Юлия Васильева - Урожай собрать не просто

Понятно. Варианта все равно два.

– Давайте, я спущусь, а вы подождете здесь, – предложила я.

– Ну уж нет, одну я вас не отпущу: мало ли что на уме у этого старика! – решительно заявила сестра фабриканта.

– Не думаю, что что-то страшное, раз он нам помог.

– Все равно, идемте вместе

– Кстати, как вы оказались здесь так вовремя? – спросила я леди Филиппу.

– Заметив, что вы долго отсутствуете, и Жерон, и все ваши браться, сошлись во мнении, что это неспроста. Я им не поверила, поэтому вызвалась пойти вас поискать.

– И почему все знакомые мужчины видят меня насквозь? – вопрос был явно риторическим.

– Может быть, потому что очень внимательно к вам приглядываются? – с лукавой улыбкой ответила моя спутница, открывая дверь.

За дверью начиналась лестница, круто ведущая вниз. На одной из стен красовался плакат: «Снимайте обувь при входе на склад во избежание возгорания». Я несколько виновато посмотрела на сестру фабриканта, но та лишь недоуменно пожала плечами и начала спускаться.

Лестница закончилась раздваивающимся коридором, освещенным все тем же неестественным зеленым светом плесени в банках на стенах. Леди Филиппа растерянно оглянулась на меня:

– Давно я сюда не заходила, забыла, что тут два коридора. Давайте разделимся.

– Может, безопасней будет идти вместе? – малодушно предположила я. Ох уж это техническое освещение – только страху нагоняет.

– Так будет быстрее, а то все остальные нас потеряют.

Какая отчаянная женщина: все ей нипочем, а вот меня после жизни в королевском дворце подземелья пугают. Правда, признаваться в этом сейчас не хотелось.

– Если что – кричите, – подбодрила меня сестра фабриканта. – Я хоть узнаю, что надо отсюда бежать.

– У вас сегодня на редкость специфический юмор.

– Леди Рада недавно лично в своих санях доставила к нам доктора.

О, теперь понятно в чем корень всех бед. Я смешливо фыркнула и свернула в правый коридор.

Спокойно пройти удалось не более десяти шагов: вокруг тихонько захихикали, так что у меня даже волосы на затылке встали дыбом. Я попыталась отступить назад, но кто-то невидимый дернул за юбку с одной стороны, потом с другой. Дальше и вовсе пошло форменное безобразие: цепкие руки раскрутили меня словно волчок и стали поднимать в воздух. Дыхание перехватило так, что я была не в силах даже позвать на помощь. Словно всего этого было не достаточно, происходящее сопровождалось непрекращающимся тоненьким старушечьим смехом.

– А ну брысь!

После этого крика меня то ли бросили, то ли очень неделикатно поставили на пол, всю растрепанную и помятую, словно я только что кубарем скатилась с какой-нибудь лесной горочки. Пришлось прислониться к стене, потому что мир все еще кружился, а тело не желало находиться в прямом положении.

– Ну вот что ты за мной полезла? И без того тебе приключений мало, да, стрекоза? – в коридоре, освещенном тусклым зеленоватым светом, стоял Фрол.

– А вы-то сами здесь чего по чужой собственности бродите, нечистью коридоры наводняете? – от таких обвинений я на редкость быстро приходила в себя – надо же было выдвинуть собственные.

– Значит то, что я тебя спас, ничего тебе об этом не говорит? Позвать их обратно?

– Нет, спасибо, не надо, – я резко вспомнила о вежливости и необходимости ласкового обращения с пожилыми людьми. – Но все же скажите, что вам понадобилось в этом подвале? Очень не хочется вас подозревать, но ведь и хозяева фабрики тоже волнуются.

Рябинник тяжело вздохнул, а потом поманив меня за собой, пошел прихрамывающей походкой вглубь по коридору:

– До того как ваш ненаглядный фабрикант занял эту территорию, тут близенько капище Переплута стояло. Когда, значить, этот молодец свой двор расширять стал, я, как честный человек, пришел к нему и говорю: прогресс, значить, прогрессом, но и старое топтать не надо, а то оно тебе потом само всю спину оттопчет. Ты, говорю, столбики-то аккуратно вырой, в мешковину заверни и положи годка на два в темное место, а там и сжечь их безбоязненно можно будет, когда беспокойный дух рассосется. Не знаю, поверил ли, или нет, но вежливый такой, спасибо сказал за совет (не то, что некоторые) да, видимо, сделал, как я надоумил, потому что год на фабрике было тихо. А теперь, вишь, какая свистопляска: коргоруши на всех живых обозлились, – Фрол дошел до ближайшей двери и, остановившись, подергал за ручку – та не открывалась. Тогда он почесал бороду и как ни в чем не бывало извлек из мешка на поясе толстенную связку ключей, которая по своим размерам напоминала железную гроздь винограда. Морщинистые пальцы перебрали ключи несколько раз, а затем стали поочередно вставлять их в скважину.

– Откуда у вас эта связка? – от избытка подозрений я спросила совсем не то, что собиралась.

– Да у Феликса взял поносить. Хороший мужик, приказчик, только дерганный слишком: если хватится, так и до нервного тика недалеко. Ну ничего, мне-то они нужнее.

У меня глаза полезли на лоб. Он украл ключи от всех помещений на фабрике и так спокойно об этом говорит!

– Ну ладно коргоруши, вы-то чем здесь занимаетесь?!

– Я же, стрекоза, по натуре человек добрый, отзывчивый, порядок очень люблю на своих землях.

Я недоуменно посмотрела на него. Что значит на своих землях? Но задать вопрос не успела: дед выбрал очередной ключ и продолжил.

– Вот никому нет дела, а я столбы с капища ищу, потому как, не иначе, с ними что случилось, раз нечисть так в разнос пошла.

Следующий ключ – и снова безуспешно – похоже Фрол обладал нескончаемыми запасами терпения.

– А что же вы хозяевам не сказали этого напрямую?

– Ииии, эти двое городские – фифа и франт – еще хуже тебя с фабрикантом. Разве ж поверят мне, старику неграмотному?

– Я, конечно, городская фифа и ничего не понимаю в замках, – раздался знакомый голос, – но, может, вы дадите мне попробовать?

Мы со стариком оглянулись и увидели великолепную леди Филиппу, упиравшую руки в бока. Интересно, какую часть нашего разговора она успела услышать. Наверно, самую важную, раз рвется отпирать этот чулан.

Немного рассерженная, хозяйка отодвинула нас от двери, но протянутую рябинником связку с ключами не взяла, а ловким движением вынула шпильку у меня из волос, и, согнув ее под нужным углом, сунула в замочную скважину. Через минуту ее манипуляций замок щелкнул и дверь открылась.

Трудная жизнь, должно быть, была у этой женщины, – подумала я, – раз ей пришлось приобрести столько совершенно невероятных навыков.

Фрол нетерпеливо заглянул внутрь складского помещения. И точно: помимо различного инвентаря, трудноопределимого хлама и какой-то ветоши здесь лежало два завернутых в мешковину столба.

– Вот ваши столбы, ничего с ними не случилось, – сказала я.