И. Беров - Пламя и лёд

— Альви!

— Что? — Женщина никогда еще не видела, чтобы Крейн в разгаре боя звал ее на помощь, но сейчас он это сделал.

— Дай мне свою шпагу! — звуки шаркающих лап приближались. Воин знал, с чем придется ему столкнуться, и поэтому требовал себе все оружие, пригодное для схватки. Видя, что женщина его не совсем поняла, он произнес снова, но уже громче:

— Мне нужно твое оружие и сделай это как можно быстрее!!

Альви кинула ему свою шпагу, Крейн поймал ее точно за гарду еще в тот момент, когда оружие пребывало в своем полете. Его тело тоже преобразилось в паучьего стража. Аль-эм-Ашвул быстро отошла на несколько шагов назад, и ей в спину тут же врезалась мощная звериная туша, от которой отвратительно пахло псиной.

Женщина паучьих стражей покачнулась, но смогла удержать равновесие, правда, ей пришлось выпустить из рук тело раненого Филиппа, чтобы перехватить когтистые лапы оборотня, норовившего откусить ей лицо.

Использовав свою силу, паучья воительница широко развела руки в сторону, отчего тело оборотня неприятно дернулось, а потом зверь как-то странно обмяк. Видно, ее атака перебила животному позвоночник.

Крейн отрубил первому оборотню голову, оставив жилистое волосатое тело шагать еще добрых пять метров. Другой зверь оказался более удачливым и сумел пару раз провести своими когтями воину по лицу и груди прежде, чем острие шпаги пронзило звериное сердце. Не успел второй оборотень упасть на ковер из опавших листьев, как топор воина уже отсекал руку очередному нападавшему зверю. Паучьи ноги, выставленные навстречу нападавшим, нанизывали на свои острые нижние сегменты несколько тел.

Крейн с яростью сбрасывал со своих конечностей трупы. Его топор, вращаясь, как мельница, крушил черепа и тела оборотней направо и налево. Бой начался всего минуту назад, а вокруг Крейна валялась на цветном ковре осенних листьев целая куча лохматых тел. Его действия приносили успех — оборону с его стороны не прорвал ни один шерстистый звереныш. Но зверей было слишком много, и действовали они не как звери. В их тактике чувствовался разум. Они не лезли напролом, а пытались обходить своего врага.

Аль-эм-Ашвул старалась не уступать Крейну по количеству убитых существ, хотя она была безоружна и ей приходилось действовать только лишь силой мощных паучьих рук. Женщина паучьих стражей хватала окружавших ее зверей за глотки, сворачивала их лохматые шеи и втаптывала их волчьи тела в осеннюю лесную грязь.

Филипп, видевший батальную картину, лежал в желтой траве и пытался сообразить, в какую сторону и как ему лучше передвинуться, чтобы уцелеть в этой настоящей войне чудовищ.

Спина у него уже не болела — за это он был премного благодарен лекарше из подземелья. Хотя ее паучий облик все-таки и вызывал отвращение, Филипп начинал привыкать к необычной внешности своих спасителей. Особенно ему было приятно то, что оборотни и люди-пауки дрались друг против друга.

На Альви приятных мыслей в этот момент не находило. Ее облепили со всех сторон мохнатые немытые звериные тела. Оборотней было так много, что женщина решила, будто звери хотят просто задавить их своим числом. На крепкой пластинчатой броне пауколюдей уже красовалось несколько следов от зубов и когтей, и каждую секунду новые участники драки добавляли к ним свои следы от ударов. Самой слабой в этой паре дерущихся воинов была представительница женского пола, поскольку у нее не было никакого оружия, кроме сильных пальцев да прочных ног. Именно на нее звери и перенесли всю силу удара. Альви могла отбить нападение сразу троих зверей. Оборотни все рассчитали точно. Воительница даже не сразу сообразила, зачем двое людей-волков бросились прямо ей в руки, жертвуя своими жизнями. Только когда четыре их сильных собрата смогли захватить ее руки, женщине паучьих стражей стал ясен план лохматых зверюг. Альви упорно пыталась вывернуться из захвата. На вид щуплый бицепс темноватой ручки потихоньку вырастал — оборотни захрипели от натуги, но рук воительницы не выпустили. Сразу чьи-то лапы вцепились ей в горло. Шея задрана высоко вверх, острые когти отчаянно пытаются разорвать жизненно важную артерию, а кожу черепа скребут острые, как иглы, зубы. Альви повезло, что организм пауколюдей был намного крепче человеческого.

«Сейчас этому союзнику придет конец», — подумал с горечью Филипп, когда несший его на руках шестиног покрылся горой мохнатых серых и бурых тел.

Тело паука сильно толкнули в бок, потом звери резко повторили атаку, но уже пытаясь завалить Аль-эм-Ашвул в другую сторону. Пока что воительница выдерживала натиск кровожадных зверюг, но рано или поздно ее броня должна была треснуть, тем более что многие пластины уже трещали. Острые когти уже добрались до паучьего брюха, пытаясь нанести паукочеловеку удар снизу. Положение казалось безвыходным, но только до того момента, пока изо рта Альви не выплеснулась струя паучьего яда. Двое зверей, державших ее левую руку, сразу же лишились голов — яд паука просто растворил их и принялся пожирать лоснящиеся от пота мохнатые тела. Получив свободу одной из своих рук, женщина — паукочеловек быстро свернула шеи и оторвала руки державшим ее в своих захватах тварям. И тут же ее тело сотряс очень сильный удар. Его нанесли ей в спину с такой силой, что затрещали все панцири наружного и внутреннего скелета. Альви шумно выдохнула, пытаясь прийти в себя, когда еще два удара сотрясли ее голову и нижнюю часть тела. Женщина почувствовала, как у нее из носа и затылка течет кровь. Ее сразу же затошнило, а перед глазами все поплыло и появились круги. Невидимый противник, атаковавший паукоженщину сзади, не отступал. Альви сначала подумала, что это ее душа отбывает в родной мир, а потом ее тело пронзила острая боль. Тут же острые когти нашли брешь в ее броне, нанеся удар между двумя выпирающими нагрудными пластинами. Радостный рык зверолюдей подтвердил ее худшие опасения.

— Таких больших пауков я никогда не встречал, — гулко прогремел перед самым ухом лающий голос.

Альви очень нуждалась в помощи, но Крейн не мог ей ничем помочь, поскольку сам находился не в лучшем положении. Конечно, его не пытались перевернуть, да и силы в его руках было побольше, да и топор со шпагой не подводили воина и кололи и резали всех, кто только попадался ему на пути. Правда, одному из раненных воителем существ удалось дотянуться до его суставов. Крейн едва не упал, когда когтистая лапа нанесла отчаянный удар по тыльной стороне одного из сочленений ноги. К тому же острые ноги утопали в грязи и плотном ковре из волчьих тел и крови. Чужая кровь заливала лицо и глаза. Воин паучьих стражей чувствовал себя уставшим, хотя с момента начала боя прошло не так много времени, но Крейн продолжал рубить звериные тела направо и налево, не позволяя атакующим тварям почувствовать хотя бы на минуту свое превосходство. Неожиданно поток лохматых тел с его стороны стал заметно редеть. Пропитанный кровью и мозгами оборотней топор опустился на голову последнего нападавшего.