Gedzerath - Рождение легиона

«Ух, ничего ж себе!» – только и успела подумать я, закрутившись на одном месте, и едва не падая вниз, в ковер из неподвижных и медленно движущихся, куда-то бредущих тел. Попавшие под удар грифоны лишились кто крыльев, кто лап, а кто и всего сразу, когда загудевшая сталь прорезала воздух и, дергаясь в моих копытах, словно живая, прошлась по спешившим ко мне телам. Двое упало сразу, а третий из нападавших, зажимая длинную рану на своем боку, поспешно отступал, вихляя худым кошачьим задом в сторону наплывавшего сверху облака.

Но, как выяснилось, это было не самым умным его решением.

– « Куа?! Ц'эст импоссибль! » – раздался неподалеку крик уже подлетавшего ко мне главаря, когда его подручный, столь храбро улепетывавший на облако, внезапно взвизгнул – и кувыркаясь, полетел вниз, пробитый сразу двумя короткими пилумами, чьи жала вылезли у него из спины. Нарушая все законы привычного для меня мироздания, облако остановилось, а затем, тяжело развернувшись, вновь начало набирать высоту, приводимое в движение десятком пегасов, изо всех сил упиравшихся в один из его боков. Прикрывшись ярко-алыми щитами, блестя десятками копий, на тучке расположилась, пожалуй, целая кентурия пегасов, и волны врагов, сотнями бросавшихся то на сформировавших на земле «черепаху» земнопони, то на эту импровизированную крепость, встречал град копий и пилумов, сбивавших по несколько грифонов за раз.

– «О боги, это гениально! » – потрясенно прошептала я, глядя, как тяжело дыша, пегасы остановились, переводя дух, а затем, дружно застонав, вновь толкнули облако, упираясь в толстый, спрессованный до плотности войлока водяной пар ногами и плечами, потащив его куда-то вбок, к самому большому скоплению врагов.

– « Иль нэ па натюрэль! » – кажется, вожак стаи был совершенно противоположного мнения о происходящем, и дико взвизгнув, несколько раз взмахнул зажатым в лапе мечом в сторону облака. По его команде, не менее десятка грифонов, закручивая спираль из каркающих и визжащих тел, стали подниматься вверх, подлетая к облаку снизу и яростно терзая его когтистыми лапами. Но, похоже, в этом, насквозь пронизанном магией мире, лишь пегасы могли полноценно управлять погодными явлениями, и несмотря на все старания голосящих птицекошек, облако не истощалось, и все так же уверенно двигалось в сторону стаи, прижимая ее к земле, где их уже ждали острые копья что-то неразборчиво кричавших и глухо ухавших легионеров.

«Пора кончать с этим дебилом» – заглядевшись на слаженные действия воздушных бойцов, я едва не пропустила новую атаку, и лишь дикий хлопок, едва не вывернувший мне крылья, не дал двум, зашедшим на меня с разных сторон грифонам превратить мою тушку в кровавый кусок мяса, нашпигованный длинными кинжалами – «Ах вы ж твари!».

– «Держись, примипил!» – вздрогнув, я сбилась с ритма, и неловко взмахнув крыльями, посторонилась, услышав у себя над ухом чей-то вопль. Звонко крича, мимо меня промелькнул знакомый силуэт, и один из моих противников заполошно забил крыльями, словно кур, нанизанный на длинное копье Вениты Роуз, небрежно, словно на тренировке, насадившей его на длинное древко. Выходя из пикирования, пегаска крутанулась в воздухе, и звонко грохнула копытами по боку бронированной фигуры, получив взамен скрежетнувший по боку ее лорики удар меча.

– «Займись оставшимися! Он мой!» – просипела я, глядя налитыми кровью глазами на приближающуюся фигуру. Прикрывшись очередными вояками, вышедшими из битвы на подмогу своему командиру, грифон явно решил покончить с моей надоедливой фигуркой, болтавшейся неподалеку и уже изрядно проредившей его персональный отряд. Вновь прибывшие, похоже, еще не знали о судьбе своих предшественников, поэтому мне не составило особого труда быстро поделить их напополам, причем, в прямом смысле этого слова – полученный мной меч не слишком подходил для фехтования и демонстрации умения владения оружием, но в качестве длинного дрына он был просто идеален, и не мудрствуя лукаво, просто разваливал попавшую под него плоть, словно эдакий длинный, остро заточенный колун. Куртки, даже с нашитыми на них деревянными и стальными пластинами, были плохой защитой от тяжелых, рубящих ударов, в которые я вкладывала всю свою инерцию и вес, и вскоре, очередной противник, визгливо крича, унесся к земле, получив сокрушительный удар в грудину, вновь закрутивший меня вокруг своей оси.

– « Бушир! Мяцник!» – подлетевший ко мне грифон зашел сверху, пользуясь преимуществом в скорости и маневре, и теперь уже мне приходилось, тяжело дыша, изо всех сил махать крыльями, неловко уворачиваясь от быстрых ударов, со звоном бивших по моей броне. Раз за разом, главарь старался попасть мне по шее или передним ногам, но всякий раз, мне удавалось отбить его наскоки, большей частью – благодаря мечу. Длинная рукоять его, размером не менее трети от всей длины оружия, была шершавой и хваткой, а здоровенное, сплюснутое с боков яблоко стального противовеса, снабженного какой-то гравировкой, неплохо подходило для того, чтобы отбивать не слишком сильные, но быстрые удары. Сигарообразная рукоять будто специально была сделана под копыта какого-нибудь земнопони или пегаса, и уже спустя несколько наскоков со стороны врага, я приноровилась, и вовсю использовала как лезвие меча, так и его рукоять, крутя им, словно посохом или дубиной и долбя по врагу любым из концов.

«Так значит, все эти прием… Уф! Среди всех этих приемов, которые демонстрировали на публику всякие «реконструкторы», действительно были настоящие, прошедшие века ухватки» – я усмехнулась пришедшей мне в голову мысли, в очередной раз, отбивая наскок каркнувшего что-то врага и довольно неловко возвращая ему удар, пришедшийся тому как раз под забрало. Увы, тяжелый противовес мог легко сломать птичью кость, но со скрытой под глухим, доходящим до нагрудника шлемом, худосочной грифоньей шеей, вдобавок, снабженной подушкой из перьев, ему было не совладать, и деранув меня напоследок когтями, грифон отскочил прочь, вновь начиная свой разгон для новой атаки.

– «Айййй!» – на этот раз, сунувшаяся вперед Венита не успела увернуться от атаки врага, и получив удар под крыло, с криком ушла куда-то вниз. Глухо ухнув в своем шлеме, грифон крутанул короткий, широкий меч, и ринулся ко мне.

Но на этот раз, я даже и не думала убегать или уворачиваться.

– «Нна-аааай!» – без накопытников или подков, мои шаги становились гораздо тише, что не раз помогало мне в разведке, когда от шума, который мы поднимали стуком копыт, зависела удача, а иногда – и жизнь всего небольшого отряда, но увы, для ударов по стремительно падавшей на меня бронированной туше голые копыта подходили гораздо меньше, нежели защищенные хотя бы тонкой полоской стали, поэтому мой выкрик, без предупреждения, перешел в болезненный вскрик, когда мои задние ноги, в очередной раз за этот день, дернула острая боль, колючей волной прошедшаяся по крупу и позвоночнику. Вцепившись бронированными перчатками в мой меч, грифон яростно выл и визжал в свой носатый, дурацкий шлем, изо всех сил работая крыльями и стараясь отобрать у меня оружие – «Уйййй! Ах ты ж сволочь! Да подавись!».