Энгус Уэллс - Повелители Небес

Они приветствовали Аила и Глина, предложив им разделить свою трапезу. Я даже удивился, когда нас выпустили из клетки и дали тарелки с овощным рагу, по ломтю хлеба и налили эля. Погонщики украдкой бросали на нас любопытные взгляды, точно мы некие божественные создания, к которым и приблизиться-то страшновато. Мне становилось немного не по себе от этого, но вместе с тем я почти не чувствовал себя пленником. Из их разговоров становилось понятно, что караван держит путь из Требизара, с тем чтобы, распродавая по пути предметы производства, в конечном итоге возвратиться домой груженным рыбой и прочей продукцией, производимой на побережье. В Дарбеке подобный караван не вышел бы из-за стен замка без вооруженной охраны, однако у этих Измененных не было при себе ничего, кроме обычных необходимых в дороге ножей да стрекал для погонки волов. Даже купец и тот не носил меча.

Я все-таки рискнул спросить караванщиков о причинах такой беспечности, но вопрос мой был встречен недоуменными взглядами.

— А зачем нам оружие? — спросил купец, которого звали Илин. — От кого нам обороняться?

Я сказал:

— От воров, разбойников.

На меня посмотрели как на ненормального.

Аил сказал:

— Дарбек не такая страна, как наша, Илин.

— Да уж пожалуй. — Купец покачал головой, точно не желая признавать, что где-то могут существовать какие-то там грабители и бандиты. — Неужели честной купец не может выехать на дорогу без оружия? Вот так так…

Я продолжал упорствовать:

— Ну как так может быть? Наместников, ты говоришь, у вас нет, и вообще никакой другой власти, кроме Рэта. Что может какого-нибудь злонамеренного типа удержать от того, чтобы не воровать и не разбойничать?

Он подумал, прежде чем ответить:

— Мы Измененные, Давиот. Мы думаем и поступаем иначе, чем Истинные.

— Тогда, — сказал я, — получается, что разница между нашими племенами все-таки существует.

— И да и нет. — Аил заколебался и сдвинул брови, точно столкнувшись с неожиданно сложной и тонкой в решении задачей, непривычной и потому вызывавшей затруднения. — Полагаю, что наше происхождение само по себе подразумевает эту разницу. Вы, Истинные, создали нас как добычу для драконов и для того, чтобы мы прислуживали вам. Это, я думаю, и стало объединяющим фактором в нашей судьбе. Мы скорее дадим, чем украдем. Подумай: с тех пор как Дары ушли, оставив нас здесь, нам ведь надо было как-то выжить, несмотря на угрозу со стороны драконов. Если бы Измененные не держались заодно, они бы не уцелели. А сейчас? Беженцы, бывшие рабы — еще один объединяющий фактор. Если мы станем грабить один другого, то погибнем.

Полнейшая идиллия, как можно было в такое поверить? Хотя после искреннего удивления Илина и его спутников сомневаться в правдивости слов Аила не приходилось.

Я не мог не задать еще один вопрос, который волновал меня уже много лет:

— Ты говорил о драконах — они все еще существуют?

Аил развел своими могучими руками.

— Мне это неизвестно, — признался он. — Я ведь новенький здесь. В Требизаре, наверное, знают.

Требизар, опять Требизар. Там есть ответы на все вопросы. Просто рог изобилия какой-то. Мне очень хотелось поскорее добраться до этого города, но, когда я вспоминал, чем может закончиться для Рвиан приезд туда, это несколько охлаждало мой пыл.

Лес сопровождал нас в пути весь следующий день, а затем мы оказались в степи в предместьях обещанного Аилом города, самого большого из тех, что попадались нам по дороге. Поражало меня на сей раз уже не отсутствие стен, хотя и это продолжало оставаться непривычным, а размеры домов, высотой в три, а то и четыре этажа, причем создавалось ощущение, что уровень зданий повышался по минутной прихоти без всякого плана. Улицы, кроме тех, которые вели непосредственно в центр города, были немощеными, однако чистыми и довольно оживленными, как и полагается в городах, расположенных на скрещении торговых путей.

Утром мы позавтракали хлебом, сыром и фруктами, а затем Аил оставил нас на попечение Глина, а сам отправился за теплой одеждой для нас.

Он вернулся с полным снаряжением: толстые рубахи из хлопка, кожаные камзолы и штаны, сапоги для Рвиан, плащи для нее и Тездала. Что за погода ждала нас впереди? Хотя сюда и не распространялось действие чар Повелителей Небес, тем не менее мне трудно было представить, что лето когда-нибудь может кончиться.

Однако, когда мы двинулись дальше степью, холодный ветер задул с севера, где над горизонтом висели темные тяжелые облака. Где-то там, в далеких горах, наверное, шел дождь.

Дорога наша все поднималась, пели птицы в лесах, в которых вперемешку росли сосны и березы, желтел ракитник, в небе кружили орлы, и я опять вспоминал о драконах. В ту ночь мне вновь приснился мой старый сон, получивший теперь уже иное оформление.

Вокруг меня не было дубовой рощи, я стоял на скале среди гор. Штормовой ветер гнал тяжелые грозовые облака, вдали молнии яростно стегали землю. Я поворачивал голову, но вокруг никого не было… потом… Огромные желтые глаза в торжественно-безмолвном величии взирали на меня. Они казались мне безумно древними, наверное, вся мудрость и все тайны мира заключались в них.

Я спросил:

— Что тебе нужно?

Ответа не было, и я чувствовал, что глаза изучают меня.

Потом… сказать, что я услышал — нельзя, потому что ничего сказано не было, точно смотревший на меня обращался прямо по каналам моей нервной системы к внутренней сущности моего естества. То были не слова, лишь эмоции и ощущения… Призыв раздался в моей голове, кто-то звал меня.

Внезапно пала тьма.

Я проснулся, обуреваемый жуткой тоской, точно меня искали там, где я должен был находиться, но не мог откликнуться на призыв, все еще резонансом звучавший в моих кровеносных сосудах. Я содрогнулся и почувствовал, что Рвиан, прикорнувшая на моей руке, проснулась. Моя возлюбленная вскрикнула и схватилась за меня. Я погладил ее по волосам, бормоча утешения, полагая, что ей приснился дурной сон.

— Мне снилось… — сказала она, уткнувшись в мою грудь, и почти слово в слово повторила виденный мной той ночью кошмар.

Я нахмурился и сказал ей, что мне снилось то же самое, что и ей, а потом подозрительно осмотрелся вокруг.

Костер прогорел, но ночь и так была довольно лунной и звездной. Аил и Глин спали. Я посмотрел на Тездала, и по выражению, написанному на его обветренном и обожженном солнцем лице, понял ответ на свой вопрос, прежде чем успел задать его. Тем не менее я поинтересовался, не снился ли ему кошмар. Он кивнул, глаза его, широко раскрытые, смотрели так, точно он вот-вот ожидал встретиться ими с огромными желтыми глазами.

— Что это все значило? — спросил он.

Рвиан сказала: