Павел Кузнецов - Мечом и сердцем

"А разве нет?" - моё недоумение было совершенно искренним, и женщина тихо засмеялась мне на ушко, а потом больно укусила за мочку, демонстрируя остроту своих зубов.

"Нет, глупый. Альта не станет облизывать всех людей без разбора. Неужели ты этого не понимаешь?"

"Ну...", - здравый смысл подсказывал, что она права, хотя я по-прежнему многого не знал. - "Разве она лечит всех без разбора? Альты же очень придирчивы к человеческим душам".

"Она лечит ВСЕХ без разбора. Она считает это своим долгом перед разумными, это смысл её жизни вот уже более века. Даже самые гнусные люди, думая о ней, становятся на время чище. За неё готова умереть половина населения Глации, а вторая половина, как минимум не готова причинить ей вред, даже под угрозой смерти. Люди считают её чуть ли не богиней, и вполне заслуженно. Она спасла столько народа, что все политические игры альт с огромными жертвами окупаются одной лишь её жизнью".

"И как она их лечит?"

"Своими эмоциями, исцеляющими человеческие души, и своими руками, проводя сложнейшие операции, сшивая ткани, заращивая повреждённые органы. Я... Сама не знаю, как у неё всё это получается, но она лечит абсолютно всё, и даже изгоняет из человека застарелые болезни, отгоняет на время дыхание старости. Она... необычная даже для альт, и мы сами преклоняемся перед ней".

Весь дальнейший путь до кузнечных лавок мы провели в молчании, погружённые в свои мысли. И даже наша физическая близость не могла разрушить этого странного впечатления от скоротечной встречи с альтой Таисией.

- Уважаемый мастер, меня устроил бы ваш товар..., если бы не одно "но", - ответил я на увещевания кузнеца, с пеною у рта расхваливающего капканы на животных.

- Что не нравится уважаемому господину баронету? Я готов подогнать товар под ваш, безусловно утончённый, вкус, - заглядывая в глаза, ответил кузнец.

- Правда, готовы? - с сомнением ответствовал я, заглядывая в лицо мастера. Он был старше меня, раза в полтора шире в плечах, но от моего взгляда весь вдруг как будто сдулся, и даже отвёл взгляд.

- Я... постараюсь, - тихо сказал он.

- Это всё - куски железа. Мне нужны капканы с гномскими рунами, - последние слова заставили кузнеца ещё и втянуть голову в плечи.

- Они... запрещены... новой властью, - он говорил уже не просто тихо, но шёпотом, аккуратно подбирая слова.

- Уважаемый мастер. Вы не хуже меня знаете, что новая... власть ничего не контролирует не только в стране, но даже в этом городе. Пока здесь не будет порядка, я намерен сам защищать свой род всеми доступными мне средствами. Вы меня понимаете? - следом за кузнецом я понизил голос, и мы стали похожи со стороны на заговорщиков.

Наверное, мастер не стал бы вообще обсуждать столь щекотливый вопрос, но он в который уже раз кинул взгляд на мою даму, стоящую чуть в стороне, и изучающую аккуратный кинжал великолепной работы. Женщина в очередной раз вселила в окружающих доверие к моей персоне: вряд ли дознаватель или шпион стал бы во время рейда выгуливать свою родственницу или даму сердца. Все люди это чуяли своим нутром, и шли даже на вот такие опасные разговоры.

- Я вас хорошо понимаю. Надеюсь, вы сможете сохранить в тайне имя продавца?

- Я готов принести вам клятву крови, если потребуется.

- Думаю... это излишне. Достаточно будет только вашего слова, господин баронет, - мастер окончательно проникся ко мне доверием, и смотрел теперь с известной долей любопытства. Я решил быть с ним максимально откровенным, стремясь развить его расположение ко мне ещё более.

- Моё слово дворянина и офицера, мастер, - я коротко поклонился. Он поклонился в ответ, принимая слово.

- Простите за любопытство, но я... имею право знать. Зачем вам капканы? - кузнец, как я и думал, не смог совладать с природным любопытством.

- Буду охотится на врагов моего рода, если у них хватит наглости появиться в моём саду, - я смотрел в глаза мастеру, и тот, судя по лёгкому утвердительному кивку, всё хорошо понял.

- Слово мастера, господин баронет, что никто не узнает о вашем заказе.

- Приятно иметь с вами дело, мастер. Вы всегда можете рассчитывать на благосклонность моего рода.

- Это огромная честь, господин, - склонился в глубоком поклоне кузнец. Как я недавно узнал, род эль Дарго был маленьким, но широко известным... в узких кругах.

- Мне нужно четыре десятка. Можно на десяток-два больше, - перешёл я к обсуждению деталей.

- Это вполне... возможно, - что-то продумывая в уме, ответил кузнец.

- Когда я смогу получить заказ?

- Вы хотели бы, чтобы его доставили в поместье, или получить сами?

- Не хочу подставлять вас, мастер, поэтому предлагаю произвести обмен в каком-нибудь нейтральном месте, на ваш выбор.

- Хорошо. Тогда через... четыре часа, или, может быть, пять, подъезжайте на улицу Зелени.

- Буду там через пять часов. А вы будьте готовы быстро перегрузить товар. Сами лучше не подставляйтесь, пришлите кого-нибудь нейтрального.

Мы раскланялись, и я захватил с собой понравившийся Виктории кинжал. Просто, чтобы отвлечь внимание возможных соглядатаев. Потом мы ещё походили по кузнечным лавкам, в некоторых останавливаясь надолго, из других выходя практически сразу. Пришлось и мне приобрести несколько обновок, чтобы не вызвать подозрений. Когда же мы сели в карету, я долго благодарил свою женщину за её столь полезное общество и бесценные советы по конспирации, которыми она щедро делилась со мной до и во время разговора с мастером. В довершение я пожаловался, что кузнец заломил слишком много, и неизвестно, захочет ли отец нести такие расходы.

"Котик, про деньги не думай: у меня этого добра хватает", - и женщина открыла крышку в одной из скамеек кареты. В открывшееся отверстие не понадобилось даже заглядывать, так как блеск золота в свете дня был виден издалека.

"Я не хочу обращаться к тебе за деньгами", - возразил я, лишь взглянув на золотой блеск.

"Вереск, очнись! Я втянула тебя в это рискованное предприятие, ты уже не один раз помогал мне в нём, и кем я буду после этого, если не постараюсь хоть как-то компенсировать доставленные проблемы!?"

"Деньги не могут измерить моего к тебе отношения. Дело в другом".

"И в чём же?" - моя альта продолжала давить, желая разрешить щекотливый вопрос раз и навсегда.

"Я не могу просить деньги у женщины; особенно, у своей женщины".

"Опять твоя гордость? Это не тот вопрос, где уместно её проявлять".

"Даже у нас в гвардии были некоторые... дворяне, желающие удачно жениться. Мне они были противны, и я не одного из них убил на дуэли. Не предлагай мне уподобляться им, женщина", - я не собирался поддаваться давлению. Не на того напала.

"В таком случае, я сама буду рассчитываться за некоторые услуги и вещи. И начну с капканов", - жёстко ответила возлюбленная.