Gedzerath - Рождение легиона

– «Эмммм...» – только и смогла просипеть я, когда копыто аликорна мягко отвело в сторону мою растрепавшуюся косичку, неопрятным, лохматящимся хвостиком лезущую мне в глаза – «Ааааааа...».

– «Я и не догадывалась, что ты такая шумная по утрам» – вновь широко ухмыльнулась Принцесса Ночи, даже не думая убирать с меня свое крыло – «Похоже, что кое-кто из персонала выиграет сегодня кругленькую сумму у своих коллег, сделавших ставки на то, как рано из этой палаты прозвучит первый крик».

– «А я и не знала, что вы... Эммм... Ты стала такой азартной» – не удержавшись, брякнула я первое, что пришло мне на ум – «Так вы там что, спорили на то, начну я безобразничать поутру, или нет?».

– «Скорее, на твою первую реакцию» – кажется, Луна ждала от меня каких-то других слов, я едва ли не инстинктивно чувствовала какое-то затаенное желание, ожидание от меня чего-то, чего я никак не могла понять... – «Ведь не каждый из моих подданных может похвастаться тем, что просыпается под королевским крылом».

– «Можно подумать, они бы отказались!» – неуверенно хмыкнула я – «А как ты вообще тут оказалась?».

– «Ты позвала меня» – негромко сказала Луна, прижимаясь ко мне и глядя на меня мерцающими глазами, в темной глубине которых отражался ласково гладящий нас солнечный луч – «Как я могла не прийти на зов той, что так меня звала?».

– «Так это была ты!» – от осознания свершившегося, я на миг замерла, не в силах осознать свалившийся на меня факт, а затем порывисто дернулась вперед, крепко обнимая за шею расплывшуюся в умиленной улыбке богиню ночи – «Но... Но как? Ведь это был всего лишь кошмар... Так ведь?».

– «Не забывай, что хотя я и потеряла очень многое из своей прошлой силы, но ночь, сны и потаенные чувства – часть моей ипостаси. Не прошло и полугода с момента моего возвращения, как я вновь стала слышать молитвы пони, обращенные к ночному небу, путешествовать в их снах, изгоняя самые страшные кошмары, помогая и оберегая их покой. Так как я могла не откликнуться на такой призыв? Ведь ты обращалась... Ты звала именно меня! Ведь правда?».

Нахмурившись, я еще теснее прижалась к шее принцессы, с содроганием вспоминая такой явный кошмар. Разве возможно точно вспомнить, что можно кричать в такой ситуации, пусть это даже и сон. А с другой стороны...

– «Да» – тихо призналась я, поднимая глаза на обеспокоенно глядящую на меня Луну, просто возликовавшую от моих слов. Она тщательно пыталась это скрыть, изо всех сил стараясь контролировать выражение на своей морде, но у Принцессы Ночи гораздо хуже получалось создавать непроницаемую маску, которую демонстрировала своим подчиненным ее старшая сестра, и я видела, как уголки ее губ непроизвольно растягиваются в довольной улыбке едва ли не до ушей – «Да, я звала именно тебя. Но ты сама говорила, что...».

– «И ты сама подтвердила правдивость моих слов. Ты – часть моей силы, часть меня, и за эти годы я все чаще стала замечать, что сама ощущаю отголоски чего-то необычного во время своих ночных бдений, ощущаю обрывки чьих-то мыслей и чувств. Селестия боится, что это темная сторона моей души, наследие Найтмэр Мун, взывает к моему разуму и чувствам, поэтому я постоянно ощущаю ее неусыпную заботу и поддержку. А вчера ночью, я велела погодным пегасам устроить настоящую бурю, и собиралась дать тьме бой... Но вместо своего темного отражения, я нашла лишь тебя, громко взывавшую ко мне из лап ночного кошмара» – она говорила все быстрее и быстрее, словно боясь, что я перебью и начну возражать, опровергая ее слова – «Я еще тогда почувствовала твое пробуждение во время нашего разговора с сестрой и признаюсь, не стала этого пресекать. Мне хотелось, чтобы ты узнала о том, что я выбрала тебя для того, чтобы ты стала моей личной ученицей, но после этой ночи, после всего, что я поняла…».

