Генри Олди - Сборник Чистая фэнтези

Анри подумала, что у начальства очень странные обобщения.

— Если Чуриху в качестве награды были предложены сами квесторы, — продолжил толстяк, сцепив пальцы на животе, — их старались брать живыми. Высший Совет некромантов — господа умные и практичные. Они в курсе, что от способа умерщвления объекта и времени, прошедшего от мига первой смерти до старта насильственной витализации, зависит ряд существеннейших параметров будущего дрейгура. Не хочу отнимать ваше драгоценное время, друзья, но уж поверьте на слово. Квесторов брали живьем.

— Логично, — кивнул с лезвия раскольника Просперо. — Анри, кто из квесторов был первым выведен из строя при захвате?

«Сарабанда» превратилась в безумную пляску менад. Зеленоватые капли пламени отделились от рук человека в хламиде, веером уйдя во тьму за окном. Миг — и чародей мешком осел на пол…

— Кристофер Форзац, некромант.

— Физическим путем? Магическим?

— Магическим.

— Логично. Первым обезвредить квалифицированного мага, увлечь квесторов боем с дрейгурами, дать насладиться собственным боевым мастерством и без помех ввергнуть в беспамятство. Узнаю почерк Чуриха. Я бы действовал точно также.

Три года назад Анри присутствовала на лисьей ловле, закрывая «Дело лис-оборотней». Женщины Уккле, города-сателлита столицы, подали челобитную в Трибунал, жалуясь на телесное истощение мужей и опасное сокращение рождаемости. Следствие выявило рыжих виновниц, Тихий Трибунал выслал арест-команду, усиленную сворой борзых. Вигилла своими глазами видела, как пара борзых догоняет поднятую из норы лису, нависает с двух сторон над низкорослой добычей и останавливает, крепко взяв зубами за уши. Лиса визжит от боли, тщетно пытаясь вырваться, а борзые ведут ее к ближайшему камню и начинают, не отпуская ушей, бить мордой о природное орудие пытки. После чего волокут оглушенную, беспамятную лису в клетку, возле которой ждет кто-то из вигилов, чтобы зачитать арестованной ее права и обязанности.

Неприятная картина, если не видеть заранее мужчин из Уккле, стараниями лисиц доведенных до слюнявого бессилия евнухов.

Разговор о захвате рыцарей Утренней Зари напомнил давнюю охоту.

Капитан Штернблад взял раскольник, собрался крутануть особо извращенным образом, но раздумал. Поставил оружие перед собой, взял древко двумя руками, вгляделся в отражение лица мага на стали:

— Просперо, ты ведь понимаешь: везти таких людей по дорогам, тайно, пусть даже в одурманенном виде… Слишком большой риск. Слишком долго. Куда ни кинь, все слишком.

— Есть масса скоростных порталов, которые трудно отследить волхвам-локаторам. Спатиумы третьего рода, блиц-дромосы, личные визитаторы… Волхв берет захват мана-фактуры коридора по схеме Касагрена, что обеспечивает очень незначительную ширину расходимости «пьяного луча», а здесь другие принципы. Думаю, чурихцы ушли сразу после захвата, вместе с оглушенными квесторами. А дрейгуров-мертвецов увезли на кладбище для повторного захоронения наемные работники, которым Чурих хорошо заплатил.

— Начать поиск наемников?

— Пожалуй. Но я о другом. Месроп, выходные дни влияют на подготовку объекта к дрейгурации?

— Да, — криво усмехнулся толстяк. — По выходным дрейгурация нежелательна. И в первый день недели. Дрейгур плохо ходит, подчиняемость командам ниже стандартной. Сыпь по телу, хронический кашель. Идеально — третий-четвертый день.

— Это хорошо. Если квесторы в Чурихе, они еще живы.

— Силовой вариант освобождения? — вмешался барон, жестом указывая на развешанное кругом оружие. — Я не сомневаюсь в ваших возможностях, любезный Просперо. Я даже уверен, что в случае вашего вмешательства Чуриху придется вечно восстанавливать не одну башню из трех, а минимум две. Или остаться безбашенным. Но вы не в состоянии отвлечь на себя все силы Чуриха одновременно. Заложников успеют ликвидировать, а тела — уничтожить. Нет тела — нет дела. Прямые доказательства у нас отсутствуют, Высший Совет подаст жалобу и окажется прав по всем статьям… А на дедовой стайне крюков перцануть — треску не оберешься! Простите, господа, это остаточные явления… Я имел в виду, что суд не примет нашей версии в качестве оснований для силового варианта.

Лезвие раскольника затуманилось.

— Вы правы, барон, — после длительной паузы сообщил Просперо, являясь вновь. — Мы в Ложе Бранных магов слишком привыкли полагаться на радикальные методы. Спасибо за мудрый совет.

Конрад фон Шмуц поклонился.

— Вы бы и сами поняли это, друг мой. Просто я успел первым. Ах, будь у нас возможность проникнуть в Чурих незаметно! Или на законных основаниях… Судари чародеи, никого из вас не приглашали в тамошние пенаты? На вечеринку, симпозиум, защиту диссертата? Консультантом, наконец?

— Увы, — нахмурился Месроп, колыхнув щеками.

— Увы, — поддержал бывшего некроманта Кольраун.

Вдруг лицо Просперо просияло и выпятилось над лезвием, обратясь в сверкающий от возбуждения пузырь. Стал слышен квинтет свирельщиков, играющий «Гробницу Люл-ли» в переложении для духовых.

— Стойте! На банкете по случаю успешной защиты своего диссертата малыш Андреа имел частную беседу с Наамой Шавази!

Председатель Тихого Трибунала подпрыгнул мячиком:

— Наама? Сестра-Могильщица? Член Высшего Совета некромантов?

— Да! Малыш сам мне рассказывал. И показал визитку Наамы, с руной Дамбалла.

— Лейб-малефик Мускулюс был частным образом приглашен в Чурих?

— Выходит, что так. Малыш сперва решил, что здесь кроется амурный интерес. Молодость, то да се… К счастью, малефики — не самые доверчивые люди на свете. Профиль обязывает. Здраво поразмыслив, он раздумал искать любовных приключений в башнях Чуриха. А визитку спрятал в секретер, на память.

— Раздумал? — со странной интонацией переспросил барон. — А ведь придется…

И Анри почувствовала, что настал ее звездный час.

— Господа, я видела сударя Мускулюса в деле. Он великолепен. Председатель Месроп может подтвердить. Но внедрять его в Чурих одного — значит провалить дело. Я предлагаю свою кандидатуру в качестве сопровождения.

На лицах мужчин появилось совершенно одинаковое, подозрительно-радушное любопытство. Как же они все-таки отличаются друг от друга, думала вигилла. Морщинистый, лысенький, юркий прокуратор Цимбал. Вальяжный атлет, ленивый богатырь Просперо; дремлющий в логове ураган. Щуплый крошка Штернблад, хладнокровный и беспощадный, как зернышко смертельно опасного яда. Обаятельный пузанчик Месроп с его вечной полуулыбочкой, похожей на топор палача. Очень разные. И очень похожие, когда выпадает возможность поставить на место даму, рискнувшую вмешаться в стройный ход мужских мыслей.