Инна Георгиева - Минус на минус

Я нахмурилась еще сильнее:

— Ты понимаешь, что я — ведьма?!

— Да надень же ты этот долбаный шлем!! — рявкнул заклинатель, выходя из себя. Я скрежетнула зубами, вырвала у него из рук пластмассовый «орех» и натянула себе на голову. Так же молча уселась позади братца, обхватила его за талию, и мы наконец тронулись…

Трасса была почти пустой. Фонари светили тусклым уходящим светом. Где-то вдалеке, за домами небо уже стало сереть в ожидании первых лучей восходящего солнца. Алекс ехал медленно, словно наслаждаясь путешествием. А я прижималась к нему, вдыхала запах кожи и чего-то еще, непонятного, но очень знакомого и чувствовала, как глаза закрываются сами собой.

«Все же хорошо, что он за мной приехал…» — пронеслось в голове.

И на сегодня это была моя последняя мысль.

Ева Моргалис

Утром я открыла глаза в том «замечательном» состоянии, когда хочется не проснуться, а воскреснуть. Голова гудела, словно ее засунули в Большой Успенский колокол и хорошенько по нему треснули. В глазах не просто мелькали, а феерически зажигались какие-то блики-звездочки, в ушах до сих пор стоял звон. Собственно, я и проснулась только потому, что где-то что-то упало. Вернее, обрушилось с таким грохотом, словно со стены сорвался кухонный шкаф, доверху набитый посудой. Сердце до сих пор колотилось как сумасшедшее. С трудом подняла руку, ощупала колтун на голове, потерла глаза. О! Здравствуй чудесный мир! И родной потолок…

Пригляделась внимательнее: точно, родной. Розовый, будь проклят этот яркий цвет в такое мерзкое утро. Кстати, а как я здесь очутилась? Засыпала вроде на мотоцикле, за спиной у Алекса. Неужели перетащил?

Глаза опустились чуть ниже. Ага, перетащил.

И переодел!

Я резко села, отбросила одеяло и уставилась на собственные ноги. Да, пижама была явно не моей, потому что, если меня клонировать три раза и запихнуть в эту одежку формата «танковый чехол», мы, все втроем, здесь отлично поместимся. Кстати, несмотря на несуразный размер, пижама была удобной: рубашка на пуговичках из мягкой ткани и широкие брюки с резинкой на поясе движения не стесняли. Правда, так и норовили поддаться гравитации и уползти вниз. Особенно рубашка. Я подтянула ее повыше, прикрывая обнаженное плечо, и мимоходом отметила, что белье осталось на месте. Уже неплохо. Зевнула, прикрывшись ладошкой, раздвинула «занавески» перед глазами, щедро организованные вчерашней прической, полюбовалась на открывшуюся картинку и упала обратно на подушки.

— Че-ерт… — прошептала, закрывая лицо руками.

В кресле, прямо напротив кровати, сидел, развалившись, Александр. Сидел и буравил меня обманчиво-безразличным взглядом.

— Проснулась? — ласково протянул он.

«Блин, не исчезает, — констатировал уставший мозг. — А какой был бы замечательный глюк…»

— Доброе утро, — ответила хриплым голосом.

— Действительно «доброе»? — насмешливо уточнил братец.

Я снова села и подняла на него мрачный взгляд:

— Звуковые эффекты ты устроил? Что, делать больше нечего было?

— Надоело ждать…

— Ну дождался, — скрипнула зубами. — Дальше что?

— Поговорить хочу. — И мурлыкнул это таким тоном, что мне сразу стало не по себе. Не сказать, что до этого наслаждалась ситуацией, но сейчас… было в его голосе что-то издевательское, глумливое, но при этом обволакивающее и заставляющее мурашки бежать по спине. Раньше он такими интонациями не баловался.

— А может, не надо? — попросила без особой надежды.

Шурик улыбнулся и поднялся на ноги. Шагнул ближе. Ну прямо кошак на охоте: крадется беззвучно, на чуть пружинящих лапах. Я сглотнула и выбралась из-под одеяла. Путаясь в «ночнушке», попятилась к окну. Так, чисто на всякий случай. Не то чтобы готовилась к низкому старту, но оставаться на месте, когда к тебе подступает эдакий хищник, было выше моих сил.

«Эх, жалко, он дверь перекрыл, можно было бы в ванной отсидеться…» — пронеслось в голове.

— Ты куда? — проурчал Шурик, плавно меняя траекторию движения.

— Ну… э… отсюда лучше слышно!

— А почему глаза такие большие? — с улыбкой продолжал допытываться братец.

— Чтобы лучше видеть… — ляпнула, не задумываясь.

— А где пирожки? — уже почти смеясь в голос, закончил Алекс.

Я непонимающе нахмурилась:

— Какие пирожки?.. — И тут мозаика сложилась. Ах, пирожки?! — Говорить хотел? Ну давай! Я жду!

— Ты где вчера была?

Я нахмурилась:

— Шурик, у тебя склероз? Ты, кажется, везде со мной побывал.

Братец скрипнул зубами, но мужественно проглотил ненавистное обращение. Вместо этого сделал рожу еще более коварной и уточнил:

— Не везде. Ты зачем в «Global» летала?

— Меня пригласили.

— Почему мне не сказала?

— Потому что не пустил бы, — ответила честно, понимая, что скрывать здесь нечего.

— Не догадываешься почему?

Я подняла мрачный взгляд и язвительно передразнила:

— Не догадываюсь!

— Ты, Ева, кажется, забыла, в какой семье живешь! — не повышая голоса, грозно заявил Александр.

— Да как же тут забудешь, когда тебе через час напоминают?!

— Ты пошла на встречу с колдуном! Одна! Зная, что я буду категорически против!

— Да, пошла! И кое-что узнала, между прочим! — парировала, гордо задирая подбородок. — Не интересно, что именно?

— Да какая, к черту, разница?! — взъярился братец. — Если для этого пришлось…

— Мы просто поговорили! — перебила клокочущим рыком. Он что, действительно думает, что на вечеринках колдуны приносят в жертву смертных и поклоняются Сатане?! — Перестань говорить о магии так, словно это не дар, а проклятие какое-то!

— Для тебя, может, и дар! — скрестил руки на груди Шурик. — Но ты подставляешь людей, которым не повезло находиться рядом с тобой. Ведешь себя как эгоистичный глупый ребенок!

Ой, зря он решил поругаться с женщиной, которая мало того, что не выспалась, так еще и выпила накануне! В таком состоянии жертва вполоборота обращается охотником, и успокоить ее становится сложнее, чем увидеть морщерогого кизляка. Мой трещавший по швам мозг, еще минуту назад с трудом подбиравший слова, мигом определил виновника всех своих вероятных бед и скомандовал: «Фас!» Я сжала кулаки, напыжилась и решительно ступила на тропу войны:

— Сам дурак!

Такого ответа братец, конечно, не ожидал. Он нахмурился и, смерив меня подозрительным взглядом, поинтересовался:

— Ты себя нормально чувствуешь?

— Да, блин! — рявкнула, натягивая на плечо постоянно сползающую рубашку. — Конечно, нормально! Как я еще могу себя чувствовать?!

— А тебе не кажется, что ты сейчас зря орешь? — сквозь зубы процедил братец. Да, сегодня он явно держал себя в руках дольше своего обыкновенного минимума. Вот только я уже не хотела так просто отступать.