Саманта Хант - Изобретая все на свете

Взрослея, она стала считать его стиль дешевкой. В последние годы Луиза редко настраивалась на его волну, тем более что программа совпадала по времени с часом «Любовных историй». Эзра теперь представлялся ей скорее торговцем, чем серьезным радиоинженером или ученым.

Улица в морозной синеве. На подходе к студии Уолтер принимается вертеть головой.

— Азор! — говорит он, хотя никакого Азора не видно. Уолтер снова прячет подбородок в воротник, поэтому Луиза не может разобрать, о чем он думает. — Я так и знал, что он жив, — бормочет Уолтер.

Луиза с первого дня исчезновения Азора утверждала обратное.

Перед маленькой студией двусторонняя вывеска возвещает: «СЕГОДНЯ ПРЯМОЙ ЭФИР!»

Уолтер выпускает локоть Луизы и устремляется к окошку кассы.

— Два, пожалуйста, — говорит он кассиру, такому высокому, что Луизе не видна его голова, скрытая аркой окошка. — Полагаю, Азор Картер оставил для нас два пропуска. Мы — Уолтер и Луиза Дьюэллы.

Он произносит имена торжественно и напыщенно.

Кассир устраивает небольшое представление, обыскивая свою комнатушку в поисках пропусков.

— Сожалею, — говорит он наконец, — билетов никто не оставлял.

— Невероятно, — говорит ему Луиза.

— Может, и невероятно, но факт. Если желаете, можете купить билеты на вечернюю программу.

— Сколько? — спрашивает Уолтер, понурившись, но не удивляясь забывчивости Азора, и тянется за бумажником.

— За двоих — доллар, — басит кассир.

Это уж очень дорого для Великого Эзры. Но Уолтер не возражает.

— Мы ведь ничего не пропустили?

— Программа только начинается.

Уолтер кивком подзывает Луизу. Прежде, чем пройти за отцом, она осматривает улицу. Насколько видит глаз, с черного неба падают снежинки. Уходя, она бросает хмурый взгляд на кассира.

Дверь студии открывается в узкий коридор. На стенах электрические лампочки под абажурами из резного стекла. Уолтер проходит полутемным коридором, направляясь на гул голосов. Луиза идет следом, жутко волнуясь. Она никогда еще не бывала на радио. Шум голосов впереди журчит, как река. Луиза не разбирает слов в медленном потоке, нарастающем и затихающем, как в церкви, когда священник призывает паству к порядку. Конец коридора отгорожен бархатным занавесом, но Уолтер, подойдя, сдвигает его настолько, что оба они могут протиснуться в щель.

Внутри — крошечный темный зал. Помещение не отделано, похоже на темный грот с резкими тенями и свисающей паутиной. Студия не главная, где-то на задах больших студий — пристроенное наспех помещение человек на пятьдесят. Множество ламп свисает с потолка на проводах длинных, как корни растений, шевелящихся от любого движения в зале. Видимо, этот зал когда-то использовался под склад, и его с тех пор так и не привели в порядок. Места для сиденья собраны разномастные — от тяжелых деревянных стульев с затейливой резьбой на спинках до сбитых в ряд театральных кресел с откидными сиденьями. Под самым потолком крошечные окошки, выходящие на уровень улицы. За одним мелькает в снегу торопливая пара ног. Капельдинер быстро усаживает Луизу и Уолтера на свободные места. В зале холодно, поэтому они не раздеваются. В шерстяных пальто неудобно сидеть. Люди похожи на закутанных детей.

— Добро пожаловать! Добро пожаловать, ученые коллеги, леди и все пришедшие. Сегодня мы выходим в эфир из студии «Литл Люкс» почти на самом Бродвее, на чудесном острове Манхэттен.

Ведущий на сцене — лощеный шоумен с отработанной дикцией. Он красив, а костюм его так жестко накрахмален, что топорщится неуклюже, как и его речь. Роста он невысокого, и вообще, к разочарованию Луизы, не похож на вождя. У него короткие светлые волосы и лоснящаяся кожа. У него тугое мускулистое лицо с ямочками на щеках, проявляющихся при каждой улыбке. Говоря, он жестикулирует, изредка прихлопывает в ладоши.

— Мы начнем сейчас же, как только усядутся мои гости. Итак, кто из вас был прежде на радио? — обращается он к аудитории.

Никто не откликается, хотя зал почти полон.

— Ну, ничего. Просто оставайтесь на своих местах, смейтесь, когда щекотно, и аплодируйте, когда хочется. Но, пожалуйста, постарайтесь не вставать с мест, потому что мы передаем это интервью в прямом эфире на волне K45D в диапазоне FM.

Почти вся сцена заставлена большими разлапистыми пультами и кронштейнами. Переплетение проводов, мигающие лампочки, наушники, кнопки и три микрофона, торчащие, как нескладные аисты, перед тремя высокими табуретами. Ведущий занимает место на одном из них, и тут же на сцене появляется молодая женщина, сопровождающая смущенного, но элегантного и щеголеватого Азора к его месту.

Уолтер вцепляется в спинку переднего кресла и локтем толкает Луизу под ребра.

— Азор, — шепчет он. — Лу, это Азор!

Как будто Луиза сама не видит маленького черноволосого человечка, одетого в деловой костюм: человека, знакомого ей с рождения. Азор идет очень медленно, шаркая ногами, но вот его мягко направляют к высокому табурету. Женщина поднимает руки, усаживая его с подчеркнутой осторожностью, словно имеет дело с дряхлым старцем. Но он улыбается, останавливается, чтобы окинуть взглядом зрителей, и приветливо машет им рукой. У него впалая грудь, редеющие волосы и умное лицо.

— Азор, — тихо повторяет Уолтер.

Усадив Азора и приспособив ему на голову наушники, молодая женщина скрывается за занавесом, а распорядитель начинает отсчет:

— Вещание в прямом эфире: пять, четыре, три…

Он заканчивает отсчет молча, поднимая два пальца, потом один, указательный, которым дает знак ведущему: начинать. Над сценой загорается красная надпись: «В ЭФИРЕ», и Луиза с трудом сглатывает слюну.

— Хай-ай-ай-ай-айя! Привет и добро пожаловать на «Научные открытия Великого Вождя Эзры!» — провозглашает ведущий.

Луиза не сводит с Эзры взгляда. Странно видеть лицо у такого знакомого голоса. Она смущенно ерзает и крепко хватается за локоть отца, сжимая его, чтобы справиться с волнением.

— Мы ведем прямую передачу из сказочного города Нью-Йорк, — продолжает Эзра. — Спонсоры сегодняшней программы — «Ковры Ролл-Эвэй», специализирующиеся на заграничных шелковых коврах ручной работы. Посетите их выставку на Тридцать четвертой улице Манхэттена, где Юрий и его служащие прокатят вас на волшебном ковре-самолете!

Голос Эзры прорезает темный зал тщательно рассчитанным ударом.

— Сегодня в нашей программе, люди, редкая штучка, очень важный гость. Леди и джентльмены, позвольте представить вам Азора Картера, директора фирмы «Эй-джей-си».

Уолтер при упоминании фирмы сводит брови, будто удивляясь, что Азор забыл о нем, не пригасил участвовать в предприятии, в фирме с таким звучным названием. И все ж к обиде Уолтера примешивается гордость. Он громко хлопает, и аплодисменты распространяются по всему залу. Азор на сцене сияет.