Елена Хаецкая - ОЗЕРО ТУМАНОВ

В день своего исчезновения Алиса гуляла по саду и вдруг заметила лохматый шарик, который катился по дорожке все вперед и вперед. Алиса побежала за ним. Ее охватило неудержимое желание поиграть с этой забавной штукой. Шарик был довольно чумазый и немножко вонючий, как будто прежде его катали по грязной дороге. Но Алиса подумала, что шарик ведь в этом не виноват! Ей и самой доводилось пачкать вещи, и ее за это всегда бранили, поэтому Алиса очень хорошо знала, чья вина в том, что вещи бывают грязные.

«Ты — бедный шарик, — подумала Алиса. — Но ничего, сейчас я поймаю тебя и отмою хорошенечко».

Но он все время уклонялся от ее быстрых ручек, и в конце концов они очутились на лугу и побежали под уклон, к самой реке. Алиса не успела опомниться, как шарик угодил в реку, и стремнина повлекла его прочь от замка.

— Бедный! — закричала Алиса. — Подожди, я спасу тебя!

И с этим она прыгнула в реку.

Ой-ой! Собираясь совершить доброе дело, Алиса совершенно не подумала о том, с какими опасностями это может быть сопряжено. Холодная вода быстро заставила девочку думать не о каком-то там лохматом шарике, а о собственном спасении. Она принялась бить руками и ногами, хвататься за камыши, за свисающие с берега ветки, но все было тщетно — река тащила Алису все дальше и дальше.

Волны уже начали захлестывать ее голову, она нахлебалась воды и страшно кашляла. Берег скакал перед ее глазами, очень далекий. Потом она увидела чью-то отвратительную физиономию, вскрикнула и погрузилась на дно.

— Мертвая девочка! — сказала речная корриган, подплывая к Алисе и рассматривая ее в упор. — Красивая. И совсем маленькая. Полагаю, это наша законная добыча!

Она взяла Алису на руки и отправилась вместе с ней на берег, куда свистом созвала других корриганов — для совещания.

Алиса была не вполне мертва. Она даже различала лица разных существ. Некоторые внушали ей ужас, другие, наоборот, успокаивали. Все они шумно спорили, ругались между собой, иные даже дрались. То и дело они подходили к Алисе и рассматривали ее, щупали, щипали, лизали и кусали, так что девочка ежилась и морщилась. Но она не могла пошевелиться и уж тем более — убежать.

«Что им всем от меня нужно?» — думала она.

Наконец она увидела то самое отвратительное существо, которое напугало ее в реке.

— Она моя, — важно объявило оно. — Это я заманил ее в реку, прикинувшись пушистым шариком и внушив ей желание поиграть со мной. Это я утопил ее, так что теперь она принадлежит мне.

— Она не может принадлежать тебе, потому что она — невинное дитя, — возразили ему корриганы.

— Что ж, — ухмыльнулся посланец дьявола, — попробуйте доказать мне, что у кого-то из вас имеется больше прав на нее, чем у меня!

— Изобьем его и выгоним с наших лугов! — закричали несколько корриганов сразу.

Посланец дьявола выдохнул огромное облако серного пара, и они отчаянно закашлялись.

— Как мы можем доказать свои права на эту девочку? — спросила одна из корриганов. — Назови свои условия!

— Хорошо! — посланец дьявола несколько раз подпрыгнул на месте, что заменяло у него искренний смех (неискренне он мог хохотать сколько угодно). — Если она узнает кого-нибудь из вас, забирайте ее себе. Но если она никого из вас не узнает, я сочту ваши претензии смехотворными и сделаю с ней то, что делаю с любой моей добычей.

Если бы Алиса была по-настоящему мертва или же по-настоящему жива, за нее сейчас же заступился бы ангел, но Алиса по-прежнему оставалась наполовину живой и наполовину мертвой. Корриганы растормошили ее и принялись упрашивать:

— Попробуй узнать кого-нибудь из нас и назвать по имени, и тогда мы спасем тебя от дьявола.

Алиса вдруг закричала:

— Аргантель! Она поцеловала меня, когда я была маленькой, и с тех пор у меня стали расти золотые волосы, как у моей матери!

Тотчас все корриганы зашумели и заплясали от радости, а посланец дьявола плюнул и закричал:

— Нечестная игра!

Но в него стали бросаться цветами и комками земли, и он удрал от них с позором. А Аргантель забрала Алису на дно Озера Туманов, где обитали многие корриганы, и с тех пор об этой девочке никто ничего не слышал.

Исчезновение Алисы превратило Эрвана в старика, и произошло это в считанные дни, мановением злой волшебной силы. Еще вчера он, проклиная всякого встречного, бегал по холмам, без устали, до хрипоты, звал Алису. Еще вчера он, не разбирая, бил хлыстом слуг, которые не доглядели за девочкой. И вдруг наутро проснулся одряхлевшим

Старость набросилась на Эрвана столь стремительно, что застала его врасплох, поэтому он едва не умер. Ему потребовалось немало времени на то, чтобы привыкнуть к своему новому телу и научиться двигаться не так, как было ему привычно — то есть размашисто, не сдерживая порывов, — а скованно, с опаской.

У него оставался еще сын, Гварвин, но Эрван поначалу не только не искал утешения в этом обстоятельстве, но и вообще с трудом превозмогал в себе неприязнь к мальчику. Считается, будто отцы предпочитают сыновей дочерям, но это заблуждение: как и рассказывала своей бывшей няньке Сибильда, Эрван души не чаял в Алисе, а Гварвин всегда оставлял его равнодушным. И теперь судьба словно бы в насмешку отобрала у него именно дочь! Когда Эрван видел Гварвина, он едва сдерживался от пожелания: «Лучше бы ты утонул, а не она», — и отворачивался.

Впрочем, Гварвин был наделен счастливым характером. Отвращение отца он никогда не относил на свой счет и полагал, что Эрван просто-напросто нездоров и отворачивается, дабы его недомогание не слишком бросалось в глаза. По-своему Гварвин тоже огорчался из-за исчезновения Алисы, однако, в отличие от Эрвана, вовсе не считал сестру мертвой.

Однажды он застал отца плачущим. Эрван не слышал, как мальчик входит в комнату, и продолжал рыдать, закрыв лицо ладонями. Гварвин присел на полу у его ног и, дождавшись, пока всхлипывания станут тише, проговорил:

— А по мне, отец, напрасно вы так убиваетесь.

Эрван даже подскочил от неожиданности. Слезы мгновенно высохли на его глазах. Он гневно уставился на сына:

— Что ты здесь делаешь, Гварвин?

Мальчик пожал плечами.

— Зашел попросить вашего благословения на ночь.

— К чему это? — нахмурился Эрван. — Прежде я никогда тебя не благословлял.

— Ну да, а теперь капеллан велел непременно так делать. А то — вдруг и я куда-нибудь пропаду? Капеллан говорит: мол, с Алисой вся беда из-за того и случилась, что мало ей перепадало благословений.

Эрван скрипнул зубами, мысленно поклявшись — добиться изгнания капеллана во что бы то ни стало. Не хватало еще, чтобы всякий поп давал тут поучения — как поступать сеньору с его детьми.