставалось только надеяться на Неопределённость. До настоящих болот километров тридцать, но комары не утруждались картографией.

Веточки ольхи чуть шелохнулись, и из кустов выбрался практикант с охапкой хвороста над головой. Заклинания Эльсиделл тем более не почувствовал.

— Кто тебя научил так подкрадываться?

— Первый учитель.

— Он что, боевой маг?

— Нет, абиолог.

— Костёр разведи, — велел Эльсиделл, и когда практикант полез за кремнем, добавил, — Магией.

— Это же неразумно! — искренне изумился мальчик, — И… я не уверен, что сумею.

— Я не так много смыслю в стихийной магии, чтобы на глаз прикинуть, какие задания оцениваются на пять, а какие на два, — объяснил Эльсиделл, — И не хочу, чтобы ты случайно получил тройку по моей вине. Приходится брать весь список.

— А где вы его берёте?

— В твоей методичке.

— Где???

— Страница 19, — методичка вылетела из сумки Эльсиделла и ткнулась в руку практиканта. Тот недоверчиво пролистал книжечку и уставился на девятнадцатую страницу с таким интересом, будто впервые её видел. Наверное, так и было — какой нормальный маг полезет в «пособие для особо способных», когда под рукой есть два толстых справочника? А уж переплыть озёра воды дистиллированной обыкновенной на первых страницах не под силу даже большинству ненормальных магов подвида «книжная мышь».

— Я и не знал, что здесь такое есть, — пробормотал мальчишка.

— Можно подумать, ты её хоть раз открывал.

— Учитель, вы не правы. Здесь в конце описаны разные интересные опыты.

— Тогда вам везёт. У нас всё интересное под грифом «Запретно», — Эльсиделл забрал методичку, — Всё-таки, попробуй развести костёр…

Задание было сложным вдвойне. Во-первых, костёр — это вам не огонь в ладони, который умеет создавать любой магистр-стихийник, и которым не подожжёшь и листа бумаги. Во-вторых, у моего практиканта нелады с огненной стихией. Но я всё же надеялся, что мальчик справится.

Шелис прошептал одно из заклинаний оценки синего поля, определяя структуру линий. За ним последовала программа на иллюзиях-иероглифах — оценка влажности воздуха. Я и не подумал, что имеется третья сложность: недавно здесь прошёл дождь. Практикант медленно свёл руки над горкой щепок, несколько раз попробовал согнуть пальцы под разным углом. Краткое заклинание из двух слов (ames kaer), всплеск энергии — над щепками показался слабый дымок, тотчас растворившийся в воздухе. Практикант покачал головой:

— Извините, учитель. Не могу.

— Ничего страшного, заклинание сложное. Давай просто разведём костёр.

Шелис кивнул, потянулся к дорожной сумке, зачем-то посмотрел на вершины дубов, покосился на меня — готов поклясться, что на миг его лицо обрело лукавое выражение, — и быстро повёл ладонью по воздуху.

Хворост загорелся.

— Это было внезапное озарение или дурацкое представление? — вежливо осведомился я.