Марк Даниэль Лахлан - Темный лорд. Заклятье волка

— А девушка, которую мы найдем во дворце, должна уме­реть?

— Если бы все было так просто, Элиф уже убил бы ее. Я не знаю, что с ней должно случиться. Мы просто отведем ее к воде.

Женщина смотрела на черное море, вспоминая стихи, ро­дившиеся в ее сознании, когда умерла старая вала. Она нача­ла читать их вслух. Она вовсе не хотела обременять Болли Болисона, однако ей требовалось поделиться с кем-нибудь своими страхами. Кроме того, у него было право знать, что происходит.

— Так говорила моя мать, — сказал Болли Болисон. — Это пророчество и сбывается теперь?

— Фимбулвинтер, великанская зима, — сказала женщи­на, — когда лето вдруг кончится и великие беды обрушатся на людей. Это знак: гибель богов уже близко. Это знак: Рагнарёк уже не за горами. Посмотри — снег идет среди лета, и та неожиданная смерть на поле боя.

— Значит, Один скачет навстречу своей гибели в пасти волка?

— Да. Причем в этом мире. Чтобы жить дальше в своем. Мы будем страдать, весь мир будет страдать, зато он будет жить.

— Если бог уже пустился навстречу своей смерти, как же мы остановим его?

Вала поглядела на Болли Болисона, и он снова ощутил се­бя маленьким мальчиком, уличенным в глупости. В детстве он был неугомонным ребенком, его частенько оставляли без обеда и отправляли в постель, но ни это, ни побои и ругань не помогали. Зато стоило Саитаде лишь взглянуть на него, и он умолкал, сжимался от стыда, сознавая, насколько без­образно себя вел.

И вот теперь он ощущал то же самое — он такой глупый, так хочет угодить ей, только не понимает как. Он полюбил ее еще в детстве, сначала как тетушку, а потом начал обожать со всей пылкостью, какую следовало бы расточать на деву­шек своего возраста. Но он не хотел их. Он ездил по миру, он стал великим воином, убил в сражениях множество людей, выковал свою судьбу копьем и мечом. Но стоило ему вер­нуться домой и поглядеть ей в глаза, и он ощутил себя тряп­кой, недостойной ее. Ее дух был гораздо сильнее, и рядом с ней он был всего лишь вечным ребенком.

Саитада кинула в волны камешек. Она вспоминала багро­вый рассвет, стоячие камни на фоне застывшего неба. Пред­сказательница погибла, пытаясь отыскать причину мучитель­ных снов Саитады, которые терзали ее после смерти мужа.

Саитада видела, как он угасает, иссыхает в постели, воин, который ходил за моря, который возвращался к родному оча­гу с золотом, добытым топором и щитом. Болезнь забрала его, не пощадила и сыновей.

В ту ночь, когда умер третий мальчик, Саитада рыдала у его постели, пока не заснула, и ей показалось, будто она па­дает с большой высоты. Она слышала, как во тьме кто-то вы­крикивает имена, странные, но отчего-то знакомые. Вали, Фейлег, Жеан, Элис и ее собственное имя. Видения забрезжи­ли в сознании: ухмыляющийся кузнец со спущенными шта­нами, раскаленное железо, которым она уничтожила свою кра­соту, изуродовала лицо, чтобы он больше никогда не смотрел на нее с вожделением. Она увидела воина с седыми волосами, его меч, похожий на серебристый коготь; увидела безумное дитя; увидела бога, того, что приходил к ней уже трижды. Яр­кий, прекрасный, светящийся бог, который явился к ней в об­разе волка; бледный в лунном свете купец, который вышел из тела погибшей дочери конунга; и тот, кто нашел ее одну посре­ди моря, спас, затащив на корабль из ногтей мертвецов, и воз­лег с нею на серебристой от звездного света скамье.

Трижды он даровал ей сыновей, которых она старалась спрятать от взора Всеобщего Отца. Дважды она терпела по­ражение. На этот раз она обязательно защитит их, своих мальчиков, близнецов, тех, о ком не знал ни ее муж, ни соро­дичи, тех, кого она прятала в горах и за морем.

Она надеялась прожить жизнь, не привлекая к себе вни­мания богов, подальше от их интриг, вернуться в те края, где жил когда-то конунг с белыми волосами, завести семью, по­стараться все забыть. Только он не дает ей покоя, он, ее лю­бовник, отец ее близнецов.

После той ночи, когда она похоронила последнего сына, она уже не знала ни одной спокойной ночи. Каждый раз во сне странные голоса выкрикивали полузабытые имена. Во сне она входила в пещеру, низкую и темную, где кто-то связанный был прикован к скале, кто-то, кто содрогался и метался, то­сковал по свободе. Внутри нее пробуждались вечные стра­дания.

Мать Болли, вала, провидица, сказала, что постарается освободить ее от ночных кошмаров. Они отправились к сто­ячим камням, где из серых туч на скалы опускалась завеса до­ждя, и совершили обряд.

Саитада помогала старой вале, развела костер, кидала в огонь травы, не давала ей спать девять дней и девять ночей под этими продуваемыми всеми ветрами камнями. Видения пришли, и они убили старую провидицу.

Когда мать Болли умерла, Саитада тоже увидела: волшеб­ный источник, источник мудрости, и комету, восходящую на востоке. Она сказала Болли Болисону, что его воины озоло­тятся в Киеве, и отправилась туда вместе с ними, где они на­нялись на службу к русскому князю. Она провела в горах де­сять лет, пока Болли Болисон носился по полям сражений. Она была совершенно счастлива в одиночестве со своими ко­зами, пастушьим посохом и плащом.

Она усаживалась у ручья или у входа в пещеру, и ее созна­ние скиталось по бескрайней пустоте вечера. Она любовалась тем, как загораются звезды, словно яркие рыбки всплывают на поверхность темного океана ночи, наблюдала, как низкое солнце на закате воспламеняет грозовые тучи, обращая их в неуклюжих драконов с огненным брюхом, видела, как рас­свет рисует алмазы на снегу. Зимой она уходила в хижину и там, в уединении и тишине, искала ответы на свои вопросы. Восток, один только восток манил ее. У нее не было нужных трав для костра, у нее не было знаний и наставника, чтобы по­мочь ей. Она действовала интуитивно, морила себя голодом и жаждой, чтобы вызвать видения, мерзла на морозе, бодр­ствовала по многу дней, пока ей не открылась истина. Она должна узнать, как найти источник, должна обрести настоя­щую мудрость.

На восьмой год к ней пришел человек-волк, которого, как он сказал, привели сны. Он видел ее где-то высоко в горах, огля­дывающей землю. Она очень важна для богов и важна для не­го. Она спросила, не бог ли он сам, он ответил, нет, просто че­ловек, который видел ее во сне. Она сказала, что тоже видела его во сне, видит каждую ночь с тех пор, как отдала его одной семье, жившей в горах. Он снится ей, потому что она его мать.