Павел Кузнецов - Мечом и сердцем

- Сначала выйди на свет. Если ты не будешь делать резких движений, тебе нечего опасаться, - предложил я совсем иной вариант развития событий, но пришельца он вполне устроил.

На свет вышел... человек, закутанный в странный белый саван. Ничего потустороннего в нём не было и в помине. Молодой мужчина, на первый взгляд младше меня, с мягкими чертами лица и озорным блеском в глазах. Я запоздало оценил и его голос. Он был мягким, бархатистым, с тягучими нотками, - в общем, очень обаятельный голос.

- Ты человек, - спокойно констатировал я, и только теперь опустил оружие. Клинки с лёгким шелестом вернулись в заплечные ножны. Почему-то я сразу успокоился, вся подозрительность, ещё недавно жившая применительно к порождению магии, растворилась без следа, натолкнувшись на вполне привычное существо.

- Как ты можешь видеть, воин, - склонился в лёгком поклоне пришелец.

- Но ты не ответил на мой вопрос, - продолжал наседать я.

- Не волнуйся, я пришёл с миром.

- К кому пришёл? - почему-то именно этот вопрос возник в сознании первым, не иначе интуиция сработала.

- Перед тем, как отвечать, я должен знать, с кем имею честь общаться.

- Вереск эль Дарго, баронет, - коротко представился я, и замер в ожидании ответного представления.

- Кальвес эр Гастана, малый лейтенант гвардии Совета Магов, - поклонился в ответ пришелец.

Услышав про Совет Магов, я сначала нахмурился, но затем до меня дошёл смысл выражения "малый лейтенант гвардии", и оно полностью затмило вторую часть выражения.

- И что гвардеец благородного рода делает в моём поместье в столь... странном облачении?

- Это крайне щекотливый вопрос. Он касается чести дамы, - уклончиво ответил офицер.

- Так, так..., - я, кажется, начинал понимать, что здесь происходит. Теперь я сопоставил молодость гвардейца с направлением движения магического создания... аккурат на женскую половину поместья. - Вы пользуетесь столь экзотическим облачением, чтобы свободно проникать на женскую половину?

- Да, господин баронет. Надеюсь, вы не станете из-за этого устраивать скандал? Я слышал, вы также служили в гвардии, так что..., - но я не дал ему договорить.

- Всё будет зависеть от того, к кому именно вы наведывались, а также от того, как далеко зашли ваши отношения, и нет ли оснований к бесчестью моего рода.

- Сейчас вы говорите, словно баронесса, господин баронет, - фыркнул гвардеец.

- Интересно, а как бы вы заговорили на моём месте? - на моё конкретное замечание пришелец подавился своей последней фразой.

- Простите, господин эль Дарго, но я не могу назвать имени, иначе рискую поставить под удар честь дамы.

- В противном случае вы рискуете поставить под удар честь моего рода, и я вынужден буду убить вас на дуэли, - холодно бросил я, протягивая руку за спину, за клинком.

В этот момент диспозиция в комнате снова изменилась. За спиной гвардейца возникла тень, и в следующее мгновение он оказался прижат лицом к полу, а его рука затрещала в болевом захвате.

- Никаких дуэлей, котик. Если будешь упираться, я постараюсь сделать твою смерть максимально болезненной, - моя альта, как всегда, была на высоте.

- Кто.. вы... такая!? - прохрипел гвардеец, дугой выгибаясь от боли, и с трудом выдавливая из себя слова, а не настойчиво рвущийся из глотки сдавленный стон. В конце концов, стон тоже прозвучал, увенчав собой короткую реплику.

- Лилия эр Альянти, суженая молодого баронета, мальчик. Так что ты можешь быть со мной максимально откровенным, я женщина, а значит, не смогу стать причиной бесчестья своей без пяти минут сестры по роду.

- Ослабь... хватку... я... скажу..., - после серии стонов прохрипел бедолага.

Женщина пошла навстречу просьбам своей жертвы, и немного приотпустила офицера.

- Рыся эль Дарго, - тихо сказал тот, а затем поспешно добавил, - но если из-за вас она пострадает, я вынужден буду вызвать баронета на дуэль.

- Боюсь, котик, эта дуэль будет последней в твоей недолгой жизни. Господин баронет старше тебя по званию и более опытен в дуэлях.

- Откуда вы это знаете, госпожа эр Альянти?

- Я много чего знаю. В частности, знаю, что ты, котик, - один из самых распоследних бабников в местной гвардии.

Теперь пришло время хмуриться уже мне. Я навис над поверженным гвардейцем, присел на корточки возле него и заглянул в глаза.

- Если ты причинишь сердечную боль моей сестре, лишишься органа, которым прелюбодействуешь. Понимаешь меня?

- Это значит, что вы не будете устраивать скандал и вызывать меня на дуэль, господин баронет? - мальчишка схватывал налету.

- Это ничего не значит, - обрубил я. - Насколько у вас серьёзные отношения?

- Мы любим друг друга больше жизни! - возопил офицер, и я в недоумении поднял взгляд на возлюбленную. По беззвучному смеху альты было понятно, что отношения с Рысей для офицера были чем угодно, только не любовью.

- Отпусти его, дорогая. Пусть идёт по своим... делам, - я принял решение и поднялся, отходя к окну.

Гвардеец с недоверием поднялся, осмотрелся по сторонам; его взгляд почти сразу упал на мою альту, и он, сглотнув образовавшийся в горле комок, поспешно отвернулся. Если он такой ловелас, то реакция была вполне понятной: вид обнажённой хищницы, моей хищницы, мог потрясти куда более сдержанного мужчину. Однако парень поспешил ретироваться, впрочем, не забыв от дверей отвесить прощальный поклон. Моя же альта подошла ко мне сзади, обняла за талию и поинтересовалась на ушко:

- Почему ты не стал давить на него дальше?

- Ты правда не понимаешь?

- Нет.

- Он ещё не знает, с кем связался. Если попробует рыпнуться, Рыся его в бараний рог согнёт.

- Ты так уверен в своей сестре?

- Более чем, дорогая. Она мне чем-то напоминает Стасю.

- Ну, если так, то точно согнёт. Он не слишком силён духом... по женской части, - вынуждена была согласиться возлюбленная, и, отбросив лишние сейчас мысли, потащила меня в кровать.

Люди или зубастики - кто кровожадней?

Утро выдалось великолепным. Солнце заливало своим светом поляны и лужайки, играло на матовых клинках тысячей бликов, улыбалось и пело переливами птичьих трелей и звоном разгорячённой стали. Сегодня мы с Викторией были в ударе, буквально летая по тренировочной поляне. Тонкие комбинации ударов и блоков, эффектные связки, прыжки и увороты, - всё это слилось в сплошной калейдоскоп, со стороны хаотичный, но при вдумчивом рассмотрении - геометрически строгий, логичный.

Я уже почти продавил оборону возлюбленной, оставался последний, самый заковыристый и сложный в исполнении штрих, когда на поляну вышел Натан эль Дарго, и громко кашлянул, привлекая внимание. Мы с альтой разлетелись в разные стороны от взаимного удара, встали, как вкопанные, обратив свои пылающие взоры на пришельца. Несмотря на свою природную выдержанность, я матерился сквозь зубы, альта же, напротив, сыто потягивалась, обжигая меня насмешливым взглядом: стечение обстоятельств позволило ей вывернуться из моей ловушки.