Иван Куринов - Цепь, пленящая стихию

Ваня ударил в мага сразу четырьмя стихиями. Но тот вдруг мигнул в пространстве и снова появился. Похоже что этот маг немного увлекался пространственной магией.

Огонь. Защита. Вестник Боли. Пламенный Доспех. Молния.

Снова ударил рух. Ваня лишь мгновенно переместился на три шага в сторону и ударил Каменным Копьем. Пронзенная огромной гранитной щепкой птица издала лишь булькающий клекот и рухнула в пропасть.

- Моя малышка! - вскричал маг. И тут же разразился серией ударов из арсенала друидов.

Ваня понял, что нужно быстрее заканчивать, ибо разгневанный маг перестал сосредотачиваться на коконе и тот явственно стал слегка прогибаться. Вместо контроля над сферой маг сосредоточился на чем-то другом.

И Ваня слишком поздно понял на чем. Оставшиеся рухи, они же птицы грома, зависли прямо над сводом пещеры. И дружно стали издавать странный громоподобный клекот. В ту же секунду в Ваню неприцельно стали бить молнии. Сильнейшие громовые раскаты и электрические разряды заставили гору трястись до основания. Где-то вдалеке послышался грохот сходящих оползней. Ваня беспрестанно наполнял Электрический Доспех маной, стараясь сдержать чудовищный напор десятков молний.

Ваня лихорадочно пытался выкроить момент для атаки. Но пока молнии молотили с такой частотой и силой, что контратаковать было затруднительно. Хотя...

Земля ощутимо вздрогнула, заставив мага отвлечься на пару мгновений.

Мгновение: руна громоотвод ставится в нескольких метрах от Вани. Мгновение: вокруг вспыхивает Отражающая Сфера. Мгновение: Попадающие в Сферу молнии отражаются во все, что есть в округе. Маг едва успевает увернуться от одной из этих молний. Мгновение: еще одна руха падает, пронзенная Совиной Смертью (несмотря на название, действует на любых птиц).

Теперь у Вани появились несколько секунд. Селена мгновенно превращается в свою истинную форму. Ваня хлестнул цепью по кокону, удерживающему яйцо. Кокон с громким хлопком взрывается сотней аморфных осколков. А яйцо падает вниз.

Прыжок. Самый безрассудный, буквально под ноги врагу. Камни встречают его радостно. Мягко и приветливо. А в руки падает очень тяжелый гладкий предмет. Драконье яйцо осталось в руках Вани.

Но бой не окончен.

Ваня мгновенно переносится на несколько метров в сторону. Там, где он был, уже плескается расплавленный камень. Удар, и противник подлетает в воздух и падает на склон годы прямо над входом в пещеру.

У него явно сломаны несколько костей. Часть ребра, торчащая из груди, это ярко доказывало.

Ваня молча проводил освободившихся от плена рух и повернулся к поверженному врагу. Тот еще был жив. Друиды так просто не умирают. И хоть у этого явно не было своего леса, агония обещала затянуться на несколько часов.

- Ты сразил меня, юноша, - прохрипел он, пуская кровавую пену. - Ты выиграл битву. Х-х-х-х-х-ха...

Ваня не сразу понял, что враг хохочет. Смотрелось это очень жутко.

- Но ты проиграл войну! - крикнул маг.

Раскат грома сотряс гору. Несколько трещин в своде пещеры внезапно стали расширяться с бешеной скорости. Пещера рушилась.

Ваня пытался удержать своды. Но земля почему-то не поддалась велению Кузнеца. Привычное уже чувство - ощущать стихии как собственные руки и ноги, вдруг сменилось болью. Сильнейшей болью во всем теле.

Ваня упал на колено, закашлялся. Но все вдруг закончилось. Гора перестала трястись, а боль исчезла, оставив после себя лишь слабость и холодный пот. Но пещера... Пещера Ррога была завалена, а на месте, где лежал маг, осталась глубокая трещина, уходящая в саму глубь горы. Ваня снова призвал Землю. Он думал, что его снова пронзит боль. Но камни стали послушно покидать пещеру. Один за одним они освободили проход. Ваня вбежал в пещеру. В свете магического огонька Ваня увидел Ррога. Ранее просторная пещера теперь целиком лежала на драконе. Но Ррог был жив еще.

Он встретил Ваню с яйцом драконьей улыбкой.

- Ты спас, его, - совсем тихо проговорил дракон. - Спасибо.

- Спокойно, друг, - Ваня подошел поближе. - Я смогу снять с тебя камни. И ты выберешься...

- Ты совсем не умеешь лгать... друг мой, - несмотря ни на что, дракон улыбался. - Я умру. Но он будет жить.

Ваня перевел взгляд на яйцо. В боку у него появилась дырочка, окруженная трещинами. Еще пара минут, и черный как сама ночь дракончик размером с хорошую собаку полностью родился.

- Ррок, - дракон смотрел на своего сына. И плакал. По настоящему. Из его глаз текли крупные слезы цвета самого чистого камня-изумруда. - Жаль что я не смогу его воспитать. Но я увидел, как он родился.

- Ррог! - окликнул Ваня дракона, и тот с большим усилием смог удержаться на этом свете.

- Ты сможешь его воспитать как дракона? Ты сделаешь это?

- Я не могу, я ведь не дракон.

- Так стань им! В тебе достаточно сил!

- Я не метаморф, я не умею. Или... нет! Я не смогу так поступить!!!

- Прошу тебя, - дракон цеплялся за жизнь лишь огромным усилием воли. - Крови здесь будет недостаточно. Только так.

Ваня, казалось, целую вечность смотрит в глаза огромному чешуйчатому чуду. В него не верит никто, кого он когда-то знал. Его считали мифом на Земле. И благородным, разумным, но монстром - на Ануле. И сейчас он готов на все, чтобы его чадо жило.

Ваня кивнул.

Он опустился на колени перед драконьей мордой и стал смотреть ему в глаза. И глубже, глубже... Он чувствовал его, как себя. Каждую чешуйку. Каждый шип. Чувствовал жар, хранящийся в недрах драконьего организма.

Ваня прижался к носу дракона. И, глядя ему в глаза, кивнул.

Последний выдох дракона был очень горячим. И Ваня, одновременно начавший вдох, едва не закричал от боли. Он словно глотал кипяток единым глотком. Последний свет в глазах дракона эхом пронесся но сознанию Кузнеца, пытаясь изменить, перестроить его на свой лад. Последняя мысль дракона прозвучала в голове как своя.

И Ваня закричал. В первый раз всегда больно.

Тело, которое привыкло оставаться в одном виде, крайне неохотно и с протестами начало изменяться. Эти чувства описать невозможно. Они похожи на смесь из всего, что есть на свете. Погружение в кипяток. Полет в десятках километрах над землей. Растягивание на дыбе... Ваня чувствовал все одновременно и не мог вычленить ни одного конкретного чувства. Была лишь боль. Только она была постоянным в этом сумасшествии. Ваня словно падал в узкую яму со склизкими стенами. За них нельзя уцепиться. Но нужно. Иначе смерть. Иначе он не сможет никому помочь. И Ррок останется один. Сын?... И Данша останется одна. Любимая?.. Да! Любимая!

Единственный чистый кирпич в склизкой яме. Ваня вцепился в образ возлюбленной как утопающий в спасательный круг. Он словно стоял рядом с ней. Он шел сам. Но она была рядом. Ваня смог. Он нашел себя. Свое я. То, что нельзя изменять. И то, что не может оставаться неизменным. И он вынырнул.