Моранн Каддат - Сказания о Хиль-де-Винтере

Гард, конечно, мечтал подловить «индюшку» на горячем, на каком-нибудь бесчинстве, но он и не ожидал, что удача сама вспорхнет ему в руки!

Вернувшись в «Клен», весь мокрый от дождевых капель, он направился в номер за махровым полотенцем — а дверь — настежь открыта!

Гард опешил, но тут же пришел в себя, когда мимо на предельной скорости пронеслась фигура с крыльями, прижимавшая к своей голубоватой груди огненную шубу Като.

— Положи на место! — Прошипел он ей вслед.

Филиала резко обернулась. Лицо ее покраснело, но Гард подумал, что это отражается огненная шуба на ее чуть прозрачной голубоватой коже.

Филиала двинулась к нему плавно, напомнив Гарду привидение из фильма ужасов. Инстинктивно он прижался к двери в их с Като комнаты, которую воровка оставила настежь открытой. В тот момент, конечно, он еще не понял, что соврешил ошибку — Филиала сильно толкнула его, и Гард полетел внутрь комнаты.

Гард открыл было рот, чтобы закричать, но внезапно понял, что потерял голос. Филлиала же отбросила шубу в сторону и засмеялась, облокотившись о потертое кресло. Паркет при этом поскрипывал под ее когтистыми лапами — но разве это могло служить сигналом тревоги для хозяев «Клена»? А он даже не в состоянии позвать на помощь…

— Я же предупреждала тебя, котенок, — сказала демоница отрывисто, от того, что все еще давилась от хохота.

Справившись с собой, крылатая дева сделала шаг в его сторону и начала что-то шептать. У Гарда шерсть встала дыбом на загривке, когда он понял, что это ни что иное, как заклинание. Не особо веря в магию, но в то же время стараясь не смотреть на Филлиалу и не слушать, что она шепчет, Гард повернулся к окну, и недолго думая, выпрыгнул, разбив стело. Морду и передние лапы изрезало острыми осколками, и упал кот прямяком на плитку, ему оставалось благодарить судьбу, что это была пусть твердая, но все же гладкая глинобитная плитка, а не, скажем, колючие плети растений из дворика «Красной розы», грозящие выколоть глаза шипами чуть ли не с девичий мизинец. Что поделать — сеймурианские розы хоть и неописуемо прекрасны, но также и еще более опасны.

Наскоро отряхнувшись от стекла, Гард поднялся. Голова кружилась, его мотало из стороны в сторону, он с трудом нашел в себе силы взглянуть в окно, из которого только что выпал. Там все еще маячила фигура с крыльями.

Филлиала растерялась — ей и в голову не пришло, что кот решится выпрыгнуть с высоты третьего этажа. Она прекрасно понимала, что звон разбитого стекла наверняка привлечет хозяев «Золотого клена», и им не понадобится много времени, чтобы обнаружить, какое окно разбито и что в номер пробрался чужой.

Поэтому прижимая к себе горячую шубу, трепещущую на ветру огненными язычками, Филлиала вскочила на подоконник, с трудом протиснулась сквозь оставшиеся в раме острые осколки, и спикировала вниз. Гард, наблюдавший за этой сценой, подпрыгнул, пытаясь схватить демоницу, но той достаточно была взмаха крыльев — и вот воровка уже в недосягаемости для него и ловит попутный поток под пушистыми облаками, держа курс на юг.

Гард печально проводил ее взглядом и сам поспешил скрыться, услышав шаркающие шаги приближавшегося корчевника.

Филлиала от волнения сделала петлю. Она поняла это, когда узрела под собой золотые поля пшеницы, приземистые садовые деревья с обклеванными фруктами, деревянные домишки с прогнившей соломенной крышей — это ведь никак не Ульмский лес, она слишком далеко взяла на юг.

Филлиала не сразу обратила внимание на то, что гигантские грозовые тучи над ней все сгущались, и где-то далеко уже пророкотал гром. И только когда ее захлестнуло холодным дождем, демоница пошла на вынужденную посадку, опасаясь, как бы ее в полете не подпалило молнией. Может, не стоило закладывать такой крутой вираж, снижаясь на лесную полянку, но дождь все сильнее стучал по ее кожистым крыльям, а первая молния разрезала небо, как ей показалось, совсем близко.

Филлиала не приземлилась, а, скорее, упала прямо на корни большого кряжистого вяза. В другой раз, может, он бы поправила разметавшиеся от ветра волосы, но сейчас ей было не до этого. В ее голове прочно засела только одна мысль — пока шуба у нее, надо успеть, не упустить свой, может, единственный шанс заполучить то, о чем она так давно мечтала.

Небольшая прогулка по мрачному лесу под все усиливавшимся дождем — и вот уже показалась Звенящая вода. Рев легендарного водопада сливался теперь со стуком дождя по гладким, словно отполированным, черным камням. Филлиала достигла каменной чаши, в которую водопад низвергал свою воду пополам с кусками белой пены, в ней, как в зеркале, отразилось ее лицо — помятый видок не красило даже выражение спокойного удовлетворения. Косметика, которой она пользовалась для Шеранда, поплыла, смылась черная обводка вокруг больших изумрудных глаз, блестевших каким-то потусторонним, мистическим светом. А может, это лишь отражались в них огоньки шубы Като, которую воровка все еще прижимала к себе.

Филлиала развернула шкуру фаэрино и попыталась втиснуться в нее, сложив за спиной промокшие кожистые крылья.

Моментально согревшись, будто попала на залитый летним солнцем пляж, Филлиала получше запахнулась в волшебную шкуру, набросила один из ее углов на голову, вроде импровизированного капюшона. Затем взобралась по скользким камням почти до самой вершины водопада — и бесстрашно шагнула куда-то сквозь поток летевшей вниз холодной воды Эвстена.

Очутившись в пещере за водопадом, Филлиала облегченно вздохнула. Ей ведь никак не удавалось попасть сюда, несмотря на все заклинания, обряды, которые она проводила. Ибо надо признать, этот мерзавец действительно придумал что-то новое, дабы защитить свое сокровище. Но теперь-то уже не его!

Вот о чем размышляла Филлиала, разглядывая Шерл — черное чудо на своей голубоватой когтистой ладони, озарившейся его внезапными отблесками.

Спрятав камень во внутренний карман огненной шубы, Филлиала еще раз преодолела водный заслон, на этот раз на выходе из пещеры. Кто знает, сколько времени она провела там, внутри? Она и сама не знала, и даже не бралась предполагать — ибо помнила легенду о том, что Посланцу Вечности под силу нарушить течение времени.

Непобедимость или же бессмертие? Деньги или власть? Чего ей хотелось больше всего? Ощущения безграничной свободы действий, отсутствия запретов и преград во всех начинаниях — вот то, к чему она стремилась. Ибо всю ее демоническую жизнь что-либо не давало ей осуществить задуманного, а ее тело сирены создавало постоянную угрозу для нее быть убитой в этой извечной войне людишек с оборотнями-волколаками и пустынными кровопийцами-гулами, когда стреляли прежде, чем любое существо, выглядящее иначе, чем человек — заговорит. И даже когда она была в относительной безопасности, при любом удобном случае ей всячески подчеркивали, что она не человек, и потому не может претендовать на человеческие права и чувства. Ни один из ее романов не закончился удачно лишь по этой причине — так считала демоница.