Инна Георгиева - Минус на минус

— Ну, дайте боги, чтобы и другие в это поверили, — пробурчала Полина. — Может, и правда пронесет… Тогда на такой вопрос ответь: какого дьявола ты поперлась на встречу с Владимиром в одиночку? Не ты ли мне говорила, что колдуны на редкость обидчивые и злопамятные существа? Тебе что, проблем в жизни мало, что ты решила играть с этим наследником одного из самых могущественных кланов?

Я вытаращилась на подругу:

— Но я же получила ценную информацию!

— Кто ее считает ценной, Ева? — не повышая голоса и кривясь через слово от головной боли, уточнила Полина. — Что конкретно ты выяснила? Да ничего! Какой-то мужик интересуется твоей матерью! Да ты на Ядвигу когда в последний раз смотрела? Ею же только палка не заинтересуется, да и то не факт.

— А если это тот же тип, который залез к нам в дом?

— Отлично! — язвительно процедила готесса. — Давай пойдем, у него спросим. Как там: среднего возраста, среднего телосложения? О, да не фиг делать! Таких же всего пару миллионов в этой части мира.

— Блин, — обиженно скрестив руки на груди, прошипела я. — Иногда мне кажется, что ты — это просто клон Алекса.

— Кстати, о нем, — мрачно вздохнула Поля. — Ева, хватит парить себе мозг. Влюби в себя парня, и живите спокойно.

— Чего?! — покраснела я. — Ты в своем уме? Или за тебя уже алкоголь говорит?

— А что такого? — невинно пожала плечами готесса. — Это же стандарт! Так девушки во все времена поступали. Вот чем он плох? Симпатичный, сообразительный, преданный семье. Будете вместе, пока смерть не разлучит вас.

— Если мы будем вместе, смерть разлучит нас очень скоро, — процедила я. — И вообще, считаю это ужасной идеей!

— Да-да, — буркнула Поля. — И я, когда смотрю на темно-бордовый цвет твоих щек, тебе совсем-совсем верю. Признайся, Ева: он тебе нравится!

— Чисто физиологически?

— Физио… физигно… физ… — попыталась выговорить готесса. — Да по-всякому!

Я честно задумалась. Перебрала в голове события последних трех недель. Посовещалась с мозгом, сердцем и задницей (по-любому ей доставалось больше всех) и тяжко вздохнула:

— Понятия не имею, как его в себя влюбить.

— Ну блин, — фыркнула готесса. — Не знаю… вспомни этого… хотя нет, этого ты не знаешь… а вот… нет, не подходит… ладно, с поправкой на возраст, вспомни Русалочку! Как там… «сделай губки вот так, хлопни глазками вот так…»

— Но он заклинатель, а не сказочный принц!

— Отлично! Значит, у него еще не было девушки, которая знает его секрет. Ты первая, у тебя преимущество!

— Да, но просто девушка у него как раз есть! И, кстати, о верности… я вовсе не хочу начинать список тех, кто знает о его секрете!

— А кто говорит про список?

— Здравый смысл… — буркнула недовольно. — И еще! Вот если ты такая умная, почему у тебя у самой парня нет?

— Ну, — хихикнула Полина, — понимаешь… парни, они ведь не статуэтки в магазине. Нельзя прийти и сказать: мне, пожалуйста, вон того блондина, этого кудрявого рыжего, того в бандане и весь левый ряд. Они, знаешь ли, быстро бегают, гады. И хорошо прячутся…

— Не поняла?! — переспросила, запрыгивая на Нимфу.

— Шучу, конечно, — отмахнулась подруга, ласково хлопая кобылу по шее. — Просто свое искать надо. Оно так просто в руки не дается. То есть не всем дается. Вот тебе повезло, а ты — дура. Бегаешь, отбиваешься. В следующий раз может и не повезти. Будь я на твоем месте…

— Слушай, — обернулась я, — Полечка! А ведь у тебя есть отличная возможность скоординировать меня на практике…

— Ева, если ты будешь продолжать сегодня говорить такие длинные слова, у меня мозг взорвется, — устало промычала готесса.

— Короче, Егор вечером устраивает фотосессию в особняке. Ты приглашена.

— А это твоя инициатива или один из братцев постарался?

— Да, по ходу, Богдан тоже считает, что «свое» нужно ловить. Так что, придешь?

Поля загадочно улыбнулась и распахнула двери конюшни. Мы с Нимфой аккуратно выехали во двор.

— Почему нет? — наконец ответила готесса. — Я пока Соколова в резерв не списала. Посмотрим, на что он готов ради «истинной любви».

Я хмыкнула, в глубине души немножко жалея Богдана. Он, конечно, сам виноват, что запал именно на эту девушку, но и Поля могла быть поаккуратнее. У нашего мажора психика нежная, один раз хорошенько треснуть — и на всю жизнь калека. А может, наоборот, — трудности закаляют? Не зря же он так в нее вцепился? Да и мое личное отношение к братцу за последние пару дней сильно поменялось. Не так он был и прост, как могло показаться вначале…

К сожалению, долго поразмышлять мне не дали. Стоило выехать на луг, как кобыла, почувствовав свежий воздух и простор, почему-то решила, что обрела долгожданную свободу. Я на ее спине, видимо, была недостаточно убедительным аргументом в пользу послушания. А Полина, которую вредная лошадь уважала куда сильнее меня, оказалась не в том состоянии, чтобы давить авторитетом. Небрежно, почти играючись, Нимфа сбросила меня на землю, скозлила, высоко подбросив задние копыта, и умчалась в прекрасное далеко.

— Стой, паразитка! — хрипло выдохнула готесса, видимо боясь собственным криком расколоть себе мозг. — Стой или… или я на тебя дыхну…

Я не смогла не улыбнуться, даже лежа лицом в траве. Тренировка началась…

Александр Соколов

Толян, он же Хаск, потер пальцами лоб, отложил гитару и мрачно заявил:

— Фигово что-то у нас сегодня получается…

— Правда, Ал, — поддакнул Андрюха. — Играешь без вдохновения.

— И поешь так же, — вставил пять копеек барабанщик, между прочим, самый частый виновник наших «косяков». — Совсем в ноты не попадаешь.

— Ты главное по тарелкам своим попадай! — рыкнул я. — Слишком умный нашелся…

— Нет, Ал, правда. — Рыжий вздохнул и, привалившись плечом к стене, уставился на меня взглядом практикующего психолога. — Чего злой такой?

— А я знаю! — опять вмешался блондин.

Я хрипло выдохнул и демонстративно поднял кулак.

— Жека! — старательно пряча улыбку, спросил Андрюха. — У тебя зуб еще болит?

— Ну, — кивнул барабанщик. — А че?

— Кажись, появился реальный шанс сэкономить на дантисте.

— Серьезно? — подался вперед блондин.

— Да сто пудов.

— И как?

— А ты скажи еще что-нибудь Алу, и не будет у тебя больного зуба.

— А также, возможно, парочки здоровых, — хмуро поддакнул Толян. — Но сейчас я готов прикрыть твою челюсть, если расскажешь, что не так с Демоном.

— Все со мной так! — рявкнул я. Прямо в микрофон. Парни дружно поморщились и, переглянувшись, видимо, решили, что я вру.

— Дай-ка угадаю, — в своей излюбленной манере продолжил допрос Лектор. Когда к Андрюхе прицепилось прозвище, я уже не помнил, но вот сейчас, слушая этот вкрадчивый мягкий голос, отлично понимал, за что именно его так назвали. — Это касается той мелкой паразитки в голубом парике, которая нам в прошлый раз концерт испортила?