Valery Frost - И ниёр вурту (Я найду тебя)

Подумала и сделала. Закрыла глаза и тут же обнаружила изменения в образах, окружающих меня. Вместо того, чтобы тянуть на себя сознание мага, я его отпустила. А затем отправила приглашение.

Как говорит одна моя знакомая: «Обнимси».

И стоило мне сменить ультиматум на мольбу, как тут же получила нужный отклик, слившись сознанием с магом. Это было похоже на вкладыши Монтесори, словно две полупрозрачные окружности красного и зеленого цветов наползают друг на друга, создавая новую фигуру на месте стыка, похожую на листик плакучей ивы. Именно такая метаморфоза произошла и с нашими сущностями.

Я вдруг почувствовала необходимость двигаться. Все мышцы напряглись, мгновенна нашлась точка опоры и равновесия, тело готово было воспарить.

Глаза открывать я не спешила, однако кожей чувствовала на себе пристальные взгляды как своих и знакомых, так и просто любопытствующих.

«Сцепка» вышла преотлично. Я чувствовала в своем сознании чужое, но не враждебное, а родное тело воспринималось вторичным фактором, сосудом. Наверное, к такому идеальному слиянию стремятся любовники. Хорошо, что мы с Темным не принадлежим к подобной категории людей. Мы не любовники. Мы не друзья. Мы, простите за плохой французский, коллеги. С привилегиями.

А затем Темный взял в руки шест. И стало совсем весело. Где-то на задворках моего бытия мелькнула мысль, что придется принимать очень горячую ванную, чтобы избежать крепатуры.

К сожалению, мелькнувшая идея не осталась на втором плане, а вспыхнула искрой и мгновенно разгорелась до пожара. Микарт выронил шест, запнулся. «Сцепка» тут же распалась. Я, переводя дыхание, пялилась на Темного, согнувшись пополам и упершись руками в колени. В глазах мага читалось осуждение.

— Ну, вы молодцы! — похвалила нас издалека ворожея. — Довольно долго продержались для первого раза.

Сомнительная похвала без определения временного промежутка меня не впечатлила.

Схему я поняла. Как «связаться», выяснила. Вопрос был в другом: кто виноват в том, что связь оборвалась?

Пришлось снова шепотом общаться с магом, чтобы предупредить — буду снова провоцировать, чтобы проверить, кто виноват.

И вскоре проверка показала, слабое звено в нашей цепи — Микарт. Любое локальное воспоминание и представление интимной сцены, оголенной части тела и тому подобное, вызывает адреналиновый всплеск и Темный отвлекается. Даже бой с противником не имел такого влияния, как мысль о постели.

Мне оставалось лишь «тренировать» мозги мага. Он управлял моим телом, а я бросала провокационные образы. И к превеликому моему сожалению, прогресса не наблюдалось — Микарт продолжал терять контроль, стоило получить малейший намек на амуры.

Путь к острову закончился внезапно. Словно какой-то невидимый факир сдернул иллюзорную завесу, открывая нашему взору низкий песчаный берег. И снова — ни порта, ни города, ни рыбацких домиков.

Многие пассажиры нашего рейса принялись выводить из трюмов гужевой транспорт. Я мгновенно вспомнила про удобные пространственные карманы. Круто, должна я вам сказать! Мало того, что комнаты «прятались», так еще и грузовой отсек, способный вместить караваны. Как Ноев ковчег — всяк твари по паре.

Удивили и стражи. Их с нами осталось всего четверо, но зато все переоделись в белоснежные одеяния, повязали странным образом повязки на головы, абсолютно все замазали брови черной краской, сделав их толстыми и густыми, а запястья и ладони обмотали светлыми лентами.

Увидев мой удивленный взгляд, Микарт пояснил:

— Атрибуты воинов…

Нам с Сивральвэ было приказано ожидать возвращения Темного — маг отправился выискивать для нас место на гостином дворе.

— Я не буду это надевать! — заявила ведьма, когда Темный по возвращении бросил на кровать радужные наряды наложниц. — Это слишком вульгарно для меня.

Я одарила ворожею уничижительным взглядом.

— Ты всегда можешь надеть чехол, — предложила я, забирая себе алое одеяние. — А я собираюсь мимикрировать, чтобы вытащить, в конце концов, Кильвара.

Краем глаза заметила, как дернулся и напрягся Темный, хоть внешне и оставался спокойным.

Капитан корабля проявлял явное нетерпение, когда мы вышли на борт. Успокоив его, Микарт приказал всем приготовиться к прыжку.

Место, в котором мы очутились, поражало убранством. Дворец шейха — не меньше.

Однако, налюбоваться интерьером мне не позволили.

— Переодевайся, нам следует продолжить тренировки.

Я на миг задумалась. То, к чему меня готовили, как по мне — высшая степень проявления доверия. Мне позволяют манипулировать сознанием, читать чужие мысли…

— О чем задумалась? — прозвучало у самого уха. Я резко отпрянула и обернулась.

Микарт на миг смутился, но затем лицо его разгладилось, взгляд потеплел.

— Где мы будем тренироваться? И каким образом ты собираешься меня выставлять на бой с самым лучшим воином арены? Надеюсь, мне не придется долго и нудно ползти с самой нижней строки рейтинга до его вершин?

Уверена, что Темный не понял слова «рейтинг», но общий смысл смог уловить.

— Нет, мы выставим тебя на бой показательный и поставим огромную кучу денег. Хозяин Кильвара любитель красивых представлений. А то, что ты женщина и готова бросить вызов лучшему…

Показалось ли мне, или Микарт, действительно замялся на последней фразе?

— Мы нигде не будем светиться? Мы базируемся здесь и отсюда прыгнем сразу на арену?

— Ты, — Темный сделал ударение и сверкнул глазами, — нигде не будешь светиться. Все необходимое мы узнаем своими силами. Тебе незачем забивать голову мелочами.

— Ну, да, — печально согласилась я, — зачем кукле мозги?

Эмоции отсутствовали напрочь. Не было их — испарились. Либо давление было слишком высоким, либо случилось затишье перед бурей.

— Есть еще одна идея, — отвлек меня от созерцания своего внутреннего мира Темный, заставляя меня вскинуть голову, — ты будешь в течение нескольких дней тренироваться на открытой площадке — крыше этого дома. На рассвете и на закате.

— А, — догадалась я, — прячемся у всех на виду?

Микарт утвердительно кивнул.

И действительно, в течение трех дней утром и вечером я надевала странную и откровенно пошлую амуницию, вызывая при этом смех и издевки со стороны Сивральвэ. Ей хорошо, она себе сидит в тенечке, напитки попивает и фруктами закусывает, а я должна была обливаться потом, размахивая то мечем, то шестом, то еще какими-то видами оружия.

На исходе третьего дня мне было позволено прогуляться по улицам города. Но только под охраной четырех стражей и самого Микарта. Повадки и предпочтения местного населения для меня оставались загадкой ровно до выхода на первую площадь.