Стивен Кинг - Темная Башня

Прежде чем он успевает продолжить, сержант выволакивает его из кабинета, быстро ведет по коридору мимо нескольких изумленных парней и девиц одного с ним возраста. Такое слово есть, и он узнает его многие годы спустя, уже здесь, в «Синих небесах». Слово это — умножитель, и поэтому, с точки зрения Пола «Пимли» Прентисса, Тед Стайвенс Бротигэн — едва ли не самый ценный чел во всей вселенной.

Но не в тот день 1916 года. В тот день 1916 года его бесцеремонно тащили по коридору и оставили на гранитных ступенях за парадной дверью, а мужчина с сильным акцентом сказал ему: «Я только хочу, чтобы ноги твоей здесь не было, парень!»

Какое-то время Тед стоит там, где его оставил сержант. Думает: «Что же нужно сделать, чтобы убедить вас?» и «Какие же вы слепцы». Он не может поверить, что такое случилось с ним.

Но ему приходится поверить, потому что он здесь, а призывной участок — там. И в конце шестимильной прогулки вокруг Хартфорда он думает, что понимает кое-что еще. Они никогда не поверят. Ни один из них. Никогда. Они откажутся поверить, что человек, способный прочитать мысли верховного германского командования, может быть полезен. Человек, который может точно сказать союзникам, где немцы начнут очередное наступление. Человек, который может сделать это не раз или два, а сколько нужно, и в результате война завершится к Рождеству. Но у него нет такого шанса, потому что они не дадут ему этот шанс. И почему? Как-то это связано с попыткой второго врача изменить задуманное число, когда Тед его назвал, а потом отказом написать новое число на бумаге. Потому что в глубине души все они хотят сражаться, а такой парень, как он, все им испортит.

Что-то в этом роде.

Тогда хрен с ними. Он пойдет в Гарвард, получит образование на дядюшкины денежки.

И он идет. О Гарварде Динки многое им уже рассказал: Драматическое общество, Дебатный клуб, гарвардский «Кримсон», Кружок студентов с выдающимися математическими способностями и, разумеется, каппер, Фи-бета-креппер. Он даже сэкономит дядюшке несколько баксов, получив диплом досрочно.

Он на юге Франции, война давно закончилась, когда его находит телеграмма: ДЯДЯ УМЕР ТОЧКАВОЗВРАЩАЙСЯ ДОМОЙ СКОРЕЕ ТОЧКА.

Главное слово в телеграмме, похоже, ТОЧКА.

Видит Бог, это был один из поворотных моментов. Он вернулся домой, да, утешил тех, кто нуждался в утешении, да. Но вместо того, чтобы занять место дяди в мебельном бизнесе, он принимает решение ОСТАНОВИТЬ свой поход к финансовому успеху и НАЧАТЬ новый, к финансовому забвению. По ходу долгой истории этого человека Роланд и его ка-тет ни разу не услышит, что Тед Бротигэн винит в своей намеренной анонимности свои сверхъестественные способности или элемент собственного прозрения: это ценные способности, просто миру они еще не нужны.

И Господи, каким путем он приходит к пониманию этого! Во-первых, его «дикий талант» (такое определение встречается ему в дешевеньких журналах научной фантастики) действительно смертельно опасен при надлежащих обстоятельствах. Или при ненадлежащих.

В 1935 году, в Огайо, благодаря ему Тед Бротигэн становится убийцей.

Он не сомневается, что некоторые могут счесть это слово слишком жестким, но в данном конкретном случае в роли судьи выступает он сам — и мы говорим ему спасибо — и думает, что оно совершенно адекватно. Город Экрон, синие летние сумерки, на одном конце Стосси-авеню дети играют в расшибалку, на другой — в стикбол [97] Стикбол — упрощенная форма бейсбола, уличная игра, в которой вместо бейсбольного мяча используется резиновый мячик, а вместо биты — ручка от метлы или палка. , и Бротигэн стоит на углу в легком костюме, у столба с нанесенной на него белой полосой, и полоса эта означает, что именно здесь остановка автобуса. За спиной у него закрывшийся кондитерский магазин с синим орлом НАВ [98] НАВ — Национальная администрация восстановления — одно из наиболее важных федеральных ведомств периода выхода из Великой депрессии. Создано в 1933 г. на основании Закона о восстановлении национальной промышленности. в одной витрине и надписью белой краской на другой: ОНИ УБИВАЮТ МАЛЕНЬКОГО ЧЕЛОВЕКА. Тед просто стоит на углу, с потрепанным кожаным портфелем в одной руке и пакетом из плотной коричневой бумаги в другой (в пакете — свиная отбивная на ужин, купленная в «Мясной лавке» мистера Дейла), когда кто-то врезается в него сзади, и его бросает на столб с белой полосой. Первым встречается со столбом нос. Ломается. Из него начинает хлестать кровь. Потом в контакт входит нижняя часть лица, он чувствует, как зубы рвут губы изнутри, а рот наполняется жидкостью с солоноватым привкусом горячего томатного сока. Следует удар в поясницу, звук рвущейся материи. От этого удара брюки наполовину сползают с зада, покрываются складками, словно штаны клоуна, и вдруг по Стосси-авеню убегает какой-то мужчина, в футболке и габардиновых брюках с залоснившимся седалищем. Он бежит к мальчишкам, играющим в стикбол, и что-то болтается в его правой руке, болтается, как кожаный язык. Эй, да это же бумажник Теда Бротигэна. Господи, да его только что ограбили, у него украли бумажник!

Лиловые сумерки летнего дня внезапно сгущаются до ночной темноты, потом вдруг светлеет, но снова наступает темнота. Причина в его глазах, зрачки сужаются и расширяются, проделывая тот самый трюк, который так изумил второго врача чуть ли не двадцатью годами раньше, но Тед этого не замечает. Все внимание сфокусировано на убегающем человеке, сукином сыне, который только что ограбил его, а в процессе изуродовал ему лицо. Никогда в жизни он не испытывал такой злости, и, хотя мысль, которую он посылает вслед воришке, безобидная, даже кроткая

(слушай, дружище, я бы дал тебе доллар, если бы ты попросил, может, даже два)

силы в ней, как в брошенном копье. И это было копье. Бротигэну требуется какое-то время, чтобы это осознать, но по прошествии этого времени ему становится ясно, что он — убийца, и, если есть Бог, ему, Теду Бротигэну когда-нибудь придется стоять перед Его престолом и держать ответ за только что содеянное. Убегающий мужчина вроде бы обо что-то спотыкается, но на тротуаре нет ничего такого, обо что может зацепиться нога, только надпись мелом, печатными буквами: ГАРРИ ЛЮБИТ БЕЛИНДУ. А вокруг детский орнамент: звезды, комета, неполная луна, которого со временем Тед начнет бояться. У него такое ощущение, будто копье вонзается в спину ему, но он по крайней мере остается на ногах. И он этого не хотел. Вот в чем дело. В глубине сердца Тед знает, этого не хотел. Он просто… его разозлила неожиданность нападения.