Ирина Шуппе - Новый мир

Скажу что пребывала в частной клинике пластической хирургии. А не звонила, потому что это было одним из условий, по которым я там могла находиться.

Это была моя версия для милиции.

Семье я могла бы попробовать объяснить, что же произошло на самом деле, но не стану. Я вообще сомневаюсь, что когда-либо стану обсуждать с кем-то все, что произошло.

Драконы спешили с подготовкой портала в мой мир - пока временные рамки не будут восстановлены, волнения на эфирном плане не улягутся. А это в свою очередь грозит различными катаклизмами как в моем, так и в их мире.

Конечно же, никто из эльфов об этом не подозревал.

Именно поэтому, на следующий же день после ухода войск, я стояла перед клубящимся туманом и готовилась вернуться в свой мир.

О прощании с Орландо вспоминать не хотелось - обуреваемое гормонами тело определенно норовило разревется, а я старалась всеми силами не допустить этого.

Именно поэтому, когда вчера он уходил - я улыбалась. А потом проревела всю ночь, ни разу не сомкнув глаз.

Под утро я наконец успокоилась и даже заставила себя написать прощальное письмо Орландо. Мира клятвенно обещала передать его ему, и я была уверена, что она сдержит свое слово.

О том, каким сейчас было мое лицо - я старалась не думать. Потому даже в зеркало не взглянула, покидая свои покои. Все равно на фоне прекрасных эльфов я выгляжу замарашкой.

Порванная в путешествиях одежда была должно быть где-то сожжена.

Я старалась одеться как можно подходящее для своего мира. На мне были облегающие штаны, высокие сапоги и рубашка. Возможно, буду выглядеть несколько эксцентрично - но все же приемлемо.

Ох, Боже, а я ведь даже не знаю, осталась ли сестра жить где и прежде, или переехала. Хорошо хоть телефоны выключала и они сейчас были заряжены. А то и не знаю, что я бы делала.

Перекинув через плечо свои нагруженные под завязку самодельные рюкзаки, я бросила прощальный взгляд на драконов и эльфов и шагнула в туман.

Оглядываться я не хотела - только опять разрыдаюсь.

Смотря прямо перед собой я точно знала, когда перешагнула грань миров. По моим подсчетам сейчас должен был быть конец мая. Замерзнуть не должна. Вот предо мной стали появляться знакомые деревья и бордюр.

Обычно в это время года уже довольно жарко, так что пасмурные день и туман я списала на проделки магии эльфов.

Мы с драконами были правы - я все помнила.

Пройдя еще несколько метров, я свернула направо и прошла к давно не работающему фонтану. Судя по всему, сейчас часов девять-десять утра.

Включив телефон я стала тут же получать сообщения о пропущенных звонках.

Да, все-таки радует, что они работают.

Я набрала телефон своей мамы. Едва услышав мой голос она похоже рухнула в обморок. Пришлось перезванивать сестре, которая отреагировала немногим лучше, сумев все-таки несмотря на шок и потрясение, сказать что живет по старому адресу. Я подхватила свои рюкзаки и зашагала в сторону своего дома, по пути набирая телефон второй сестры.

Так прошел мой первый день в этом мире. В основном в разговорах по телефону. К вечеру в Одессу приехала половина моих родственников, чтобы убедиться что я на самом деле я и что я жива.

Вид же обновленной меня привел их в некоторый шок, заставивший их задавать мне больше вопросов, чем за всю мою жизнь, но я быстро прекратила это, сославшись на усталость.

Едва я вошла в квартиру, как меня сжала в объятиях заплаканная младшая сестра. Ей было откровенно все равно как я выгляжу. Немного успокоив ее, я наконец смогла спрятать свои рюкзаки.

Через пятнадцать минут в дверь звонила моя вторая младшая сестра с мужем, после чего тоже накинулась со слезами и объятиями.

Еще через час, я объясняла милиции что я взрослая и имею право уезжать куда захочу не ставя при этом кого-либо, в том числе и родственников в известность. Я утверждала что хотела побыть одна, и им пришлось этим довольствоваться.

В конце концов, закона, запрещающего уходить из дому не существует. А возвращаться, при этом значительно похорошевшей, и подавно.

О своей беременности я в тот день никому не сказала.

Родственники два дня не отходили от меня ни на шаг, задавая вопросы и обвиняя во всех смертных грехах, в основном сводившимся к тому, что они чуть не умерли, переживая за меня.

Оказывается, мое исчезновение произвело даже некоторый резонанс в прессе.

Но оно было вскоре позабыто, особенно на фоне исчезновения звезды Голливуда - Орландо Блума.

На его поиски были брошены чуть ли не все силы Федерального бюро расследования, но никаких следов найдено не было.

Вот он вышел гостиницы, после вечеринки со съемочной группой его последнего фильма, а вот он исчез. И никто его не видел, ничего не слышали. Никто не просил выкупа. Все выглядело так, словно он сквозь землю провалился.

Его семья и подружка взывают с экранов телевизора сообщить что-либо о местонахождении Орландо по телефону горячей линии за вознаграждение.

Я на это лишь усмехалась, думая о том, что если бы я им сообщила где он находиться, меня бы упрятали в сумасшедший дом.

Когда закончился первый поток родственников, я наконец сумела под конвоем сходить на работу и попросить меня восстановить. Оказывается, пока меня не было, меня не только не уволили, но даже продолжали начислять зарплату. Подменяли меня ребята из столь нелюбимого мною технического отдела.

Им пришлось сказать, что я была похищена и что я не хочу об этом говорить.

Они сочувственно кивали и соглашались.

Но с подозрением смотрели на мой цветущий вид. Как не крути, а климат другого мира пошел мне на пользу, как и моя беременность. Кстати, о ней.

Позвонив своей подруге и матери моей любимой крестницы, я уговорила ее сходить со мной в больницу. Правда, долго уговаривать не пришлось. Похоже каждый, кого я знала, стремился мне угодить.

В больницу я пошла просто для проформы. Врач подтвердил что я беременна и на третьем месяце. Спасибо Ире, она не стала задавать лишних вопросов, а также пообещала никому не рассказывать об этом до поры до времени.

Сложности начались позже, когда я стала искать ювелира, способного купить у меня пару камушков.

Да, с другого мира я принесла с собой два доверху набитых драгоценными камнями рюкзака. Раньше донести их до дома было бы неимоверно тяжелым для меня занятием. После того мира я могла бы поднять и донести на руках взрослого крупного мужчину.

И это были не какие-то обычные камни, а чистые, словно слезы младенца, бриллианты, рубины, сапфиры и еще некоторые, названия которых я не знала.

Некоторые из камней я даже в голодный год не продам - было в них что-то, заставляющее меня хранить их как зеницу ока.

Найти хорошего скупщика помог муж сестры. Продавать легально такие камни у меня вряд ли получилось бы. Да и крупными камнями я не светила. Продавала мелочь максимум в пять-шесть каратов.