– «Эммм… Поняла что?» – недоуменно переспросила я. Да, я понимала, что я ужасно тупая кобыла, что не раз косвенно признавала Селестия, буквально тыкая меня носом в мою непроходимую тупость своими «она не может похвастаться острым умом» и другими добродушными шуточками, но признаюсь, в этот момент, я на мгновение потеряла нить разговора, не понимая, на что это намекает статная, темно-синяя кобылица, держащая меня в кольце своих ног, словно… – «И что это вообще с твоей гривой? Она стала какой-то очень короткой, и не развевается… Новый стиль или направление в моде королевских причесок? Тебе что, тоже надоели эти развевающиеся, вечно лезущие куда не нужно, кудряшки?».

– «Да-да. Смена имиджа» – отведя глаза, проговорила Принцесса Ночи, на голове которой, и в самом деле, красовалась нехарактерная для нее короткая гривка, собранная в небольшой хвостик на затылке поблескивающим в свете солнечного утра дорогим серебряным кольцом – «Прости. Просто я подумала… Нет, ничего. Забудь».

– «Эммм… Как скажешь. Но учти, называть тебя «хозяйкой» или «учителем» не буду!» – фыркнула я, игриво толкая носом подбородок принцессы, словно маленький жеребенок, отчего по напрягшейся было морде Луны вновь расплылось умиленное выражение – «А вот на «госпожу» – вполне даже можешь рассчитывать... Иногда».

– «Даже так? Иногда?».

– «Посмотрим по поведению!» – весело заявила я, завозившись в кольце обнявших меня ног – «Кстати, раз я все еще жива, а за окном уже давно рассвело, то может, тут найдется что-нибудь для маленькой, голодной кобылки? Ну, в плане ПОЖРАТЬ?».

– «Ну уж нет, милочка. Раз уж вы стали моей... Мммм… Ученицей... В общем, теперь ты будешь слушаться меня!» – тряхнув укоротившейся гривой, заявила Луна, поднимаясь на ноги и вытряхивая меня из своей необычной кровати – «И поверь, я не дам тебе спуску, как моя чересчур мягкосердечная сестра! А теперь надевай вот этот халат – и марш за мной, в малую перевязочную. Должна же я, наконец, оценить плоды своих трудов?».

– «А пож... А поесть?».

– «Посмотрим на твое поведение!» – хмыкнула повелительница ночи, изящными движениями ног надевая серебряные накопытники и подталкивая меня к двери – «Учти, я еще и за розги возьмусь, как бывало, учили во времена старой Эквестрии!».

– «Хорошо-хорошо» – покладисто согласилась я, чувствуя, что готова просто убить за хорошо прожаренную котлетку, но все же не смогла удержаться от подколки – «Как скажешь... Мамочка».

Наверное, я все-таки была тупой кобылкой, и не придавала должного значения тому, что происходило вокруг меня, но даже сейчас, я помню, как вздрогнула от моих слов прекрасная синяя аликорн.

– «А, вот и вы! Мое почтение, Госпожа. Приветствую и ва... Эй, прекратите это немедленно! Страж, что вы себе позволяете, да еще и в присутствии нашей повелительницы?!».

Старый земнопони был сед с головы до ног, его грива и хвост белели той особой, чуть розоватой сединой, которая достается сильным, здоровым, но чрезвычайно старым существам, до последнего дня сохраняющим бодрость духа и деятельный оптимизм. Даже выцветшая гнедая шкура, даже потрескавшиеся кончики копыт, казалось, несли на себе отпечаток этой благородной седины, и облезлые пряди его гривы возмущенно затряслись, когда остановившийся в дверях врач негодующе заворчал, глядя на мою мелкую тушку, белеющую порядком помятой повязкой из объятий здоровенного ночного стража, крепко притиснувшего меня к себе. Стоявшие по обе стороны двери, из которой мы только вышли, стражи почетного эскорта принцессы, вовсю ухмылялись, вместе со своей госпожой рассматривая наши влипнувшие друг в друга тела. Наконец, со слышимым одним нам треском не желающих расставаться друг с другом тел, мы отлепились друг от друга, но продолжали молча провожать друг друга глазами, переглядываясь всю дорогу по длинному коридору, приведшему нас в широкий зал с огромным, во всю стену, панорамным окном, за которым были видны несколько комнат, которые я опознала, едва бросив на них свой взгляд.