Наталья Якобсон - Империя дракона

Дебора, хоть и могла лететь сама, но казалось невероятно усталой. Обожженные ладони причиняли ей боль, однако обычных для такой ситуации женских жалоб было не слышно. Фея летевшая вслед за мной была на удивление молчалива. Слышалось только, как ветер треплет кружевное одеяние и украшенные цветами локоны.

Вороны летели за нами, не отставая. Целая черная туча копошившихся, галдящих птиц, которая готова была волной накрыть нас обоих и даже никса, вынырнувшего из лесной чащи.

-- Ты можешь перенести нас обратно в мое подземелье? - шепот Деборы утратил былую выразительность, будто лопнула какая-то струнка.

-- Да, могу! - быстрым нервным движением я перевернул на пальце кольцо с печаткой. Проделать такой прием я пробовал всего лишь второй раз и не знал получиться ли все, как надо, без надлежащей практики. Как и при первой попытке на меня нахлынула неимоверная усталость, голова потяжелела, веки налились свинцом, но как только я снова раскрыл глаза, то увидел уже совсем другую местность. Со всех сторон лежала обугленная пустыня, а над ней простиралось синее грозовое небо. Невозможно было поверить, что когда-то на этой серой равнине возвышалась крепость, окруженная деревнями и лесами, но подземелье барона Рауля осталось неповрежденным, раскрытая крышка люка манила таинственной темнотой, осколки звеньев и цепей смешались с золой.

Посереди пустоши не было никого, кроме никса, Деборы и меня, да еще откуда-то со стороны темно - фиолетовых туч доносилось противное карканье. Стая агрессивно настроенных воронов тоже вначале показалась мне всего лишь черной тучей, пока когти одной из птиц не задели меня по щеке. Никс успел отразить атаку, защитившись грифом своей скрипки, с которой он всегда был неразлучен. Мельком бросив взгляд на Дебору, я заметил, что в ее облике чего-то не хватает. Когда она впервые явилась ко мне, красивая и таинственная, невозможно было даже предположить, что ее самоуверенность когда-нибудь сменит такой испуг. Она с трудом отбивалась от птиц, норовивших дернуть ее за волосы. Что-то было не так, как раньше. Никс уже тащил меня и Дебору, в черную глубину подземелья. Я ведь даже не успел спросить, как зовут этого расторопного и талантливого пажа, а у уже появилось неприятное чувство, что я вижу его в последний раз.

Я вошел последним и захлопнул железные створки над головой. Ступеньки лестницы скользили под ногами, снизу вылетали блики огненных сполохов и ощущалось благоухание ладана. Когда, я первый раз очутился здесь, то тоже чувствовал, как куриться внизу благовония и оранжевые лучи пляшут по стенам. Только вот откуда эти лучи исходили, и почему под землей так тепло, чуть ли не жарко. На лбу бисером выступал пот, а ощущение того, что я попал в пекло еще больше усиливалось. Всего за долю мгновения я догадался, что тепло и свет источают непонятные письмена, выгравированные на стенах и даже на некоторых плитах пола и с удивлением понял, что некоторые из светящихся символов я смог бы прочесть. Озарение пришло так неожиданно, как мимолетная вспышка, только под рукой у меня не было ни пера, ни бумаги, чтобы записать значения до сего момента непонятных букв. Лучистый свет, исходивший от них стал почти невыносимым и с ужасом я понял, что духи подземелья гонят меня прочь. Подальше от утратившей свое величие феи, которая может навсегда остаться пленницей в этом месте. Никогда еще я не ощущал такой обиды и, решив ни за что не уходить из подземелья, спустился вниз еще на несколько ступеней.

Дебора, парившая над ступеньками, вцепилась в мой рукав. Только быстро трепетавшие крылья выдавали ее нервное состояние. Они бились, как бабочка, попавшая в сочок, и обдували мглу облаком белых пушинок. Я внимательно всматривался в ее лицо и даже не слышал, что никс за ее спиной что-то говорит, о чем-то предупреждает. Его слова потонули в зловещем шепоте, исходящем от раскаленных стен.

-- Моя скрипка! - воскликнула Дебора. - Там осталась моя скрипка.

-- Это так важно? - спросил я и сам удивился, зачем задал такой глупый вопрос.

-- Без нее у меня нет силы, - шепнула она, приблизил бледные губы к моему уху, но ее шепот все равно был очень слабым и тихим. - Без нее мне придется остаться здесь.

Синие глаза смотрели на меня с надеждой и ожидаем. Дебора хотела, чтобы я скорее принес ей утраченную вещь, но почему-то не хотела выпустить из цепких пальчиков парку рукава.

-- Я верну тебе твою скрипку, - пообещал я и прежде чем успел повернуть на пальце перстень, почувствовал на своей щеке обжигающий холодом поцелуй. А потом мерный шелест крыльев феи растворился в пустоте. Я снова стоял на пустоши за окраинами города. Между мной и мрачным подземельем лежал океан, но что такое океан для волшебника? За считанные мгновения я смог бы пересечь и более огромное пространство, однако почему-то был уверен, что мне не суждено проделать обратный путь. Я попытался отогнать прочь плохие предчувствия и собраться с мыслями. Где теперь мне искать эту треклятую скрипку? Надо было поподробнее выспросить у Деборы, куда делось ее сокровище. Наверняка скрипка осталась на острове, и хотя возвращаться в крепость к князю очень не хотелось, но я был должен раз дал обещание. Идя по пустынной местности, я проклинал судьбу только за то, что она свела меня с Деборой и князем. Теперь лишившись всякой компании и дав клятву, которую невозможно сдержать, я чувствовал себя невероятно одиноким.

Если Ротберт отобрал скрипку, то давно уже уничтожил ее, а замену сделать будет сложно, раз это был такой редкий инструмент. Переливы туго натянутых струн напоминали про страшный миф о создании скрипки. Я вышел на узкую, посыпанную щебнем дорогу и только остановившись на ней вспомнил, что никакой дороги в этом месте раньше не было. Башенки и шпили города за моей спиной подернулись призрачной дымкой, будто остались по другую сторону зеркала, а я сам шагнув через неощутимую преграду очутился там, куда другим ход закрыт. Тучи, заволакивающие небо, расступились и было видно, как над пустошью зарождается полная луна. Ее сияние облило пустое пространство и отразилось на медных спицах колес и сбруях вороных коней. Не слышно было топота копыт или понуканий возницы, лишь подчиняясь внутреннему инстинкту я обернулся и заметил, что из-за поворота дороги действительно выехала карета. Она, как будто, не ехала по земле, а неслась над ней, поддерживаемая лентой лунного сияния. Инстинкт хищника не мог меня подвести, я сохранял внешнее спокойствие и ждал нападения.

Поравнявшись со мной карета остановилась, так же тихо и плавно, как до этого скользила по дорожке. Разглядеть кучера, закутанного в тяжелый красный плащ мне так и не удалось. Увидеть его лицо под лихо надвинутой на лоб треуголкой и карнавальной маской тоже казалось невозможным. Я порылся в складках собственного плаща и, достав приглашение, вложил его в длинную когтистую руку возницы, быстро потянувшуюся ко мне. Грязные длинные когти скомкали клочок бумаги и небрежным жестом указали на распахнувшуюся дверцу. Ноздри под маской дергались, принюхиваясь к какому-то неуловимому запаху. Возница явно не желал поверить в то, что кто-то рядом с ним мог представлять реальную опасность.