Ариадна Краснопёрова - Синяя бабочка плетельщика судеб

— А Корин с компанией не были так уж…

— То почти военная вылазка.

— О, ну значит, моя клептомания вполне естественна… Не жалко?

— Не, у меня полно таких, — отмахнулся Ашер.

— А можно тогда ещё браслетик? — посмотрел я на него невинными голубыми глазами.

Ну ладно, синими.

— Мне не жалко… — Он дождался, пока я алчным взглядом пробегусь по всей кучке и добавил: — Но ты сдохнешь за неделю, если будешь носить их вместе.

— А если по очереди?..

— За месяц. В браслет входит гораздо больше силы… Смертельно опасной для живых.

— Ясно, — разочарованно вздохнул я.

— Гуахаро потряси, у него сокровищница должна быть не меньше моей.

Я задумался, а затем с сожалением покачал головой:

— Если я туда попаду, то достать меня от туда вряд ли получится… Кстати, если тебе не нравятся украшения, то зачем ты их носишь?

— Скидываю излишки силы, чтобы не светиться перед магами. Присоединишься? — Ашер широко провёл рукой, указывая на озеро.

— А я твоей силой не траванусь? — подозрительно прищурился я.

— Если с тобой что-то случиться, Гуахаро мне голову оторвёт и больно-больно будет пришивать её обратно. Раз десять.

— Убедительно, — признал я и принялся раздеваться.

Вода с непривычки показалась очень горячей, я шипел и ругался нехорошими словами. Был бы один — давно бы выпрыгнул и пошёл туда, где поспокойней. Но чуть ухмыляющийся Ашер явно ржал надо мной и допустить такого я не мог… Наконец, я погрузился по грудь и замер, боясь пошевелиться. Каждое движение — обжигало.

— Горячо, — всё-таки признался я.

— Увы, мне иногда необходимо так греться, — развёл руками нисколько даже не покрасневший Смерть.

— А я думал, ты сюда побежал из-за слов Эрни о вони.

— Будешь в Сильфодиуме — попробуй сменить пол, — хихикнул он. — Барышня ты наша нежная.

— И это мне говорит ушастый шкет.

— Эй! Я не ушастый! Ты сам меня покусал, вот оно и вспухло.

— Конечно. Только кусал я тебя за одно ухо, а размером выдаются оба.

— И вообще, что за странная привычка кусаться?

— Это секретный боевой приём, ошеломляющий противника… — серьёзно ответил я.

— … и заражающей его целой тучей болячек из-за нечищеных зубов бойца.

— У меня нормальные зубы!

— Потому что ты забыл кариесом заболеть.

— Бу. Я с тобой не разговариваю. Я сюда плавать пришёл.

— Да пожалуйста, — хихикнул Ашер и плавно погрузился под воду.

Немедленно взыграла паранойя. Мол, щаз ка-а-ак подплывёт, ка-а-ак схватит меня за ногу и утащит на дно! Нет, это, конечно, фигня. Не будет же Смерть делать настолько детскую выходку?..

Или будет?

Нервно оглядевшись, я попытался успокоиться и расслабиться, но… Блин, где-то в этой внезапно потемневшей воде плавает любитель дурацких шуток! Не-не-не, я такого не переживу…

— Ладно, давай поговорим, — вынужден был сказать я. — Только более серьёзно, о-кей? Ругаться так, конечно, весело… Но, боюсь, в конце я не досчитаюсь конечностей, а ты — головы.

— Как пожелаешь. — Этот ухмыляющийся гадёныш всплыл слева, буквально в двух шагах… э-э-э… гребках от меня. Точно говорю, он меня дёрнуть за ноги собирался! — Только когда я серьёзен, люди обычно пугаются…

— Я не человек…

— Да один хрен. Так о чём ты хотел поговорить?

— Ты знаешь, зачем я Хару?

— Конечно.

— И… ты согласен? Несмотря на свою нелюбовь к сильфам?

