Маркус Хайц - Стражи земель. Доспехи демона

— С тех пор прошло много времени.

— Твоему сыну лучше. — Девушка опустила ладонь на руку волшебницы. — Да и разум Занды постепенно справляется с воспоминаниями обо всем, что ей пришлось пережить. Скоро она вновь будет прежней. Жаль, что она отрубила себе пальцы.

Обе женщины знали, что прежней Занда не станет никогда.

— Я получила много писем. Есть новости. Хорошие новости. — Года протянула девушке уже прочитанные свитки и взяла очередное письмо. — О, надо же. Пожар восстаний докатился и до Гаурагара. Третьи оставили свои крепости и отошли в Черные горы. Они отказываются сражаться с людьми. Судя по тому, что здесь написано, — она передала свиток Кире, — южные альвы недалеко от крепости Огрова Смерть.

— Не хватает только письма от Боиндила.

— Да, и это очень меня беспокоит. — Года прислушалась к своим чувствам, пытаясь понять, жив муж или мертв. У нее не было плохого предчувствия, и потому волшебница предполагала, что отряд в целости и сохранности приближается к цели. — Но я знаю, что они победят.

— Значит, все в порядке. Нам понадобится помощь чародея. — Осекшись, подземная виновато посмотрела на гномку.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. — Года слабо улыбнулась.

— Стражники говорят, что по ту сторону барьера все спокойно. Чудовища не пытаются отстроить лагерь. Очевидно, в битве у северных ворот они понесли большие потери. Наверное, сейчас монстры попрятались и зализывают раны.

Волшебница с облегчением вздохнула. Остался всего один осколок бриллианта, тот самый, который она потеряла при падении в шахту. Но Года не могла его найти. Невзирая на то что много гномов искали камень, осматривая все вокруг шахты, осколок так и не нашелся. И никто не знал, как обстоят дела с силой чародейки.

— Все думаю, сумела ли я ранить того гнома. Может быть, именно поэтому он и не начинает атаку?

— Он увидел, насколько ты могущественна. Наверное, изначально маг полагал, что ему легко будет справиться с защитниками крепости. Теперь же он понимает, с кем связался. — Подземная поправила повязку на лбу.

Года посмотрела на ее бритую голову.

— Болит?

— Нет. Только печет и чешется немного, но так всегда бывает с заживающими ранами, — отмахнулась Кира. — Больше меня беспокоит то, что я ношу на лбу неизвестный символ. — Она взглянула на волшебницу. — Когда все закончится, я пойду к лекарю и попрошу его срезать кожу с этим знаком. А то вдруг гном выжег этот символ, чтобы с его помощью управлять моей волей? Я этого не допущу.

— Я не думаю, что символ имеет магическую природу, но понимаю твое беспокойство. — Года улыбнулась. — Я хочу попросить тебя обсудить с офицерами ситуацию и рассказать им новости. Поэтому я тебя и позвала.

— Тебя не будет на совете? Что сказать им, если они спросят?

— Скажи, что мне нужно кое с чем разобраться. — Поднявшись, волшебница провела подземную до двери. — Не знаю, много ли времени это займет.

Кире очень хотелось узнать, что скрывается за намеком, но Года решила не посвящать ее в свою тайну.

Оставшись одна, гномка обернула колени и ладони плотной тканью, а потом пошла на первый этаж. Она хотела отыскать осколок бриллианта.

Годе нужна была Сила, и потому она не собиралась мириться с потерей. Гномка решила найти осколок, сколько бы времени у нее это ни заняло. Крохи Силы могли оказаться незаменимыми в следующей битве.

И тут волшебнице в голову пришла весьма неприятная мысль. Кто-то мог уже найти осколок и забрать его, ничего ей не сказав. «Говорят, Занду видели на первом этаже».

Синие горы темной полосой раскинулись на горизонте, едва видимые, едва заметные, лишь обещание того, что на краю пустыни возвышается горный хребет, словно спасительный остров в море песка.

— Как думаешь, книгочей, до крепости миль восемьдесят, а? — Боиндил чувствовал, как болтается на нем кольчуга.

Все сильно исхудали в дороге. Еды было мало, а усилий путешествие требовало много.

— Да, около того. Но мы не пойдем в Огрову Смерть. — Тунгдил жестом подозвал Франека. — Как ты считаешь, нам следует пойти другим путем?

Чародей кивнул.

— Бумина ходила по одной тропе… Она пользовалась ею, когда хотела незаметно для Лот Ионана выйти из подземелья и спокойно заняться своими опытами.

— Та самая Бумина, которая устроила ловушку в Пустограде, потому что знала, что ты вернешься туда? — Бешеный недовольно поморщился.

— Да, но ей неведомо, что я знаю ее секрет, — ответил Франек. — Поэтому тропа безопасна.

— В этих землях не осталось ничего безопасного, — проворчал Боиндил, пиная песок. — Даже эти песчинки могут убить.

— Ничего, мирные времена вернутся. — Златорукий двинулся вперед, чародей показывал путь.

Отряд сильно уменьшился, павшие унесли с собой и уверенность в победе. По крайней мере Боиндил так это воспринимал. Единственный, кто, казалось, верил в успех миссии, был тот, кто вначале не хотел браться за это задание, — Тунгдил Златорукий.

Из жадаров выжило всего трое. Боиндил называл их Склочник, Сопун и Ворчун. Однажды утром Сопуна нашли мертвым. Его тело лежало у костра, руки сжимали флягу с какой-то странной жидкостью.

Тунгдил предположил, что Незримый умер от обезвоживания, ведь именно так он и выглядел, но Бешеный знал, что произошло на самом деле. К сожалению.

Он опасался, что подобная судьба ожидает и его, но пока жажда не возвращалась.

— Не похожи мы на героев, — пробормотал Боиндил.

Волшебница совершенно обессилела, и ее приходилось нести. Девушка не могла передвигаться самостоятельно. Кому-то придется опустить ее в источник. «Надеюсь, по дороге мы не столкнемся ни с Буминой, ни с Вотом».

Отряд продолжил путь и с наступлением ночи свернул на юг. Следующие пару дней путники шли под склоном. Наконец впереди показалась крепость Огрова Смерть.

И эта крепость была осаждена.

Эфатон успел перебросить войско на юг.

Боиндил и Златорукий наблюдали за лагерем, разбитым на некотором расстоянии от крепости. В горах слева и справа от врат Огровой Смерти тоже виднелись следы пребывания альвов.

— У них нет осадных машин, — удивился Бешеный. — Неужели они думают, что Лот Ионан откроет им дверь?

— Однажды Эфатон уже победил мага. Лот Ионан впустит альвов в подземелье, чтобы напасть из засады, — предположил Тунгдил. — Ученики чародея будут отбивать атаки, а сам маг спрячется и будет ждать, что же случится дальше.

— Сколько тут черноглазых? — Балиндар затянул завязки на мешке.

Гном спрятал в нем Огненный Клинок, потому что лезвие непрерывно светилось. Видимо, волшебному топору не нравилось присутствие жадаров. В темноте свет был виден издалека, поэтому Пятый решил хоть как-то закрыть свечение.