Артем Морозов - Я и мой капитан

— А вы молчите, Умтак? — Рифегс вернул поток частиц на свое место за столом.

— Вы так интересно рассказываете, профессор, — Ирина высунула хобот из третьего уже пустого контейнера, — не хотелось вас прерывать. Наверное, очень сложно заниматься такими расчетами, как ваши. Это действительно впечатляет. Я филолог, и мне все вещи, о которых вы рассказываете, даже и не снились!

По виду таланга было трудно судить, польстило ему это или нет. Но та скорость, с которой самка уничтожала запасы органики на столе, должна была положительно сказаться на его настроении.

— Я хочу вас спросить, если позволите… — Профессор замялся.

— Все что угодно, Рифегс.

— Это немного нескромно… но вот ваш… скажем так, размер вашего тела не соответств… он…

— Ах это! У меня наследственная генетическая мутация, заболевание, — выдала Ирина заготовленную легенду.

Умница моя! Все по плану. Только помни — не больше двух тонн, пожалуйста.

— Понятно, сочувствую. — Голос таланга стал тише. — Так что у вас там произошло, расскажите подробнее.

— Сбой гиперпространственного двигателя, мы должны были выйти в системе Куиндук, но очутились здесь. Еще и с астероидом столкнулись. И вот теперь у нас не осталось топлива, чтобы добраться до Фулонга.

«Молодец! — Я особенно оценил то обстоятельство, как четко она выговорила „гиперпространственного“. — Давай-давай, продолжай. Все же хорошо, так?»

«Не говори гоп…» — бесстрастно ответил Глюк. Вечно этот пессимист во всем сомневается.

— У нас закончилась антиматерия, — доверительно продолжил симбионт.

— Конечно-конечно, — заверил ее профессор, — давайте вашу кредитку, и мы все устроим.

— Понимаете, Рифегс, так получилось, что при мне ее нет — она осталась на Фулонге.

— Как это?

— В ней не было надобности. Мы везем небольшой груз руды тер… тербия, чтобы продать на Куиндук-11, и можем в качестве платы поделиться ею с вами. В обмен на четыре моля антиматерии.

Таланг не отвечал, что-то обдумывая. Я напрягся.

— И сколько у вас тербия?

— Полторы тонны, высокообогащенного, — спокойно ответила Ира.

— Но это как-то не по правилам… — сомневаясь, сказал Рифегс.

— Ну мы же и так бы рассчитались, будь у меня кредитка с собой, — начал уговаривать профессора симбионт, — а так подумайте: целых полторы тонны — это почти миллион кредитов! Вы оплатите нам антиматерию своей картой и заработаете миллион! Вот вы сколько получаете?

— Пятьсот за темп, как и все с моей степенью, — быстро ответил таланг.

— Ну вот! — воскликнула самка. — А тут сразу миллион!

Но Рифегс почему-то медлил, перемешивая серые частицы на поверхности пылесосоподобного тела. Мне все больше не нравилась идея дачи взятки пусть не чиновнику, но все-таки очень законопослушному гражданину Федерации. Ира, кажется, тоже почувствовала что-то.

— Две тонны! — продудела она. — Я дам вам две тонны.

— И что я буду с ними делать? Мне тут еще не меньше темпа торчать.

— Я могла бы продать его на Фулонге для вас.

«Фейл?»

«Эпик фейл, — подтвердил навигатор. — Сворачиваемся?»

«Да, план Б».

— Ира, — пискнул я из динамиков по-русски, — видишь за спиной у тебя такую квадратную синюю кнопочку?

Она послушно сфокусировала заднюю пару глаз, благо вертеть корпусом ей для этого было не нужно. Самка лишь пошевелила спинной рукой в ответ, как знак: вижу, мол.

— Поднимайся ненавязчиво и двигайся к ней, когда нажмешь — быстро беги к выходу! Это приказ!

— Что он там говорит? — отвлекся от раздумий Рифегс.

Не знаю, как Ира ощутила серьезность момента, может быть, что-то уловила в моем тоне, а может быть, сама осознала свой прокол, хотя это вряд ли. Но она послушно встала и попятилась к стене с панелью.

— И почему ты ответила как «тук», если ты «так»? — заговорил профессор, медленно рассыпаясь на части, взметающиеся сетью песчинок все выше в пространство комнаты, собираясь в мутное облако под потолком. — И кредитки у тебя нет, зато есть тонны редчайшего металла на борту?! — Воздух вокруг Рифегса завибрировал. — И ты — ребенок… начальная стадия… — За спиной у него часто и зловеще замигали лампочки на одной из панелей. — И почему прямо в этот момент кто-то ломится на мой склад?! Да кто ты такой?! А ну стой!

С этими словами таланг ринулся всеми частицами на симбионта. Но Ира уже нажала кнопку и, подпрыгнув так, что дала бы фору любому фулонгийскому атлету, грохнулась на пол, а затем кубарем покатилась к выходу в коридор.

— Тревога! Срочная герметизация центра управления! — сливаясь с визгом сирены, раздался металлический голос из динамиков.

— Макс! Что?!

— Просто беги на борт!

Перегородка захлопнулась прямо за спиной пытающейся встать на ноги Иры. Послышались щелчки многочисленных ударов в дверь изнутри, будто с тысячу гуманоидов устроили флешмоб по одновременному поеданию семечек. Потом разъяренный крик Рифегса. Симбионт уже мчался ко мне по коридорам станции, сильно пошатываясь на напряженных конечностях.

— Дроида выслать?

— Нет, я помню дорогу, — выдохнула запыхавшаяся Ира.

Через минуту она влетела в трюм, едва не свалив мощным торсом БТ-82-го с трапа.

— Что происходит?! — тяжело сопя, продудела самка.

— Ламантин ты самонадеянный! — в сердцах воскликнул я. — План Б, вот что происходит, твою земную мать!

— У нас есть план Б?

— У меня есть… вернее, был, а теперь не знаю…

— Что они тащат? — Самка указала хоботом на одного из ремонтников, заносящего на нижнюю палубу последний ящик.

— Антиматерию и ядерное топливо, — коротко ответил я.

На большее меня не хватило — я был вне себя.

— Где ты все это взял?

— Закрыть грузовой шлюз! — скомандовал я и добавил, обращаясь к Ире: — Пока вы там мило беседовали, я послал БТ-82 отключить на время дроидов на станции и приказал дожидаться распоряжений у камеры хранения. Как видишь, я оказался прав.

— В чем прав? — Симбионт рассеянно глядел, как закрывается дверь трюма. — Ты почему меня коровой обзываешь?! Что я такого сделала?!

Больше удивило то, что самка обладает некоторыми познаниями в биологии млекопитающих ее родной планеты (в чем ранее ее заподозрить было почти невозможно), чем полное отсутствие логического анализа своих высказываний. Ира была в таком возбужденном недоумении, что даже не помыслила впадать в одно из своих привычных состояний обиды.

— Ты сказала «я могла бы». И Рифегус все понял. Надо же следить за языком! Разве мы это не проговаривали? Хорошо, что твой несравненный Глюк следил за вашим диалогом, пока я занимался делом.

— Каким таким делом?

— Вскрывал неприкосновенный запас станции резаком. Так что у нас теперь есть антиматерия, но…

Ира как-то погрустнела и смутилась, видимо припомнив свою последнюю фразу в адрес Рифегса.