Анна Дил - Забытыми тропами

- Где я?

Вопрос вышел тихим. Охрипшее горло не желало слушаться хозяйку. Однако и этого полузадушенного шепота хватило, чтобы колдун встрепенулся, наклонился к Айне, беспокойно вглядываясь в ее лицо. Он выдохнул только одно слово:

- Очнулась…

Значит, могла и не очнуться, поняла Айна.

- Выпей.

В губы требовательно ткнулась теплая глиняная кружка с щербатым краем. Айна смутно припомнила, что уже видела ее раньше, более того - слышала голос колдуна, упрашивающий сделать еще глоток, помнила вкус травяного отвара.

Айна послушно сделала глоток - вкус оказался точно таким, как в воспоминаниях.

- Гадость…

- Эта гадость спасла тебе жизнь, - серьезно ответил колдун.

Айна вдруг поняла, что тени на его лице - не только от слабого света. Он сам выглядел не здоровее графини: с запавшими глазами, побледневший, осунувшийся. Разве что щетины на щеках нет. Интересно, почему? Не брился же он тут, в самом деле. А брился ли он вообще в пути?

- А почему у тебя нет щетины? - невпопад спросила графиня.

Колдун удивленно моргнул, потом радостно заухмылялся, как будто Айна спросила его о чем-то веселом.

- Я ведь маг. Немного колдовства, чуть-чуть эликсиров - и борода перестает расти. И бритва не нужна.

Айна слабо улыбнулась.

- Будь все магами, цирюльники разорились бы… - пробормотала она, засыпая и уже сквозь завесу сна чувствуя, как на лоб опускается холодный компресс, приятно пахнущий травами.

Народа на главной площади Красного Мара было неожиданно много, учитывая неприязнь горожан к чужакам. Казалось, здесь собрались жители всех окрестных сел и еще пары городков в придачу.

Компания "гостила" на чердаке милосердной бабули уже пятый день. Светомир с Заринной впервые рискнули выйти в город за продуктами - и вот, пожалуйста, увязли в людской толчее.

- Что тут у вас происходит? - магичка бесцеремонно цапнула за шиворот пробегавшего мимо пацаненка.

- Сейчас пророк вещунствовать будет! - гордо сообщил тот.

- Еще один? - поморщился рыцарь. Он никогда не был истово верующим, и резко увеличившееся поголовье сиднарских пророков его только раздражало. Тем более - пророков полузабытого культа Светлой Защитницы.

Но в этот момент все заглушил восторженный рев толпы: на деревянный помост, возвышающийся над собравшимися на площади, вышел пророк. Он был похож на тайгенского, как брат-близнец: та же худощавая фигура с выпирающими ключицами, те же длинные седые волосы, видимо, незнакомые с водой и расческой, тот же лихорадочный блеск покрасневших от утомления глаз, то же живописное рубище на теле… И речь его была почти слово в слово списана с речи "пророка" Талима - а может быть, конспект этой речи на выходе из храма выдавали всем пророкам вместе с картой сиднарских земель?

Так или иначе, но магичке и рыцарю волей-неволей пришлось выстоять обращение пророка к пастве до конца - приверженцы культа Светлой Защитницы окружили их столь плотной стеной, что пробиться на волю можно было разве что с боем. Но вынужденное ожидание их было вознаграждено сторицей. В конце своей речи пророк, то ли решив сымпровизировать, то ли подчиняясь указаниям "свыше" возвестил собравшимся:

- Братья и сестры! Сердце мое разрывается от боли, прискорбно мне оглашать сию весть, но демон уже выбрал для себя земное обличье, и теперь безнаказанно творит свои мерзкие дела, и первые жертвы его - верные служители Госпожи нашей, самые усердные дети ее. Каждый день поутру мы находим бездыханные тела служителей храмов с перерезанным горлом. Но госпожа наша открыла мне обличье воплощения Зла, дабы дети ее могли схватить и обезопасить его! Внемлите же: враг рода человеческого воплотился в юной деве, лицом чистой и обликом невинной, с волосами цвета созревших колосьев и голубыми глазами, худой телом и высокой ростом. С нею повсюду ходит мальчишка, как сын или брат похожий на нее видом своим, и колдун богопротивный, ремеслом зело мерзким на жизнь промышляющий…

- Мне кажется, или по описанию это их порождение Зла и впрямь похоже на наших общих знакомых? - мрачно поинтересовался Светомир у магички.

- Сматываемся отсюда, - одними губами велела Заринна, высмотревшая наконец просвет в стене из людских спин и плеч. - Куда ты ломишься, как медведь?! Осторожнее, не привлекай лишнего внимания…

- Слушайте же, дети мои: начиная со дня сего ходите по городу не в одиночку, а парами, а лучше по двое иль трое сбирайтеся. Коли увидите этих существ на улице, либо в трактире, либо в каком ином месте - один пусть тотчас поспешает сообщить об этом жрецам госпожи нашей, а другие следят, дабы не скрылись демоны сии, воспользовавшись поддержкою Темных Сил… - донеслось до слуха чужаков, поспешно покидающих площадь.

Из городка путники уходили далеко за полночь, выждав время, когда даже самые разудалые гуляки уже разбрелись по домам. Крались задворками, прячась, как воры, и вздрагивая от каждого шороха за спиной.

Дорога, послушно ложащаяся под ноги, сделала еще один виток, увлекая за собой отважившихся ступить на нее путников. Дорога знала: они свернут вместе с ней. И пойдут до конца.

Служитель Светлой Защитницы монах Гаш у лий шел домой поздним вечером. В переулках было темно, сыро и грязно, но идти более-менее освещенной светом окон улицей монах не решался: в тот вечер ноги не слушались его, а позорить свое доброе имя Гашулию не хотелось. Он возвращался от родича, живущего в ближней деревне. У того не далее как два дня назад родилась дочь, и грешно было не выпить за ее здоровье и долгую счастливую жизнь.

- Не стоит комро… копр… копрометрировать… славное имя своей госпожи, - говорил монах сам себе, тоскливо косясь на широкую сухую улицу, время от времени мелькающую в просвете между домами.

Когда сзади раздались шаги, Гашулий вздрогнул было, но тут же облегченно перевел дух: шаги были легкие - не то девушка, не то подросток. Чего бояться? Дневную проповедь пророка Гашулий не слышал.

Минуту спустя шедший сзади приблизился и робко тронул монаха за плечо, не решаясь подать голос.

- Чего тебе, чадо мое? - благодушно спросил служитель, стараясь говорить не слишком заплетающимся языком. Повернулся к нерешительному прохожему, неострожно открывая незащищенную шею.

В лунном свете блеснуло лезвие.

- Псу Защитницы - собачья смерть! - услышал Гашулий. Смысл фразы ускользнул от его сознания.

Своего падения он уже не почувствовал.

Как вскоре выяснилось, компания блуждала буквально в трех шагах от владений графа де ла Набирэй. На то, чтобы до них добраться, ушло всего-то полдня быстрой ходьбы (ночью компания не решилась долго идти по оврагам и буеракам. Покинув город, путники успокоились и продолжили путь лишь на рассвете). В свете последних событий долго оставаться на одном месте, да еще в опасной близости от нашпигованного охраной замка было верхом неблагоразумия. Дарилен настаивал на том, чтобы на пару-тройку дней затаиться в какой-нибудь близлежащей деревушке: Айна была еще слаба, а после проникновения в замок путникам, скорее всего, предстояло уносить ноги со всей возможной скоростью.