Юлия Скуркис - Роковое наследие

Выплеснула чуть ли не под ноги хозяину остатки чая из пиалы, развернулась и исчезла в душных недрах кухни, не дожидаясь, пока Фетинор пошлет ее разыскивать Харуфа.

Связываться с кухаркой — себе дороже, плов пересолит в отместку, а то и в чай плюнет. Зло сорвать Фетинору было решительно не на ком, а очень хотелось. Вероятно, один маленький злой дух, недолюбливавший животных, все-таки бодрствовал. Во двор забежала собачонка и, виляя свернутым в колечко хвостом, посеменила к Фетинору.

Ее полет к воротам, сопровождавшийся истошным визгом, привлек внимание всех обитателей дома. Но еще не утоливший раздражение Фетинор взглянул по сторонам, и любопытные тут же задернули занавески.

Слуга Фетинора Харуф не зря пользовался славой сплетника, он стяжал ее в нелегком соперничестве: ведь человек, доставлявший самые свежие новости, должен бегать быстрее других. Ему некогда было засиживаться в чайных, иной раз он даже перекусить не успевал из-за спешки. Харуф точно знал, «в каком месте пруда следует бросить камень, чтобы волны одновременно достигли всех берегов». Поэтому не прошло и часа, как весь город знал о предстоящей свадьбе Фетинора, а уж красоту невесты он превознес до небес и, в сущности, не погрешил.

Харуф никогда не приукрашивал события, предоставляя эту возможность другим. Иной раз это позволяло ему заработать лишний грош. Дойдут, например, какие-нибудь искаженные слухи до заинтересованного лица, в таком случае, конечно, спросят о первоисточнике, а это Харуф — человек уважаемый и во всех отношениях надежный. Репутацией своей он дорожил, а посему никогда не грешил против истины. Ну, разве что чуть-чуть.

Возвратившись домой с чувством выполненного долга, Харуф предполагал отдохнуть часок-другой, но был тут же выдворен за ворота. Хозяин оказался сильно не в духе. Слуга, потирая ушибы, побрел выполнять очередное поручение.

Портной жил в другой части города, что было огорчительно, ведь слоняться по узким улочкам среди пышущих жаром каменных оград и стен домов — не такое уж приятное занятие. Однако Харуф, будучи по натуре своей философом, справедливо рассудил, что за два поручения кряду ему полагается отдых в уютной чайной. Он даже знал, в какой именно. Конечно, дело — прежде всего.

Портного Харуф так уболтал, рассказывая о невероятной красоте избранницы Фетинора, что тот, наскоро нагрузив подмастерье тканями и тесьмой, чуть ли не вприпрыжку понесся к заказчику. Харуф же ловко отстал, свернул в переулок и был таков.

В чайной оказалось полно народа. В основном, это местечко посещали выходцы из Ханута, коих немало расселилось по миру. Захаживали сюда и рипенцы, и регалатцы, и харандцы, и его соотечественники — хиренцы. Приходили они не только отдохнуть, но и совета испросить у Яхши. Именно она и была той изюминкой процветающей чайной, что притягивала торговцев со всех концов света.

Яхша предсказывала, куда какой товар выгоднее везти, где на пути могут подстерегать опасности, важно было даже то, в какое время караван тронется в путь. Деньги она брала немалые, да еще требовала процент с удачных сделок. С ее легкой руки прижилось среди купцов проклятие: «Чтоб ты усох, как Ферсул». Этот несчастный не заплатил Яхше, выгодно сбыв товар. Это она еще могла бы простить, но Ферсул имел наглость заявить, что предсказанная ею удачная сделка не состоялась.

Купец благополучно покинул город, затем Рипен, выехал на степные просторы Регалата, и вот тут приключилось с ним тяжелейшее расстройство желудка. Умер Ферсул от обезвоживания, усох до костей. Ни у кого даже сомнения не возникло, что наказание постигло его, потому что Яхша во всеуслышание объявила дату смерти обманщика.

С тех пор появилась у нее неприятная привычка: объявлять о приближении смерти любому из посетителей чайной, причем совершенно бесплатно. Как ни странно, это привлекло еще больше народа. А впрочем, что же тут странного? Услышать о приближающейся смерти конкурента — все равно что прибыль получить нежданно-негаданно.

Именно за такого рода новостями и захаживал в чайную Харуф. Его хозяин услугами Яхши не пользовался, но желал быть в курсе событий. У Харуфа же был свой интерес — подавальщица. Имелись бы у него сбережения — женился бы, не раздумывая.

За время, потраченное на чаепитие в заведении Яхши, Фетинор слугу не бранил. В особенности, если тот приносил хорошие вести: смерть, разорение или ограбление кого-либо из собратьев по цеху.

Харуф пристроился на циновке среди ярких подушек и призывно щелкнул пальцами. Аппетитная красавица, от изгибов и выпуклостей тела которой соловел его взгляд, принесла чайник и пиалу. Харуф, изрядно побегавший по городу, расслабился. Сегодня ему было лень даже прислушиваться к разговорам, тем более участвовать в них. Рубашка Харуфа пропиталась потом, что привлекло парочку разморенных мух. Он отхлебнул ароматного напитка и прикрыл глаза, предаваясь неге.

В эту минуту на винтовой лесенке в углу чайной появилась Яхша. Она спускалась медленно, с остановками, будто прислушиваясь к чему-то. Харуф не раз видел это «представление», но неизменно проникался торжественностью момента, как и остальные посетители. Сойдя с последней ступеньки, Яхша закрыла глаза и повела руками, ловя ощутимые лишь для нее эманации. В повисшей тишине жужжание назойливой мухи показалось Харуфу святотатством. Яхша медленно повернулась, опустила руки и, открыв глаза, встретилась с ним взглядом.

— Сегодня! — выдохнула она, и чайная загудела, зазвенели монеты: кто-то сделал ставку на предсказание, и выиграл.

Харуф, несмотря на духоту, весь похолодел. Яхша продолжала сверлить его взглядом. Имей он немного денег, узнал бы подробности прихода своей смерти, а за очень крупную сумму смог бы ее избежать. Но у Харуфа были средства лишь на чайник ароматного чая.

Яхша насладилась произведенным эффектом и поманила беднягу к себе. Он с трудом поднялся и побрел к лестнице. Посетители мгновенно утратили интерес к происходящему, ведь Харуф был всего лишь слугой. Он вслед за предсказательницей поднялся в ее комнату.

— Сегодня умрет Фетинор, — без предисловия сообщила Яхша громко, чтобы слышали в зале, ведь репутацию нужно неустанно поддерживать.

Харуфу несколько полегчало.

— Госпожа, — упал он на колени, — нельзя ли предотвратить смерть моего хозяина?

— Твоя преданность достойна ответа, — улыбнулась она. — Ничего нельзя сделать, хотя на сей раз Фетинор денег бы не пожалел. Не говори ему, Харуф, не отравляй последний день.

— О, госпожа! Зачем вы сказали мне об этом? Что я должен сделать для вас?

— Ты умен, Харуф, и все правильно понял, — благосклонно кивнула ему Яхша. — Принеси мне одну монету из тех, что сегодня утром привез твой хозяин. Взамен я устрою твою судьбу.