Юлия Федотова - Наемники Судьбы.Пенталогия

Наконец, мучения стали совершенно нестерпимыми. Видно, от накопившейся усталости, у него начались видения. В дальнем конце темного гулкого госпитального коридора он вдруг явственно увидел Ильзу. Она стояла, привалившись к стене, и приветственно помахивала ему железным крюком, прилаженным вместо кисти правой руки. А потом медленно рассеялась в воздухе на манер призрака.

Зрелище это Аолена доконало. Провидческие озарения у него прежде не случались, и в более спокойном расположении духа он счел бы появление Ильзы простой зрительной галлюцинацией. Но теперь он склонен был в любой малости видеть дурное предзнаменование.

Он уволился из госпиталя, даже не завершив обход. Наскоро побросал в дорожный мешок коекакие пожитки, сел на первую попавшуюся торговую ладью, изрядно удивив хозяина – не каждый день к нему в грузчики нанимаются благородные эльфы! – и отбыл в западном направлении. Он был уверен, что рано или поздно догонит друзей, если не на реке, то в Оттоне. Откуда ему было знать, что к делу приложил свою когтистую лапищу старый знакомец Лавренсий Снурр?

…К юговостоку от обширных владений Оттонской короны, на узкой прибрежной полосе вдоль западных оконечностей ДаарнОла протянулись скудные земли Кнусского королевства.

Иной раз бывает так: живет на свете человек, нелюдь ли, в бедности, если не сказать, в нищете, и голод и холод ему знакомы, и жилье у него убогое, и одет в обноски, да только нравом он веселее любого богача. И жизнь его катится легко и звонко, будто пустая телега с горы. Привыкший довольствоваться малым, он не изнуряет себя тяжким трудом. Другие смотрят на него свысока – ну, да он не гордый. Никто не завидует ему – и он никому не завидует. Нет тревоги о завтрашнем дне, – а чего тревожиться, когда нечего терять? Так и коротает он свой век – неприметно, бестолково, но счастливо.

Все сказанное можно в полной мере отнести и к Кнусскому королевству. Верно, когда боги делили мир между смертными, предки кнуссцев стояли последними в очереди. Вот и достались им вместо земли – камень да песок, вместо лесов – голые скалы, вместо теплого солнца – холодные сырые ветра и бесконечные дожди. Ни одной удобной гавани – сплошные рифы да мели. Ни топлива, ни подземных руд, ни дичи, – ничего! Даже трава толком не растет в Кнусских землях, скотину кормить нечем. Кормят водорослями – мясо воняет рыбой. Ею, рыбой, королевство и живет. Да еще коекаким ремеслом, все больше бабьим. Небогато живет, скажем прямо. Ни с Оттоном, ни с Эттелией, ни с подземным ДаанАзаром – ближайшими соседями – даже сравнить нельзя.

Зато – праздник там чуть не каждую неделю. Зато – подати в казну народ платит мизерные. Зато – ни одной войны со времен Карола Великого! Ни одного набега, с суши, с моря ли! И орки, и фьординги, и сандарские пираты обходят Кнусские земли стороной: а что с них взять, кроме рыбы? Рагнар, как узнал о сватовстве, и то удивился:

– Папаша, да какой у нас может быть интерес в этой дыре?! Ее не то что смертные, все боги позабыли! Не на каждой карте его найдешь, – Кнусс твой! У нас что, своей, нормальной земли не хватает?

– Запомни, сын, – сказал тогда король Робер, – земля никогда не бывает лишней. Не нам, так потомкам нашим сгодится. И потом, Эттелия с каждым годом крепнет. Рано или поздно наложит лапу на Кнусс – зачем нам под боком эттелийская пехота?

– О! Так, может, это эттелийцы принцессу увели? – сообразил Хельги, выслушав рассказ Рагнара о незавидной кнусской жизни. – Нет невесты – нет династического брака! Им, эттелийцам, ваше соседство тоже радости не принесет, так ведь?

– Чем это мы им помешаем?! – возмутился престолонаследник. – Оттон первым ни на кого не нападает, таков наш нерушимый принцип внешней политики!

– Tempora mutantur! [9]– изрек ученый магистр. – Эттелийцы не могут быть уверены, что ваши принципы и в будущем останутся нерушимыми. Поэтому мы обязательно должны проверить эту версию. Если совершено преступление, надо искать, кому оно выгодно. Так всегда поступают мастера сыскного дела!

– А ты откуда знаешь, как они поступают? – насторожилась Энка. – Неужто ты и с сыскными знакомство водил?! Боги великие, как же ты неразборчив в отношениях!

Так уж повелось издавна, что в среде воинов сыскное дело уважением не пользовалось. И общаться с представителями сыскной гильдии считалось едва ли не более зазорным, чем с разбойниками и убийцами. Но Хельги на упрек сильфиды только фыркнул:

– Вопервых, ни с кем я знакомство не водил, просто услышал случайно, в другом мире. Вовторых, не вижу тут ничего дурного. Быть воиномнаемником ничуть не лучше, чем сыскным мастером. Они за деньги ловят воров и грабителей. Мы за деньги убиваем. Согласись, тоже не самое благородное занятие.

– Лично мы – Мир спасаем! – рявкнула уязвленная сильфида.

– По чистой случайности! – парировал демон. – Если бы Силы Судьбы выбрали Стражами других, мы до сих пор тупо убивали бы себе подобных без всякой высшей цели и пользы для общества. Так что не суди других, если сама не можешь служить образцом морали.

– Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива! – признала поражение Энка. А может, просто не захотела упустить возможность блеснуть очередной народной мудростью.

– Приехали! – объявила Меридит, обернувшись. – Тпррру! Пересаживаемся! – Она бросила поводья, спрыгнула с козел и растянулась во весь рост, наступив сапогом на подол юбки.

До королевского замка (именно оттуда, с места преступления, было решено начать поиски) друзья добирались с невиданной помпой: в шикарной королевской карете, запряженной четверкой резвых лошадей. На этом настоял король Робер. «Нечего кобениться! – сказал он упирающемуся сыну. – Ничего не позорище! Если жених, да не простой, а престолонаследник, едет впервые показаться на глаза будущему тестю, да не простому, а королю дружественной державы, он должен выглядеть представительно. Вон, хоть у Эдуарда спроси, у них в Ольдоне в таких вещах разбираются». Эдуард, паразит такой, тут же согласился: «Конечно, ваше величество! У нас в Ольдоне не то что королевская семья, даже придворные в собственных каретах ездят!» «Вот слышишь, что тебе культурные люди говорят!» Так и пришлось Рагнару смириться, исполнить волю отца.

Вышло и впрямь очень эффектно. Лошади были серыми в яблоках, карета сверкала золотом в лучах летнего солнца. И не беда, что одну юную «маркизу» всю дорогу тошнило, парадные дворцовые одежды шли «кавалерам из свиты» как корове седло, у дам изпод кринолинов (надетых заблаговременно, для тренировки) выглядывали солдатские штаны, а на месте кучера сидели все по очереди, включая жениха. Главное, в ворота въехали красиво: благородный рыцарь в окружении «прелестных дев», бородатый гном на козлах, демонубийца на запятках кареты!