Эрик де Би - Темноты

Он не шевелится, поняла девушка.

— Кален? — позвала девушка. — Кален!

— О-ох, — застонал он и, кашляя, откатился в сторону. — Не так... не так громко.

Мирин поцеловала бы его, но кто-то подошёл к ним, и девушка подняла глаза. Те самые головорезы и похитители, напавшие на балу. Многие были изранены и покрыты синяками — как результат нападения Калена, а может и разразившегося магического хаоса. Глаза Дрена блеснули, и он надел шлем, приготовившись к битве.

Нет. Мирин должна остановить это. Слова сами просились ей на губы.

— Нет, — Кален встал на колени и закашлялся, силясь подняться на ноги. — Нет, не делай этого.

— Всё в порядке, — она ласково провела по шлему рукой, от которой всё ещё исходило голубое сияние. — Это моя, — произнесла девушка. — Просто магия.

— Просто... — Кален сплюнул. — Просто магия?

Мирин развела руки и начала читать заклинание. На этот раз на смуглой коже девушки не было синих рун. Слова этого заклятия были начертаны у неё на сердце, хотя до этого девушка их и не знала. Мирин ощущала чистоту исходящей от неё магической энергии — без примеси тьмы, исторгнутой из ужасного лича. Каким-то образом Мирин выпила силы Авэрин, но при этом не смогла совладать с ними.

Никогда больше не будет девушка пытаться совладать с подобными силами. Никогда.

— Прочь, — произнесла Мирин, меж её пальцев заискрились магические разряды.

Мужчины заколебались.

— Прочь! — крикнула Мирин, и волшебное пламя дугой сорвалось с рук.

Объяснять ворам в третий раз не понадобилось. Они бросились наутёк.

Мирин позволила волшебной силе ослабеть и сойти на нет, и, наконец, перевела дух. Она чувствовала себя уставшей — даже истощённой. Мирин присела рядом с Каленом. Его дыхание было неровным, лицо испачкано кровью, но глаза сияли ярко, словно бриллианты.

Девушка так хотела поцеловать его, но боялась. Вместо этого Мирин прижалась лбом к его лбу.

— Я… Кален, я…

Зрачки Дрена расширились, и он отшвырнул девушку в сторону. Ударившись о мостовую, она поняла зачем.

Тот самый вор, который нёс её — которого Кален ударил — был позади них с изогнутым клинком в руках. На острие были фиолетовые мазки — Мирин знала, что это яд. Рапира Калена — так и торчавшая в воре — с болезненным скрежетом царапала камни мостовой. Изо рта бежала кровь. Глаза мужчины были полны боли и ненависти, из них текли красные слезы.

— Сука, — прохрипел вор, медленно шагая к Мирин. — Сейчас я тя…

Негодяй выбросил руку с кинжалом. Тот бы угодил Мирин в грудь, но Кален кинулся вперёд и сцепился с вором. Мирин ошеломлённо смотрела, как они боролись, нож всё приближался к незащищенному лицу Калена. Затем лезвие резануло по щеке, и девушка закричала.

Взгляд вора скользнул по ней, и, к счастью, он отвлёкся от Калена. Дрен ударил злоумышленника снятым шлемом в лицо, заставив того отшатнуться, а затем с силой стукнул его туда же кулаком в перчатке и разбил нос. Прежде, чем вор смог сбежать, Кален схватил того за запястье. Бандит попытался вывернуться, но раздался хруст, и он закричал.

— Кален, остановись! — всхлипнула Мирин.

Кален отвлёкся на крик, и мужчина, ударив рыцаря в челюсть, опрокинул Дрена на землю. Вор закашлялся и отскочил. Кален бросился было за ним со сжатыми, словно когти, пальцами.

— Стой! Пожалуйста! — Мирин плакала, из её глаз по щекам бежали крупные слёзы. Конечно, этот мужчина напал на неё, да, но она должна была остановить Калена. Он все-таки не зверь, а человек — и девушка хотела, чтобы человек не стал чудовищем.

Услышав ее слова, Кален обернулся и стиснул Мирин в объятиях. И хотя она знала, что они оба того и гляди упадут от усталости, она почувствовала себя в безопасности.

— Тихо, — пробормотал Кален. — Хорошо, всё хорошо.

— Боги... — сердце Мирин замерло. — Всё хорошо ? Кален…тебя отравили!

Она коснулась пальцами раны на щеке, куда пришёлся удар смазанного ядом ножа. Там, под кожей, появились зеленовато-чёрные прожилки, по которым яд проникал в кровь. Они уже распространились на пол лица. Мирин не понимала, каким образом она смогла это увидеть — девушка знала, что на подобное не способна.

Прямо на её глазах яд начал прекращать своё действие. Вены снова мало-помалу стали розовыми, чернота под кожей уменьшилась и исчезла полностью.

Дрен выглядел не меньше удивлённым, чем Мирин.

— Моё благословение, — прошептал он.

Мирин ощутила силу, непохожую на её — божественной природы, а не волшебной — наполнявшую мужчину. Пальцы Дрена легли на щёку поверх её пальцев, и Мирин наблюдала, как ладонь Калена осветилась белым светом, так ярко, что были видны кости. Свечение распространилось с пальцев по всей руке и медленно окутало порез. Воин выдохнул с удивлением и облегчением.

— Я не понимаю, — прошептала Мирин, но каким-то образом она всё же поняла. Калена спас его бог.

Дрен тряхнул головой.

— Хельм… нет. Триединый Бог, — объяснил он. — Он... Он ещё не закончил со мной, — Кален крепко обнял её и положил голову на плечо девушки.

Мирин издала глубокий, испуганный вздох. Она всполошилась, решив, что Кален умер, но слышала дыхание мужчины. На глаза девушке навернулись слёзы.

Они с Каленом стояли, обнявшись на пустой улице. Мирин понимала, что скоро им придется уйти отсюда — до появления Стражи — но сейчас они вместе могли просто передохнуть.

Где-то над их головами, высоко в небесах, начался мелкий дождь.

На крыше разрушенной таверны в лунном свете показалась фигура полуэльфийки с багряными волосами.

— Что случилось, дитя? — спросил её покровитель за элем в «Рыцаре и Тени».

Файне не могла сказать ему правду — по правде, она сама её не знала . Она не могла определить источник зияющей пустоты в груди. Девушка думала, что когда всё кончится, ей станет легче. Но теперь…

Они сидели на скрытом в тени нижнем этаже, шёл последний час перед рассветом. Говорили, что это самое тёмное время в Глубоководье. Однако самое тёмное время царило не в самом городе, а в проложенных под ним Темнóтах, когда здешние охотники возвращались после проведённой за их любимыми занятиями, грабежами и разбоями, ночи наверху в свои норы.

Файне раньше любила эту пору, но теперь… она не чувствовала ничего, кроме грусти. И злости.

— Стлэрнов дварф всё испортил, — эль был кислым, как моча гоблина, и она отставила его в сторону. Жестом Файне указала служанке принести ещё вина. — Леди Вестница Рассвета была у меня — ситуация была под моим контролем, а он… Проклятье!

Девушка треснула ладонью по столу. Громкий звук удара привлёк внимание пары пьяниц, но магия собеседника заставила их отвести взгляд. Что касается его самого, то мужчина лишь молча слушал.