— Я никогда не стану оспаривать решение Гуахаро.

— Да ла-а-адно?..

— Серьёзно. Когда рука спорит с головой — это ни к чему хорошему не приводит, — он, как бы невзначай, бросил взгляд на кучку украшений.

— Чего-чего?

— Хорошо, попробуем с другого конца, — вздохнул Ашер. — Во-первых, я не люблю культуру, а не кровь. Ты воспитывался среди людей. Конечно, на человека ты от этого больше походить не стал, но и типично сильфийскими заскоками не страдаешь.

— Как это не по?.. — начал возмущаться я, но Смерть поднял указательный палец, призывая к молчанию.

— Во-вторых, Гуахаро, конечно, зануда, но ошибаться не склонен. Ну, а в-третьих, это вообще не моё дело, и я не имею права вмешиваться. Так, только потыкать издали палочкой.

— Ничего себе издали… — покосился я.

— Тебя это нервирует?

— Конечно. Парень, ты страшен как… как… а, ладно, что уж… как Смерть, вот.

— Издержки профессии. Обычно братишка скидывает мне пару мегатонн силы жизни… Этого вполне хватает, чтобы противодействовать моей энергетике и поддерживать то, что во мне осталось от живого человека. А так… холодно. Вот и греюсь тут.

— И как… помогает?..

— Тут хотя бы сердце периодически не останавливается, — пожал плечами он, словно это самое обыденное дело.

— А чего не помиритесь?

— Помиримся, обязательно. Через пару дней, когда немного остынем. А то это может выйти крайне опасно для окружающих.

— «Только не на этой планете», да?

— Да.

Я медленно выдохнул, почти привыкнув к температуре, и погрузился в воду по подбородок. Круто, конечно, быть Смертью… Но, с другой, стороны, все тебя боятся, сердце периодически останавливается, да и работёнка та ещё…

— Ты чего взгрустнул? — удивился Ашер, опираясь локтями на бортик.

— Боюсь я.

— Чего?

— Будущего.

— А чего его боятся? Оно будет ровно таким, каким ты захочешь.

— Ну да, конечно, — вздохнул я. — Было бы всё так просто, несчастных людей не было бы на свете.

— Поверь, счастье не зависит от объективной ситуации. Кто-то рад пролетевшей мимо бабочке. Кто-то не рад и сундуку с сокровищами. Большинство людей несчастны, потому что хотят таковыми быть.

— А ты — счастлив? — в лоб спросил я.

— Конечно.

— Даже несмотря на всё это?..

— Ссоры стоят примирений. А моя сила — самая замечательная на свете.

— Да ладно? — я недоверчиво скосил на него взгляд. Ашер развернулся и, оперевшись спиной о бортик, мечтательно уставился в потолок.

— Да… Знаешь, в некоторых мирах меня почитают как целителя. Смерть милосердна, как бы странно это не звучало. Она забирает боль, дарует покой и облегчение страждущим, даёт душам возможность отдохнуть перед следующим перерождением. Словно сон. Сон для жизни.

Слушая его, я сам чуть не заснул.

— Ты что-то не кажешься слишком спокойным…

— Да, есть такой косяк. Жизнь и смерть неразрывно связаны и, находясь вдали от брата, я невольно приобретаю его черты. Гуахаро не зря хочет меня выпнуть.

— Слушай… — Я заметил в воде некую странность. — А разве здесь где-то проходит и воздуховод?

— Насколько мне известно — нет.

— А что это тогда там за пузырики? — я указал рукой на середину озера.

— М? А, это вода кипит.

— Ч-что? — переспросил я, надеясь, что мне показалось.

— Вода. Кипит. Горячая слишком.

— А-а-а-а… Ага, — глубокомысленно заявил я, напрягаясь. Я же сильф, мне на жару плевать. Совсем-совсем плевать… И я щаз аккуратно так вылезу отсюда без особых повреждений.