Энтони Пирс - Заклинание для хамелеона

Грифон указал на подрагивающие хищные лианы. Эго была не путана, но дерево из той же породы. Так что до одеял вряд ли удастся безопасно добраться!

— Хорошо, может, будет легче стоять на страже, если у нас останется обзор, — решил Бинк, — Честер, почему бы тебе не покараулить первым? Разбудишь меня, когда захочешь спать, а потом я разбужу Кромби.

Кентавр согласно кивнул. Он не стал спрашивать об участии Хамфри, очевидно понимая, что в таком деле на волшебника положиться нельзя.

Бинк остановился, почувствовав зов природы, а отнюдь не магии, и увидел корягу, такую темную и обросшую мхом, что она больше напоминала камень. Подобная штука может оказаться очень полезной, если на них ночью нападет какой-нибудь монстр. Коряга была достаточно тяжелой, вполне подходящей для того, чтобы ее в кого-нибудь кинуть. Бинк присел на корточки, чтобы подобрать ее, и замер, боясь, что она может оказаться зачарованной. Но если коряга опасна, талант Бинка его защитит, просто не позволит до нее дотронуться.

Он подобрал корягу и стал рассматривать разводы на ее поверхности — коричневые, зеленые и белые, очень интригующие. Коряга была на удивление твердой и тяжелой для обычной деревяшки; Бинк даже задумался, как она поведет себя в воде: будет плавать или потонет? Взяв корягу в руки, Бинк почувствовал легкий зуд и понял, что в этой коряге что-то есть. В ней таилось что-то волшебное, что-то еще неизвестное и очень сильное. Он почувствовал, как его талант откликнулся, установив неясную связь с корягой, окутал ее, как уже случалось и раньше, когда он, например, пил из ручья жизни. Так же как и тогда, его магия окружила эту вещь и восприняла ее без сопротивления. Талант Биика был на уровне волшебника, Бинк редко непосредственно чувствовал его, за исключением тех случаев, когда сталкивался с сильной или сложной магией. Но кусок дерева?

Он принес корягу в лагерь.

— Не знаю, что это такое, но она кажется очень волшебной. Может, и пригодится.

Честер взял корягу:

— Древесина необычная, прочная. Наверно, от какого-то очень большого старого дерева. Интересно, что я не могу определить его породу. Может, если тебе удастся найти кусочек коры…

Кромби зачирикал:

— Дай сюда, лошадиная морда. В свое время я повидал много деревяшек.

Честер слегка поперхнулся:

— Никаких возражений, птичий клюв.

Кромби взял корягу в переднюю лапу и внимательно ее осмотрел:

— Чирик!

— Есть в ней что-то странное, — перевел голем.

— Да, — согласился Бинк. — Пока ты не слишком занят, не укажешь ли, где ближе всего удастся найти что-нибудь поесть? А порассуждать об этой деревяшке мы можем и во время еды.

Кромби покорно завертелся и указал направление. Бинк посмотрел в ту сторону и увидел мерцающий гриб-фундуклей.

— Должно быть, вот это. Я никогда раньше не ел мерцающих. Но твой талант нас еще не подводил.

Он подошел и отломил кусок. Фундуклей был твердый, сухой, бледный внутри и издавал приятный запах.

— Чирик, — заспорил Кромби с кентавром, — я еще не закончил.

— Вполне достаточно, полосатые мозга, — сказал Честер, — теперь моя очередь.

Бинку пришлось подбежать к ним, чтобы прекратить очередную ссору. За драчунами только глаз да глаз — так и норовят затеять потасовку! От этой парочки нельзя отвернуться, даже чтобы добыть пищу.

— Сейчас очередь волшебника! — крикнул Бинк, — Может, он сумеет определить, что это за деревяшка, — Он отнял у них корягу и понес ее к Хамфри — Ты бы не смог определить этот редкий образец…

Он произнес волшебные слова. Внимание волшебника тут же обратилось к нему. Хамфри глянул и заморгал:

— Это гриб голубой агонии! Выброси его быстрее!

Опа! Бинк перепутал руки и сунул волшебнику под нос гриб.

— Извини, я хотел показать тебе эту корягу, а не… — Он запнулся, — Гриб ядовитый?

— Его волшебные силы окрасят твое тело в синий цвет, прежде чем ты растаешь в голубую лужицу, от которой вымрут все растения, соприкоснувшиеся с почвой, куда просочится эта жижа, — доходчиво объяснил Хамфри.

— Но Кромби указал на него как на подходящую пищу!

— Чушь! Его безопасно трогать, но для еды это самая опасная штука. Его использовали для казней, давно, еще при ранних волнах нашествия.

Бинк отбросил гриб.

— Кромби, ты не… — Он замолчал, размышляя, — Кромби, укажи самое худшее, что мы можем съесть.

Грифон пожал плечами и указал. Как раз на брошенный фундуклей.

— Ну, ты полный идиот! — воскликнул Честер, посмотрев на грифона, — У тебя что, перья в мозгах сгнили? Ты минуту назад показывал на него как на безопасную пищу!

Кромби сердито зачирикал:

— Бинк взял что-нибудь не то. Мой талант не ошибается.

Теперь Хамфри изучал корягу.

— Талант Кромби всегда врет, — рассеянно заметил он, — поэтому-то я на него никогда и не полагаюсь.

Это удивило даже Честера.

— Волшебник, солдат не приз в лотерее, с этим я охотно соглашусь, но пока что его талант не подводил.

Кромби зачирикал, разъяренный таким подтверждением его способностей.

— Может, и так. Я не знаю. — Волшебник бросил косой взгляд на пролетавшую мимо потную мушку: — А это кто такой?

— Ты что, не способен узнать обычную потную мушку? — поразился Бинк. — Еще недавно ты определял самых редких жуков, открывал новые виды!

Хамфри нахмурил брови:

— С чего бы это? Я ничего не знаю о жуках.

Человек, кентавр и грифон обменялись взглядами.

— Сначала Кромби, затем волшебник, — пробормотал Честер. — Наверно, это и есть безумие.

— Но тогда оно должно бы поразить всех нас, — сказал Бинк. — Это больше похоже на повреждение таланта. Кромби указал на худшую пишу вместо лучшей, а Хамфри переключился от знании к невежеству…

— Как раз тогда, когда они крутили в руках деревяшку, — закончил Честер.

— Лучше уберем-ка деревяшку от него подальше.

— Давай, — согласился Честер и шагнул в сторону Хамфри.

— Нет, пожалуйста, дай лучше я это сделаю, — быстро сказал Бинк, уверенный, что его талант наилучшим образом уладит дело. Он приблизился к Хамфри: — Извини.

И он осторожно взял корягу из рук волшебника.

— А почему она не действует на тебя? — спросил Честер. — Или на меня?

— Она действует на тебя, кентавр, — сказал Хамфри, — но, так как ты не знаешь, в чем состоит твой талант, ты не видишь, как он меняется на противоположный. А что касается Бинка, так это особый случай.

Итак, добрый волшебник опять в форме.

— Значит, эта деревяшка… меняет чары на противоположные? — спросил Бинк.

— Более или менее. По крайней мере, она изменяет направление активной магии. Сомневаюсь, что коряга оживит трифоницу или окаменевших мужчин, если ты подумал об этом. Эти заклятия теперь пассивны. Только полное исчезновение магии поможет им.