Юрий Туровников - Король и Шут

Тот, как обычно, забаррикадировался у себя в мастерской и открыл дверь только через пять минут. К тому времени Прохор уже отбил все кулаки, пока колотил в дубовые створы.

— Кто там такой не терпеливый?! — проорал голос изнутри, и петли скрипнули.

— Кто, кто… акробат из шапито! — ответил шут и протиснулся в помещение. — Ты чего в потемках сидишь?

Даниэль прошел в помещение и отворил ставни, впустив солнечный свет, в котором заплясали пылинки.

— Спал я. Тебе чего надо? Опять на важное задание Государь послал?

— Нет, я по другому вопросу. Во-первых, вот, держи, — шут достал из торбы прибор и протянул его мастеру.

— Пригодился? — спросил тот.

— Очень даже. Весьма полезная вещица. Непременно сделай мне такую же. Ты, шельмец, когда воду пустишь? — уже совсем с серьезным видом спросил Прохор.

Изобретатель опустился на край стола, заваленного всяким хламом.

— Завтра с восходом точно будет. У меня там кое-какие шестерни сломались. Только утром ремонт закончил.

Шут сел рядом.

— Посмотрим. А что на счет электричества? Ты когда обещал? Ну, в самом-то деле, у тебя есть совесть? Ночью нужду приходится впотьмах справлять.

— Тут не все так просто, как ты думаешь, — Даниэль потряс пальцем. — Нужно все рассчитать, то-сё, пятое-десятое…

Прохор соскочил со стола и стал мерить шагами комнату.

— Вот смотрю я на тебя, — шут остановился и посмотрел мастеру в глаза, — и не пойму: ты шпиён или нет?

— Ты сейчас это к чему? — спросил изобретатель закашлявшись.

Рыжеволосый слуга короля подошел вплотную к хозяину дома.

— В Больших плугах электричество уже есть! Тогда почему его еще нет в замке? А? Думал, никто не узнает? Или оправдывайся, или собирайся в тюрьму. На твое место найдутся желающие. Пусть не такого ума, но все же.

Даниэль всплеснул руками, соскочил со стола и подошел к окну, в сетку которого бились мухи.

— А ты знаешь, сколько стоит купить у кузнеца железные жилы, по которым это электричество двигается? Денег нужно на годовой запас свечей или масла для ламп. Потом еще на ремонт механизмов и все такое! Жители деревни мне деньги принесли и получили свой заказ. Ты меня извини, но я за свой счет должен жилы во дворец тянуть? Траншею для них через всю улицу копать опять я?

Прохор умерил свой пыл.

— А зачем обещал?

— Так я думал, что король отдаст приказ казначею, тот выделит денег на работников и материалы…

Шут подошел к изобретателю и положил руку ему на плечо.

— Я поговорю с Генрихом. Знаешь, что я думаю? Может, не закапывать жилы, а пустить их поверху?

— Это как? — удивился мастер.

— Ну, у нас есть столбы, где лампы ночные висят, вот и растянем между ними. Это же удобнее: и в кору их заворачивать не надо, и на виду. Слышал, в Больших плугах свиньи твои жилы раскопали и их переубивало? — изобретатель кивнул. — Для начала осветим Главную площадь, потом весь город, а там, глядишь…

— Ну не знаю, — замялся Даниэль. — Если будут деньги…

— А сколько надо?

— Так я писал в бумаге фицияльной, сейчас уже и не упомню.

Шут вернулся за стол, выдвинул табурет и сел, вытянув ноги.

— Я тебя как-то просил сделать мне пистоль маленький, чтобы в торбе помещался, ты не забыл?

Изобретатель ударил себя по лбу и полез в сундук, что стоял у окна. Он долго копошился в нем, а потом извлек оттуда маленькую кожаную сумочку.

— Вот, держи. Уже давно смастерил, хорошо, что ты напомнил.

Прохор покрутил в руках подарок: им оказался совсем крохотный, с ладонь размером, пистоль, только вид у него был какой-то странный.

— И что это? Как работает?

Изобретатель взял оружие в свои руки.

— Видишь крутящийся барабан? В нем шесть отверстий, в каждое вставляешь заряд и все. Это как обычный пистоль, просто сразу на несколько выстрелов. Барабан крутится сам, когда взводишь курок. Меньше просто уже не получится. Его можно под курткой носить, я сумочку специально для этого придумал. Видишь, как пистоль доставать легко? — и он продемонстрировал, как оружие входит и выходит.

Шут покивал, забрал подарок и повесил через плечо. Сумочка оказалась аккурат под мышкой.

— Удобно, — Прохор поднялся со стула. — Спасибо, с меня причитается. Предлагаю сходить в таверну, выпить по кружке доброго эля и погорланить песни. Что скажешь?

Изобретатель почесал затылок. По правде говоря, ничего делать ему сегодня не хотелось, новые идеи в голову не лезли, а к старым интерес уже успел остыть. Тем более что шут угощает, не придется тратить своих денег, которых и так кот наплакал.

— Почему бы и нет?

Таверна оказалась набитой людьми, как бочка сельдью. Под потолком клубился сизый табачный дым. Воздух наполнялся глухими ударами кружек, зычным смехом выпивох и визгами разносчиц, которых хмельные посетители хватали за всякое. Здороваясь налево и направо, Прохор с Даниэлем протиснулись к излюбленному шутом месту, которое, естественно, оказалось свободным, ибо дворцовый балагур исправно платил трактирщику, и тот следил, чтобы столик никто не занимал. Гости сели на свои места, и им тут же принесли по кружке пива и миску с солеными сухарями: обязательный минимальный заказ для любого посетителя.

— Твое здоровье! — кивнул Прохор мастеру и залпом ополовинил посуду.

— И тебя туда же! — ответил тот, стирая рукавом пену с губ, забрасывая в рот горсть сухарей. — Хорошо пошло.

— Угу, — отозвался шут, прислушиваясь к посетителям за соседним столиком.

Там седели почтенные старцы, с проплешинами и бородами чуть ли не до пупа. Они то громко гоготали, то переходили на шепот, словно плели заговор, но тут же начинали вновь хохотать. Чуткий слух шута уловил отрывок разговора.

— Вчерась-то, когда мы разошлись, я, стало быть, пошел домой, — дед отхлебнул из кружки. — Ага, значит. И знаете, где проснулся? В будке Трезора, представляете?! Наверное, жена домой не пустила, вот я и решил к нему забраться, чтоб не замерзнуть. Еле вылез, даже застрял чуток, но моя меня спасла, стерва. Еще насмехалась, мол, я с псом еще полночи разговаривал о чем-то.

Собутыльники деда покатились со смеху.

— Вечно с тобой, Клаус, всякие истории происходят, — один смахнул слезу и ощерился.

— А сам-то? — отмахнулся старик. — Помнится, тебя самого третьего дня баба домой тащила за ноги. Вся улица вышла смотреть.

Прохор потерял всякий интерес к этой беседе и, допив эль, подозвал хозяина таверны. Толстяк в сию же секунду появился перед дорогим гостем, одернул фарткук и поправил перекинутое через руку полотенце.

— Чего изволите?

Прохор отсчитал из кошеля монеты и протянул толстяку.

— Неси, любезный, еще две кружечки темного и скажи, где музыкантов носит? Становится скучновато.