Владимир Ильин - повелитель миражей. черновик [СИ]

- Даю слово, - одна рука Виктора уже была неестественно вывернута, но он так и не запросил пощады.

Пятеро, по числу автомобилей, очнулись и со стоном схватились за голову. Подозреваю, ощущения от гипервентиляции легких, да еще на фоне отравления, не самые приятные. Барьер с Авиновым мягко приземлился и исчез, позволяя главе клана подняться на ноги.

Авинов отряхнулся, поправил одежду и обошел своих людей, проверяя пульс у каждого тела. После, вместе с группой очнувшихся, тела остальных были размещены в машинах и пристегнуты ремнями. Я не торопился будить всех - мало ли что взбредет ему в голову от такого преимущества.

- Татьяна, у тебя есть четыре часа, чтобы прибыть в аэропорт, - Авинов решил оставить последнее слово за собой, - Иначе я отрекаюсь от тебя, так же как и род, и клан. Клянусь.

Хлопнула дверь седана, взвизгнули шины отъезжающих авто.

- Вот и познакомился с тестем, - я-тот-что-стоял-с-Таней, обнял жену.

- Мне надо будет поехать, - всхлипнула девушка и уткнулась мне в плечо.

- Конечно нет, - я вновь ощутил себя в своем теле, а вместе с этим - громадную слабость.

- Ой, - Таня подхватила мое оседающее на землю тело, - Держись за меня!

Вместе мы доковыляли до целой скамейки в саду и сели, обнявшись. Вернее - скорее я облокотился на жену. Сил не было даже сидеть прямо.

- Я ему все рассказала, все наши идеи, - Таня положила голову на плечо, - Он все знал, представляешь?

- И ничего не делал?

- Он сам создал такую ситуацию, - вздохнула жена, - Я - наживка для всех заговорщиков, для всех недовольных. Папа только и ждал покушения, а сейчас его уже не будет. Ему наша свадьба все планы сломала, вот он и злится.

- Злится - это ты говоришь про то, как он чуть не убил меня и ребенка? - задохнулся я от ярости и болезненно охнул от чувства истощения, - Или то, что он отказался от тебя?

- Вырастет внук - он все простит, вот увидишь, - словно не слыша меня, продолжила невеста.

- Я его к сыну и на километр не подпущу, - фыркнул в ответ, - А ты не будь такой наивной. Нашла мне добренького папу, который вовсе и не злой, а совсем хороший, просто мы сами виноваты - передразнил я жену. - Он нас чуть не убил, ты это понимаешь?

- Но, я же его дочь, - вскинулась Таня, словно вынырнула из теплого потока иллюзий в ледяной холод реальности.

- Потому он официально дал отмашку всем семьям тех, кого ты покалечила? Теперь ты не Авинова -понимаешь, что за этим последует? Все, кто способен мстить - попытаются до тебя дотянуться, - продолжал я рушить сказку в ее воображении, - Заодно мой старый клан теперь тоже ничего не удерживает - ты ведь теперь простая девушка, простолюдинка, без влиятельной родни. Это называется - добрый папа? Да мы можем не дожить до появления сына и прощения от его дедушки.

- И что же делать? - я поймал взгляд полный надежды.

- К счастью, твой очень умный и хозяйственный муж купил покровительство. Причем - очень дешево, всего два миллиарда, - фыркнул я, улыбаясь и получая ответную улыбку, - Не переживай, родная - выдюжим.

- Дом разрушили, - перешла на другую тему Таня, чуть упокоившись.

- В гостевом переночуем, а завтра найму ремонтников, - зевнул я устало.

В гостевом здании обнаружилась обслуга - целой и здоровой. Тут же закрутилась карусель уборки сада от обломков и самого дома. Управляющий взялся решить вопрос восстановления самостоятельно - были бы деньги. Деньги, к счастью, были.

Срок четырёхчасового ультиматума прошел в домашних хлопотах, без лишних нервов, обсуждений и 'томительного ожидания', как про это обычно пишут. Таня этот вопрос даже не поднимала, а я, в свою очередь, не кидал на нее подозрительные взгляды и не пытался за ней следить. Не тот она человек, чтобы переходить некую незримую черту порядочности.

Забавно, но столовая уцелела, потому вечер у нас был, словно в ресторане - три перемены блюд и вино под музыку старой радиолы, что украшала гостевую комнату. Вместе с едой и отдыхом возвращались силы, а вместе с ними появлялись и мысли романтического толка, когда в двери деликатно постучались.

На пороге оказался управляющий, и вид он имел весьма нервный, насколько я могу судить из своего опыта.

- Господин, они вернулись, - фраза вышла весьма смазанной, но оно и понятно - никому не понравится, когда его вместе с подчиненными запирают против их воли.

- Я разберусь, - жестом остановил попытавшуюся встать жену и пошел вслед за управляющим.

Видимо, кое-кто не понял с первого раза.

За воротами действительно оказался знакомый джип, в этот раз - один одинешенек. Рядом с машиной перетаптывался водитель, а внутрь салона не давали заглянуть тонированные стекла.

- Уезжайте, - я вышел из калитки и приблизился к машине.

- Тут такое дело, - зачесал затылок бодигард, изображая смущение.

Хлопнула задняя дверца, выпуская престарелого господина, прижимающего к себе серебристый чемоданчик.

- Аристарх Робертович, очень рад знакомству - рука старика протянулась было вперед, но, обнаружив мое полное нежелание идти на контакт, вновь прижалась к кейсу, - Простите за сегодняшнее недоразумение, но...

- Уезжайте, - повторил я и хотел уже было развернуться, но юркий старичок обогнул меня и посмотрел в глаза взглядом побитой собаки.

- Выслушайте старика, прошу вас.

Я все таки задержался - любопытство победило. Аристарх воспрянул и принялся вещать.

- Мы не могли бы пройти в дом? Тема уж больно деликатного свойства?, - подчиненный Авинова заметил мой взгляд на охрану и тут же уточнил, - Только я один! И, обещаю, никто не попытается забрать у вас жену, слово даю!

- Идемте, - я неохотно кивнул. Ведь не отвяжется все равно.

Мы прошли в наш с Таней домик и заняли места за столом, еще парой минут загроможденным различной снедью, но Таня, видимо, все таки слышала разговор через ворота и довольно шустро все прибрала. Жена тоже изъявила желание выслушать явно знакомого ей старичка - по крайне мере, они поздоровались весьма душевно, что отводило подозрения в новой пакости, но щит я все-таки поставил, и жене тоже шепнул.

- Итак, - бодрый дедок приосанился, положил чемоданчик на колени, а руки сцепил замком на столе, - Виктор Авинов улетел.

- А вы? - удивился я.

- Мы оставлены присматривать за вашей прекрасной невестой, - охотно ответил он, - оказывать всяческую помощь и оберегать.

- Что то не вяжется, - скептически покачал я головой, - Он же отрекся от Тани?

- Дорогие мои! Девушка шестнадцати лет выходит за муж, извините за хамство, по залету, в одном из великих кланов? Так не бывает, - прочеканил он, - Вернее, бывает, но последствия колоссальные! Настолько сильные, что у вашего светлого батюшки остаются только весьма тяжелые и неприятные решения.

- Какие? - не удержалась Таня.

- Убить жениха, жену в монастырь. Убить и невесту и жениха, обычно в автокатастрофе. Сделать вид, что ничего не было - при этом, основательно зачистив все следы, что весьма хлопотно и сложно. И отречься от дочери, а вместе с ней - от позора, - продиктовал старик.