Татьяна Мудрая - Мириад островов

«И эта лестница без него, пожалуй, окажется куда длиннее».

Впрочем, размышлять Галине было некогда и несподручно. Из утреннего котла надо было успеть зачерпнуть воду для мытья посуды и прочих надобностей — он был один такой на всё про всё. Из прогоревшего костра выкатить раскалённые камни для стирки. Железная кочерга с латунной рукоятью нагревалась, булыжники, которые надо было брать особыми щипцами, выворачивались прямо на ногу и плевались горячими брызгами, когда их случалось неудачно сронить в деревянную кадку с водой для нагрева. Сливать заразные помои в бегучую воду было нельзя — всякий раз приходилось либо просить того же широкоплечего Тхеадатхи выкопать очередную яму, чтобы жижа хоть не растекалась по лугу, либо отыскивать натуральное углубление. Костёр тоже непременно требовалось затоптать и присыпать негорючим грунтом. Госпожа земли, вот, значит, как.

После привала вновь начиналась дорога. Не такая извилистая, как раньше, но и не такая широкая, она еле вмещала двух всадников, ехавших чуть отступя один от другого. По обеим сторонам возвышались сосны, очень прямые, тонкие, с клочком игольчатой шевелюры на самом верху, и раскидывались кусты можжевельника, немного дальше начинались широколистые деревья: редко дубы, больше ясеней, клёнов и вязов в боевой раскраске. Над поверхностью дороги набухали и выпячивались их корни, похожие на кровеносные сосуды. Удивительного вида травка покрывала торный путь: мелколистая, иззелена-голубоватая под слоем пыли и вся в побегах. Похоже, никакие копыта и колёса не способны были до конца её выбить.

А копыт и колёс, то бишь путников всякого рода, было немало, причём чуть иного облика и характера, чем на франзонских дорогах. Мирные паломники и боевитые купцы, в основном местного извода, перемежались патрулями, состоящими обычно из двух человек в лёгком доспехе: круглые шапки и панцири грубой и толстой бычьей кожи с прикреплёнными на них бляшками из чёрной бронзы, широкие пояса со свисающими вниз железными пластинами. На поясах — широкие кривые мечи и кинжалы числом до трёх — метательные. У сёдел — длинные ясеневые луки, вложенные вместе со стрелами в один узкий короб с перегородкой: степняцкий горит. Лошади патрульных были куда как привычны к здешним дорогам: шагали широко и мерно, сгибали в локтях и поднимали ноги высоко, опускали копыта сторожко, чтобы не споткнуться об иной корень. Не то что скакуны морянцев, привыкшие к широким трактам, чистым лесам и степному раздолью. Орихалхо на примере патрульных объясняла Галине особенности быта приграничья:

— За спиной у нас мир и впереди мир, но они разные. Имею в виду — и спокойствие, и обычаи земель. Вот и возникает то один, то другой предлог для стычки. Такие же непонятные, как смешанное вооружение здешних рыцарей: не лесное, не степное, а серёдка наполовинку. Видела, как на нас поглядывают? Неохота, видно, давать спуску. Оттого пополудни снова в кусты запрячемся.

На дневке, ради которой приходилось искать хороший сход с тропы, повторялась добрая половина утренних проблем. Можно было, разумеется, перехватывать всухомятку, руки до и после еды обтирать мохом-травой, стирку и подавно не затевать, если требуется — подсушивать волглое над поостывшим костром. Только это казалось Галине добровольной сдачей в плен обстоятельствам. Хозяйка — это обязывает. И оттого всё повторялось вновь, хотя в куда меньших масштабах: разжигание малого костра, нагрев воды, которой мужчины размягчали жёсткие комки своего походного концентрата. Галина попросилась попробовать кусочек — едва не плюнула: вовсю разит рыбьим жиром, тухлой гречкой и малиновым вареньем.

— На свежанину охотиться надо, — посетовал Армени. — Становиться в облавное кольцо. А мы в день по дюжине фарсангов проделать норовим.

— Можно подумать, никто из вас капканы на ночь не налаживал, — фыркнула Орихалхо.

— Баин не охотник, баин — моряк, — ответил тот с юмором. — А так — жирного борсуслика не желаете откушать? Хорошо освежёванного и поджаренного. Или крота прямо из кротовины?

Баин — то было местное сокращение от ба-инхсан, морской человек.

— И ждут нас на границе. Предупреждены все, вплоть до простых блюстителей, — невозмутимо продолжила Орри. — Не стоит медлить.

— А как насчёт того, чтобы покупать еду и останавливаться на постоялых дворах, как прежде? — вмешалась Галина.

Хотела добавить — «мы ж не парии какие-нибудь», но подумала, что вот как раз почти что они самые. Где прежние харчевни и трактиры, тоже неясно. Отчего в Сконде не так уж преданы Верховному королю, что косо смотрят на его людей — тоже недурной вопрос. Хотя, может быть, и не королевские в их отряде люди, а — чьи? Ордена Езу? Свои собственные? Отчего пашем-пашем, чешем-чешем, а нейтральная полоса всё тянется резиной — ищем место для прорыва? И вообще спросить бы верную Орихалхо, как там у нас со звонкой монетой.

До таких праздных вопросов дела не доходило: они с Орри занимались вполне конкретными вещами. По вечерам, после третьего сеанса разжигания костров, разбивания ночлега, стирки, готовки и — в стиле Козьмы Пруткова — умащения поясницы хорошо пахучим елеем. В смысле — разминались, чтобы вот это самое по жилочкам разошлось. Пробовали фехтовальные приёмы для длинного клинка (с успехом замещаемого прямой или гнутой палкой), бросание и втыкание короткого, стрельбу из лука и пращи. Приёмы мужицкой самообороны. Многое, но по самым верхам. Их спутники тоже разбивались на пары, повязывались поверх шевелюры чёрными пиратскими платками, чтоб не мешала: состязались.

Ко всему прочему, Галину мало-помалу приучили возить с собой учебное оружие: чтобы всякий раз не думать, не рыскать по тюкам. И заодно привыкать к тяжести и форме длинного лука без налучи, нескольких стрел за сапожком и грубого подобия самурайского бокэна. сё это служило для её натаски.

— Вот, — Орихалхо прочертила на земле овал концом своего дубового жезла. — Это моя территория безопасности. Ты тоже так сделай. Такая фигура подвижна и упруга, но границы её ненарушимы. Если сумеешь не пропустить за них другого поединщика — считай, победа твоя верная. Как говорится, если меч по руке, то его острота ничего не весит. Умелая защита — голова нападению.

— Читала я, что парировать удары — проигрышная тактика, — заметила Галина, пытаясь отмахнуться от противницы.

— Читала. И на том спасибо, что не полный неуч из тебя вышел. Я говорю — голова, не всё же тело. Могу сказать — основа. Становой хребет. Создай вокруг себя крепость и делай вылазки из-за стен. Новичка можно достать с первого реза или укола, хотя не полагайся на то, что все такими будут.

— Ты думаешь, что вообще будут? О-о…