Брендон Сандерсон - Обреченное королевство

— Берегись! — сказал Тефт. — Это стряпня рогоеда. Быть может, в нем плавают панцири улитки или когти краба.

— Ничего подобного! — буркнул Камень. — К сожалению, у вас, низинников, грубый вкус, и я приготовил то, что приказал наш дорогой бригадир.

Каладин улыбнулся и глубоко выдохнул, когда Шрам уселся с тарелкой в руке. За ним потянулись остальные, они брали тарелки и садились. Некоторые молча глядели на огонь, но другие начали говорить и смеяться. Появился Газ и посмотрел на них единственным глазом, по-видимому решая, не нарушили ли они какое-нибудь правило. Нет, Каладин заранее проверил.

Каладин наполнил миску похлебкой и протянул ее Газу. Сержант презрительно хмыкнул и ушел в ночь.

Не жди слишком много чудес в один вечер , сказал себе Каладин, вздохнул, сел и попробовал мясо. Тает во рту. Он улыбнулся и присоединился к следующему куплету песни Данни.

На следующее утро, когда Каладин скомандовал подъем, три четверти мостовиков вывалили из барака — все, кроме самых громких нытиков: Моаша, Сигзила, Нарма и пары других. Те, кто вышел, казались удивительно свежими, несмотря на долгие вчерашние посиделки с едой и песнями. Когда он приказал им присоединиться к упражнениям с мостом, почти все послушались его.

Не все, но почти все.

Он чувствовал, что Моаш и остальные скоро сдадутся. Они ели его мясо. Никто не отказался. И теперь, когда почти все поддержали его, они будут дураками, если не присоединятся. Четвертый Мост уже его.

А теперь он должен сохранить им жизнь достаточно долго, иначе все это не имеет значения.

Адолин перепугался по-настоящему.

Он стоял на площадке для построений рядом с отцом. Далинар выглядел… постаревшим. Паутина морщинок разбежалась от уголков глаз по всей коже. Черные волосы побелели, как выцветшие по сторонам камни. Как мог человек в Доспехах Осколков — и поддерживавший форму воина, несмотря на возраст, — выглядеть таким слабым?

Перед ними две чуллы, вслед за дрессировщиком, осторожно ступили на деревянный мост, соединявший две кучи обработанных камней, имитировавших пропасть в несколько футов глубиной. Похожие на кнуты антенны чулл подергивались, жвалы щелкали, глаза размером с кулак смотрели настороженно. Они тащили массивный осадный мост, катившийся на потрескивающих деревянных колесах.

— Он намного шире тех, которые использует Садеас, — сказал Далинар Телебу, стоявшему рядом с ним.

— Да, потому что он должен вместить осадную башню, светлорд.

Далинар рассеянно кивнул. Адолин видел, что отец чем-то расстроен, но, похоже, кроме него этого никто не замечал.

Тем не менее, эти глаза. Покрасневшие, тревожные. А когда отец в напряжении, он становится хладнокровным и деловым. И он говорил с Телебом тщательно сдерживаемым голосом.

Внезапно на плечи Далинара Холина навалилась неподъемная ноша. И Адолин должен помочь отцу вынести ее.

Чуллы пошли вперед. Их валуноподобные панцири были раскрашены в синее и желтое; цвет и узор указывали, что их дрессировщик приехал с островов Реши. Мост, на который въехала огромная осадная башня, зловеще застонал. Все солдаты, находившиеся на плацу, повернулись посмотреть. И даже рабочие, вырезавшие уборную в каменистой земле на востоке плаца, перестали работать и уставились на мост.

Стоны моста стали громче, потом перешли в резкий треск. Дрессировщик остановил чулл и вопросительно посмотрел на Телеба.

— Он не выдержит, а? — спросил Адолин.

Телеб вздохнул.

— Клянусь штормом, я так надеялся… Мы сделали мосты шире, но из более тонкого дерева. Если взять бревна потолще, конструкция станет слишком тяжелой. Такой мост будет невозможно носить. — Он посмотрел на Далинара. — Прошу прощения, что напрасно потратил ваше время, светлорд. Вы были правы.

— Адолин, а ты что думаешь? — спросил Далинар.

Адолин задумался.

— Ну, как мне кажется, мы должны еще поработать над этой идеей. Это только первая попытка, Телеб. Наверняка можно что-то придумать. Нельзя ли, например, сделать осадную башню поуже?

— Очень дорого, светлорд, — сказал Телеб.

— Если это поможет нам добыть на одно гемсердце больше, усилия окупятся с лихвой.

— Да. — Телеб кивнул. — Я поговорю с леди Каланой. Возможно, она сумеет сделать новый чертеж.

— Хорошо, — сказал Далинар. Какое-то время он глядел на мост. Потом внезапно повернулся и посмотрел на рабочих, вырезавших ров для уборной.

— Отец? — спросил Адолин.

— А почему бы не одеть рабочих, — сказал Далинар, — в костюмы типа Доспехов Осколков?

— Что?

— Доспехи Осколков дают огромную силу, но мы обычно используем ее для войны и убийства. Почему бы не использовать их как орудия труда обычных людей? Почему творения Сияющих используются только как оружие?

— Не знаю, — сказал Адолин. — Наверное, потому, что сейчас ничего важнее войны нет.

— Возможно, — сказал Далинар более мягким голосом. — А возможно, это окончательный приговор Сияющим и их идеалам. При всех своих выспренних заявлениях, они никогда не доверяли Доспехи — или тайну их изготовления — простым людям.

— Я… я не понимаю, почему это важно, отец.

Далинар слегка встряхнулся.

— Продолжим инспекцию. Где Ладент?

— Я здесь, светлорд.

Перед Далинаром появился невысокий человек, лысый и бородатый, в серо-синем многослойном одеянии ардента, из которого едва виднелись руки. Чем-то он напоминал краба, слишком маленького для своей скорлупы. Жара, наверно, донимала его, но Ладенту, похоже, было все нипочем.

— Пошли гонца в Пятый батальон, — сказал арденту Далинар. — Мы идем к ним.

— Слушаюсь, светлорд.

Сегодня для ежедневного рутинного осмотра лагеря Адолин и Далинар надели Доспехи Осколков. Это было в порядке вещей; многие Носители Осколков использовали любой предлог, чтобы надеть Доспехи. Да и люди приободрялись, видя своего кронпринца и его наследника в полной силе.

Они вышли с плаца и вошли в лагерь, вызывая всеобщее оживление. Как и Адолин, Далинар шел без шлема, высокий и увесистый горжет его доспехов доставал до подбородка. Он кивал солдатам, которые отдавали ему честь.

— Адолин, — спросил Далинар, — в бою ты чувствуешь Дрожь?

Адолин вздрогнул. Он сразу понял, что имеет в виду отец, но поразился, услышав эти слова.

— Я… конечно. А разве может быть иначе?

Далинар не ответил.

В последнее время он стал очень скрытным. Что за боль в его глазах?