Тимофей Печёрин - Наследник подземного мира

Крылатое существо забилось, шурша крыльями.

- Ты один живешь? - как мог грозно спросил Олег.

- Нет! Нет! - выпалил, присвистнув, пленник, - еще жена есть. Скоро яйцо снесет. И у нас будет птенец. Нас будет много!

- Рад за вас, - Замшелов хмыкнул, - это не твоя жена утащила нашего друга? Надеюсь, вы его еще не съели?

- Да. Да. Да, - скороговоркой повторил самец гарпии, - ваш друг старый уже. Невкусный. Еще говорил, что болен. Жена таких не ест. Жене нужно свежее мясо. Нежное. Тогда птенец будет здоровым и сильным. Как я! Потому я за вами и прилетел. А жена второй раз не хочет. Отдыхает. Ей надо отдыхать. Тогда птенец...

- Это понятно, - перебил его тираду Дазз, - если вы его не съели... то что тогда? Куда дели нашего... друга?

- Стер-рве той отдали! - выкрикнул самец, напомнив Олегу попугая из какого-то фильма про пиратов, - в женихи. Ей все равно! Не есть же его!

- Стерве? - переспросил Замшелов.

- Вр-роде вас! Только со змеями на голове! Она где-то тут, живет. Внизу. В пещер-ре с колоннами.

- Еще раз прилетишь, - напутствовал Дазз самца гарпии, прежде чем отпустить, - в гнездо больше не вернешься. И жене своей передай. Так значит, ищем пещеру с колоннами?..

Последние слова предназначались уже Олегу.

Какая же на самом деле благодать: ощущать под ногами твердую землю. Особенно после гнезда, примостившегося на каменном пятачке под самым сводом. И в полшага от обрыва. От пропасти, прикрытой облаками - такими обманчиво плотными, мягкими.

Снова оказавшись внизу, Монк торжествовал. Все-таки умом чета гарпий не отличалась. Даром что говорить эти твари умели. И вроде осмысленно. Не в пример попугаям или воронам.

И тем не менее. Достаточно было Молчуну пожаловаться на свою будто бы старость, да приправить эту жалобу лично выдуманной болезнью - и аппетит крылатого семейства сразу иссяк. Более того, пленившая Монка самка лично вызвалась спровадить его вниз. И отнюдь не за счет силы тяжести.

"Хвала педикулезу миокарда!.."

Проводив взором удаляющуюся восвояси гарпию, Молчун огляделся. Вход в пещеру, к которой его доставили, смотрелся обжито. Местами даже роскошно. К нему вело высокое и широкое каменное крыльцо, по обе стороны от которого стояли статуи двух мужчин. Лица их глядели недобро. Даже как-то испугано.

По краям каждой второй из ступеней высились мраморные колонны.

Сам вход имел форму трапеции. На обрамлявших его каменных плитах красовались рельефные изображения змей. Дверь же отсутствовала вовсе.

"Надо же, - подумал Монк, - а Дазз говорил, будто люди сюда не захаживают. А тут, смотрю, живут даже. Зря что ли такую красоту выстроили?"

Последний вопрос сам же сотрудник АВР полагал риторическим. А значит и недостойным того, чтоб искать на него ответ. И даже серьезно над ним задумываться. В конце концов, какая Монку разница, кому принадлежит это роскошное подземное жилище? И что заставило его владельца поселиться именно здесь - в охотничьих угодьях гарпий?

Первое, что Молчуну следовало бы сделать, это отыскать спутников. Чтобы уже втроем определиться насчет дальнейшего пути. Потому, еще с полминуты полюбовавшись на статуи, колоны и барельефы со змеями, Монк повернулся и двинулся прочь.

А вернее, хотел было двинуться. Но после первого же, сделанного им, шага из-за одной из колонн вынырнула небольшая змея. Юркая и гибкая, она вмиг настигла Молчуна. И обвилась вокруг одной из его ног. После чего приподняла крохотную голову и предупредительно зашипела.

Оружия у Монка с собой не было. Костяную дубину он выронил в момент пленения гарпией. Да и в противном случае вряд ли бы решился на контратаку. Расклад не тот: змея могла успеть раньше.

- Новый человек здесь, - со стороны проема, из темноты донесся слабый женский голос, мягкий как бархат, - ты пришел... так входи же.

- Не могу, - ответ Молчуна прозвучал почти искренне виновато, - змеюка за ногу схватила. Боюсь, ужалит, если шелохнусь.

А в следующее мгновение змея легко соскользнула с его ноги. И перетекла на ступеньки крыльца. После чего обернулась к Монку, коротко прошипев. И хотя змеиного языка тот, естественно, не знал, смысл этого оклика был более чем понятен. За мной, мол. Не отставай!

- Тебе не причинят вреда, если не попытаешься сбежать, - снова услышал Молчун вкрадчивый голос хозяйки пещеры. И, покорно вздохнув, зашагал вверх по каменным ступеням.

За трапециевидным проемом начинался коридор - широкий и не слишком длинный. И именно коридор человеческого жилища, а не подземный туннель. Вдоль его ровных, отделанных стен выстроились каменные статуи... опять-таки сплошь мужские. И в разнообразных, но одинаково непринужденных позах. Словно натурщики не позировали неведомому скульптору, а дали запечатлеть себя как бы между делом.

"Но это ж технически невозможно!" - промелькнуло в голове Монка.

Вместо ожидаемой темноты в коридоре царил полумрак. Из тени которого навстречу Молчуну и вынырнула хозяйка. Невысокая девушка; стройная... если не сказать, худенькая. Но не ее телосложение в первую очередь привлекло внимание гостя.

Лицо и открытые руки девушки покрывала чешуя - бледная, зеленоватая... как у змеи. Глаза были почему-то завязаны плотной черной повязкой. А из головы, лишенной волос, выходило несколько отростков. Похожие на щупальца, те вблизи оказались маленькими змейками. Каждая из которых, кажется, жила собственной жизнью. Отростки-змеи шевелились, колыхаясь в воздухе, и поворачивали головы то в одну, то в другую сторону.

Несмотря на слепоту, шаг хозяйки был твердым, уверенным. Видимо, хотя бы в собственном жилище ориентировалась она отменно. Путь девушки пересекла выскочившая из-за ближайшей статуи змея. Но хозяйка даже не обратила на нее внимания. Просто перешагнула, не замедляя шаг.

"Домашний любимец! - едва ли не с восторгом догадался Монк, - кому кошечки-собачки-хомячки, а кому-то гадюка ближе по духу..."

Вслух же молвил, зачем-то слегка поклонившись:

- Монк мое имя. А еще Молчуном люди кличут.

- Нэсса, - в ответ представилась девушка, - очень рада встрече. Новый жених... двадцатый по счету... юбилейный, значит. Можно было бы отпраздновать...

Лицо ее при этом озарилось улыбкой. На полсекунды изо рта вырвался язык - тонкий, раздвоенный, совсем непохожий на человеческий. Даже Монк, профессионально привыкший скрывать эмоции, невольно вздрогнул...

- Двадцатый, значит, - как можно более миролюбиво произнес он, - интересно, а куда девались предыдущие девятнадцать?..

Вместо ответа Нэсса обвела рукой коридор с его статуями. Внутри Молчуна похолодело от назревающей догадки.

- Когда-то, - начала девушка почти торжественно, - я не могла найти свою любовь. Парни презирали меня, нескладную и невзрачную простолюдинку. И тогда я обратилась к колдунье. Попросила ее придать моему телу изящество и гибкость. И наделить роковым взглядом, от которого любой мужчина покорялся бы моей воле.