Максим Черепанов - Сказатели. Русский фантастический альманах фантастики и фэнтези. № 1, 2014

Сегодня он нарисовал черное солнце.

На консилиуме врачей мы передаем этот рисунок из рук в руки и пялимся на него, будто надеясь увидеть там ответ… Снова поднимается вопрос о стационаре, и снова это предложение отвергается. В случае, если объект примет решение о суициде, никакое круглосуточное наблюдение ему не помешает.

Если Игорь погибнет, это будет моим личным провалом.

Четырнадцатилетие Игоря! Роковые тринадцать лет позади. Все счастливы. Настя уже отошла от потрясения, вызванного гибелью Рико, и долго выбирала подарок.

Спустя некоторое время решено выдать объекту тщательно отмеренную дозу информации о тех четырех.

Игорь смотрит на меня, как на глупца. Меня и раньше посещало такое чувство, но впервые насмешка во взгляде почти неприкрыта.

— Черное солнце — это смерть. — Игорь объясняет терпеливо, будто говорит с умственно отсталым, а главное, впервые он употребляет понятия «мы и вы». — Вы не можете смотреть ни на солнце, ни на смерть. Те четверо просто хотели взглянуть на смерть в упор.

Все становится на свои места. В детстве ребенок еще не верит в свою смерть, соответственно, она ему неинтересна. Поэтому возраст тринадцать лет и стал роковым рубежом для тех детей индиго.

— А тебя не посещала такая мысль? — спрашиваю я осторожно.

— Нет, потому что я видел смерть. Я мысленно был с Рико в тот миг, когда он погиб, — отвечает Игорь.

Я киваю, пытаясь выстроить очередность вопросов, коих у меня появляется масса.

— А почему Рико это сделал? — спрашиваю я для начала, как мне кажется, о чем-то второстепенном. В самом деле, почему дельфины выбрасываются на берег? Скорее всего, вследствие ошибки эхолокации…

И снова этот взгляд.

— Потому что я сказал ему это сделать, — терпеливо отвечает Игорь.

Я с глубокомысленным видом киваю и принимаюсь вертеть в пальцах шариковую ручку, стараясь не показать своего потрясения.

Игорь смотрит на меня.

В этот момент в дверь стучат, и в комнату впархивает Настя. Мое солнышко, моя радость.

— Я уже пришла с танцев, пап. Можно мы с Игорем пойдем погуляем, когда вы закончите? — спрашивает она, чуточку запыхавшись.

Я чувствую, как пересохло в горле.

Пауза затягивается.

— П-а-а-п? — Настя смотрит на меня с веселым недоумением. — Так мы с Игорем пойдем погуляем?

1. Взгляд в прошлое

— Безответственность! Только так можно назвать ваше поведение.

— Но… но… Я же не знала, доктор…

— Вы забыли, в каком мире живете? Вам напомнить? Недостаточно плакатов, развешенных по всем стенам?!

— Я… я… Я не знала. Думала, обычная простуда…

— Простуда?! — Врач зло усмехнулся. — Эти штаммы вообще не смогли здесь выжить! Простуда… Сказанула-то…

На лице молодой мамочки постепенно стало проступать отчаяние. Наверно, зря он с ней так. Хотя надо их учить, надо. Ну и достаточно. Теперь будем обнадеживать.

— Милена. Мы обследовали вашего мальчика. На вашей стадии заболевание не поддается медикаментозному лечению. — Увидев, как у девушки поползли вниз уголки губ и наморщился лоб, врач прервал сам себя: — Но! Есть возможность сохранить жизнь вашему сыну. И даже сделать ее вполне сносной. Есть разработки. Они даже прошли лабораторные испытания. Но для массового применения пока не дошло. К счастью. Потому что большинство обращается к нам еще на стадии беременности! — Врач опять не сдержался, ткнув девушку симпатичным личиком в ее ошибку.

— Я поняла, доктор… Вы же поможете Юре? Правда? Я очень надеюсь на вас. Все что хотите, все что хотите… — И она разрыдалась, избавляясь, наконец, от ужаса последних часов, на протяжении которых знала диагноз сына.

2. Взгляд на проблему

Юре много чего не разрешали. И даже объясняли — почему. Но кто будет слушать нравоучения взрослых, когда под окнами цветет сирень, а вода в пожарном пруду прогрелась до самого дна?

Подумаешь, штаны намочил. Там воды по колено. Не подвернул, как следует, вот штанина прямо в воду и спустилась. Сегодня он умнее будет. Сегодня он штаны на берегу оставит. Мама ничего и не узнает.

На пруду было не то что многолюдно, но народу хватало. Славка с компанией, две мелких девчонки, копающиеся в песке, и незнакомый парнишка, наверное, из нового дома.

— Ну чо, будем купаться? — Славка заметил Юрку. — Мамка не заругает?

— Я что, спрашивать буду? — делано возмутился Юра.

— Молодец! — Славка стукнул его по плечу. — Ну сначала разогреемся, а потом в воду полезем.

Славка вернулся к своим — Косте, Пашке и Леньке, которого все почему-то звали Зюзей. Они тихо разговаривали, обсуждая тайные дела. Например, к кому сегодня лезть за сиренью. Все их секреты Юрка знал, но не встревал — это их компания, захотят — скажут.

Юра снял штаны и рубашку и растянулся на горячем песке. Ленька, как обычно, махал руками, возмущенно бухтел, что он не согласен и вообще. Потом отошел в сторону, заявил, что в гробу он видал все указания, снял одежду и вошел в воду. Прошелся взад-вперед вдоль бережка, громко, на публику, сказал: «Хороша водичка!» — присел и побрызгал себе на пузо. И зашагал к дальнему берегу. Смотреть на него было потешно. Он почти дошел до середины, а вода ему даже до трусов не дошла. Так и перейдет, не замочив.

Тайные дела закончились, и компания, поснимав одежду, устроилась рядом с Юркой. Тут к ним и подошел новенький. Назвался Серегой и стал вполне прилично набиваться в компанию. Юрка всегда завидовал таким ребятам: со всеми они умеют поговорить и везде быстро своими становятся. Юрка так не умел. Поэтому вздохнул, сделал равнодушное лицо и снова уставился на Зюзю.

Тот уже даже не знал, как еще привлечь к себе внимание. Прыгал, поднимая тучу брызг, плескался водой, сложив ладони ковшиком, орал всякую чепуху. В общем, развлекался по полной программе. Никому это было не интересно. Даже девчонки, вначале с испугом поглядывавшие на Леньку, вновь занялись своими делами.

Юрке было лениво вставать. Поэтому приходилось смотреть на Зюзины дурачества. Неожиданно Зюзя заорал, взмахнул руками и ушел под воду с головой.

— Опять выпендривается, — равнодушно сказал Славка и отвернулся.

Юрка смотрел на бурлящую поверхность пруда, на белые пузыри, которые лопались над тем местом, где скрылся Зюзя, и недоумевал. Что-то долго он не вылазит. Заснул там, что ли? Тут Юрка вспомнил, как ребята хвастались — кто за какое время переплывет речку: и на спине, и саженками, и даже брассом. Только Зюзя, вопреки привычке всюду лезть, куда не просят, скромно отмалчивался за спинами. «Он же плавать не умеет! — торкнула мысль. — Придурок!»

Тут Зюзина голова на секунду показалась над поверхностью пруда. Глаза выпучены, рот распахнут и что-то такое хрипит. Потом взметнулись руки, с силой ударили по воде, и Зюзя снова ушел вниз.