Тимур Вычужанин - Бастард

Наконец, мы попали в то крыло дворца, где находились покои Клохариуса. Минуя библиотеку и ещё несколько помещений, где хранились различные свитки, книги и летописи, мы оказались перед тяжёлой деревянной дверью, что вела в кабинет, куда мы собственно и вошли.

— А ты всё так же верен своим привычкам, — невольно вырвалось у меня, когда я обвёл взглядом тот бардак, что творился в этом казавшимся небольшим из-за кучи хлама, записей и инструментов, наваленных на многочисленных письменных столах в помещении.

Маг лишь недовольно проворчал что-то невнятное мне в ответ и начал рыться в свитках и других бумагах, которые лежали на столе, стоявшем посреди комнаты. Видимо, именно он являлся «основным». Наконец, маг извлёк какой-то пергамент и торжественно протянул его мне. Я перевёл вопросительный взгляд со свитка, который по своему виду напоминал обычную подорожную, на Клохариуса. Но господин Архимаг не собирался давать каких-либо пояснений, поэтому мне самому пришлось спросить его:

— Ну и что это такое?

— Это то, за чем ты сюда собственно и пришёл, — ответил Советник так, будто бы это должно было мне сразу всё объяснить.

— Извините меня, Архимаг, но я, наверное, слишком глуп, чтобы уловить ход Вашей мысли, — съязвил я, ибо не любил, когда меня держат в неведении.

Клохариус скорчил кислую мину.

— Кажется, ты решил накормить меня своими лимонами на месяцы вперёд. Это грамота, которая поможет тебе пройти свободно через все заставы и границы провинций, — сказано это было таким тоном, каким обычно объясняют совершенно простые вещи маленькому ребёнку.

— И зачем же мне вдруг отправляться в путешествие по нашему «чудесному» королевству? — после этого я немного промолчал, но тут мой мозг поразила догадка. — Неужели ты хочешь, чтобы я отправился вслед за принцем? — нахмурившись, снова задал я вопрос.

Ответом мне был кивок, который сам собой вызвал у меня насмешливую улыбку.

— А разве ты не сам посоветовал ему спутников? Чего же тебе опасаться? Ты же сам Великий Архимаг Клохариус! Твои решения мудры и…

— Хватит! Ещё одно слово, и я испепелю тебя, а душу заточу в банку и заставлю её мучиться вечно! — вспылил маг, и в руке его действительно зажглось ярко-красное пламя.

— Тише-тише, мы оба знаем, что ты этого не сделаешь, — с совершенно наплевательским видом сказал я.

Это была правда. Непонятно почему, но Советник очень ценил меня и, разумеется, очень хорошо помнил об этом, что и заставило его потушить пламя в руке, но вот взгляд его по-прежнему горел и потухать никак не собирался. Однако вскоре Клохариус уже совсем успокоился, и мы продолжили наш прерванный разговор.

— На счёт спутников ты совершенно прав. Их советовал я, лично, с глазу на глаз, и этот разговор я помню так, словно это было вчера, — после этой фразы мне просто с титаническим трудом удалось удержать себя от колкости про старческий маразм и про давность этого события. Эти бесовские искорки Архимаг не мог не заметить, и они заставили его угрожающе нахмуриться, но, так и не дождавшись очередной причины меня сжечь, он продолжил, — и не жалею о своём выборе. Все они люди надёжные и их нужно оправдать в глазах нашей Короны.

— Если их нужно оправдывать, то у них есть какие-то грехи за душой? — это предприятие обещало быть интересным (отказать я не мог, и поэтому говорю о своём «да», как о деле уже решённом и сделанном). Меня всегда привлекали истории чужих жизней, ибо о своей я никогда никому почти ничего не рассказывал.

Архимаг поморщился.

— Прошу тебя, избавь меня от этого плотоядного блеска в твоих глазах. Честное слово, так ты очень похож на кровопийцу!

— А Вы что-то имеете против вампиров, господин Архимаг?

— Нет. Меня вполне устраивают обычные вампиры, пьющие кровь. Но ты пристрастился уже к другому напитку. У тебя свой нектар богов. Слишком уж ты любишь истории, особенно печальные. Никогда не понимал эту страсть узнать как можно больше о незнакомом человеке, будь то даже обычный постоялец в трактире.

Мне осталось только пожать плечами.

— Я люблю общаться с незнакомыми людьми. Ни ты о них ничего не знаешь, ни они о тебе. Это своеобразное соревнование искусства добывать информацию. А побеждает в нём тот, кто узнал о своём оппоненте много, но при этом рассказал о себе как можно меньше. В таких случаях полезно быть путешественником. Можно отвлечь собеседника одной из историй, которая произошла в пути, он и не заметит, что ты сам в том случае, о котором рассказываешь ему, играл крайне незначительную роль. Может, даже просто наблюдателя, но при этом слушателю будет казаться, что ты ему рассказал какой-то важный момент своей жизни и поспешит отплатить тебе тем же. Ещё не плохо в таких случаях уметь пить. Тогда можно просто напоить собеседника за свой счёт и выступить в качестве сердобольного слушателя, постоянно кивая головой и добавляя «понимаю» или «как жаль!», ну или ещё что-нибудь в этом же духе.

— Не пускайся в слишком уж длинные рассуждения о своих способах обмануть собеседника и вытянуть из него информацию или нечто другое, что тебе нужно. Я и так знаю, что ты в этом деле можешь дать фору даже нашему пройдохе-казначею.

— А как же Глава? — притворно обиделся я.

— Не зазнавайся, мальчик, до него тебе ещё, как отсюда до Султаната пешком.

— Ничего, если учесть нашу разницу в возрасте, то отличий вообще нет, — пожал я плечами.

— Ты льстишь себе. Да, и к тому же никто, кроме самого короля, не видел ещё Главы, поэтому неизвестно, сколько ему лет.

Я щёлкнул пальцами и победно улыбнулся.

— Вот оно, Клохариус, вот оно! Если его никто не видел, то почему же все так его уважают и боятся? Стой, не отвечай! Ты начнёшь мне говорить про его заслуги перед двором, о которых знают лишь Первые Советники, но откуда знать, что всё это не лапша, которую нам так успешно вешает Гильдия уже столько лет? Мы слишком подвержены влиянию выдуманных нами же идолов, господин Архимаг, и это нужно срочно исправлять!

Я был очень взволнован, о чём говорил огонь в моих глазах и слегка дрожащие руки, от чего я поспешил сложить их за спиной. Редко, очень редко мне удавалось вот так подловить хитрого старика, который с самого начала нашего знакомства был главным моим оппонентом в спорах. Слишком уж много он знал, и это обстоятельство у меня после первой встречи оставило крайне неприятное чувство, потому что как сильно я не люблю идеалистов, почти так же сильно мне не нравятся люди, которые знают больше, чем нужно…больше, чем безопасно знать. И он умел пользоваться этими знаниями, но как-то совершенно по-своему. Он выдавал их, словно стрелял из арбалета в упор: нельзя было понять, когда точно это произойдёт, но ты чувствуешь, что выстрел будет точно, и, если он не убьёт тебя, то уж точно пошатнёт и выведет из строя. Архимаг пользовался этим, «убивая» оппонентов именно так.