Иван Васильев - Ещё один шанс

Всё это отдавало какой-то непонятной показушностью.

Даже свинья, лежащая в грязи, и та выглядела ненатурально.

Возникло ощущение, что сперва её тщательно помыли, а потом аккуратненько положили в специально облагороженную лужицу.

Наблюдаемое им действие, походило на нарисованную потемкинскую деревню. Точнее на заранее подготовленную встречу высокого чиновника с обычным народом, которого он никогда не видел. Но, в своих грёзах, представлял именно так.

— Послушай…. э-э-э… любезнейший, — обратился Алексей к степенному, бородатому мужику, стоявшему с хлебом и солью, возле большой помещичьей усадьбы.

— Кирьян Аркадьевич Карачун, — староста, — представился местный управляющий.

— Кирьян Аркадьевич… Как называется ваша деревня?

— Таганово…

— А, почему, у нас, в Таганово, все, такие, довольные? Прямо, светятся, от счастья?

— Радость, у нас! — склонился в поклоне ответственный.

— Что случилось? — Алексей посмотрел на стоявших людей в праздничной одежде.

— Вас, встречаем! Новый барин, приехал. Заждались! Ратуем… Теперь, всё, будет хорошо. Готовились к Вашему приезду, как к празднику.

— Оригинально! — сразу подхватил идею приезжий, дорогой гость. — Праздник, это хорошо! Праздники я люблю.

— Ура, барину! — воскликнул местный представитель крестьянства.

— Ура!!! — весело разнеслось среди людей. Какие-то девчушки, даже начали прыгать от радости.

— Так, что, у нас, далее по программе? — странник с нетерпением потер ладошки.

— Не понял? Прог, что? К какой маме? — удивленно переспросил староста.

— Праздновать моё прибытие, — как, будем? Видишь, народ, радуется. Ждет, чего-то, эдакого!

— ????? — растерянно открыл рот Кирьян.

— Сценарий, какой? — не отступал Рязанцев.

— Какой — такой Полянарий? — всё ещё не понимал староста.

— Например, меня ожидает дружное застолье с танцами топ-моделей на столах? Или концерт заезжих артистов, с пенной вечеринкой? А может быть катание на пароходе, — пытался объяснить, прописные истины неформального развлечения молодой кутила.

— ???… Катанием на ком? — по-прежнему, ничего не понимал Карачун.

— У-у-у…. как все запущено! — скривился Алексей. — Никакой корпоративной культуры! А про победу тимбилдинга, над застольной пьянкой, в этих краях, вообще не слышали, — недовольно возмутился творческий повеса.

Путешественник во времени окинул взглядом окружающих людей. Все молча, чего-то ждали.

— Дикари! — воскликнул он через мгновение, — Как, вы, здесь, живите без коллективной этики?

— Не гневись, батюшка! Не виноватые мы! Всё сделаем, как скажешь — только научи! — не понимая, недовольства хозяина, еще ниже склонил голову Кирьян.

— Значит, так! Винный подвал или погреб, у нас, есть? — Алексей с нетерпением посмотрел на собеседника.

— Как не быть — есть, — проскулил староста, сразу соображая, к чему клонит новый хозяин.

— А вино, там, присутствует?

— … Кроху найдем, — оглядываясь по сторонам, еще тише просипел он.

— Молодец, службу знаешь! А еда? Закуски? — ударив в ладоши, потер руки Алексей.

— Капуста квашеная, рыбка соленая… Мяска, немного, копченого…

— Тогда, сооружай столы! Доставай всё, что осталась от голодомора. И к вечеру взрослое население, в полном составе, ко мне, на подворье!

Стоявшие вблизи крестьяне, услышав помещика, начали радостно переговариваться.

— Всех приглашаю, на помещичий пир! — громко повторил расхрабрившийся новоявленный барин.

— Кормилец! Не губи! Что же, ты, потом кушать, будешь? — простонал, упав на колени Кирьян. — Объедят тебя — как липку! Они же, с голоду, в три горла есть будут… И, ещё с собой унесут. По миру пойдем!

Однако, возбужденного Рязанцева было не остановить.

— Передай всем, что никакие отговорки, типа, я не пью, — у меня страшная аллергия на спиртное или… ой, а, я, купальник дома забыла, — не принимаются.

Открыв от удивления рты, присутствующие непонимающе смотрели на нового хозяина.

— И, не дай Бог, кто не придет! — Обижусь… Пусть потом про премии, надбавки и внеочередные отпуска, по горящим путёвкам, даже не заикаются, — подвел итог строгий помещик.

— Так, что?… И, баб, звать? — отрешенно спросил староста, поняв, что хозяйство полностью разорено.

— Я же сказал, — всех! Заодно и перепись населения проведу, — произнес Алексей, ещё раз оглядывая собравшихся возле барского дома людей.

— Что сделаете? — непонимающе переспросил староста.

— Посчитаю, сколько в деревне народу живет, — ответил Рязанцев. — Так, почему стоим, быстро исполнять!

«Будущий отец крестьянам», отдав указания, повернулся и пошел к высокому крыльцу усадьбы.

— А я, до дома смотаюсь, чего-нибудь эдакое на закуску-выпивку принесу… Нужно народ удивить!

— … Чего — чего? — где-то, из-за спины произнес староста.

— В смысле, отдохну, покуда с дороги, — путник на мгновение остановился, что-то вспоминая. — Да!.. И, не будите меня!

— Любит… Не любит… Любит, — прозвучал еле слышный вздох девушки, сидящей на лавочке в саду. Прошептав что-то, она повертела цветком. Снова глубоко вздохнула.

— Не любит… Любит! — оторвала последний лепесток ромашки и долго на него смотрела.

— Настя, лапушка, вот, ты где, — промолвила тетка Матрена, подходя к влюбленной, неизвестно в кого, страдалице. — Идём в дом. Сваты скоро приедут… Надо подготовиться. Платье новое одеть…

— Опять? А впрочем…. - девушка задорно засмеялась.

— У меня, этих женихов, — целая куча была! — она беспечно махнула рукой.

— Попрошу папу, что бы снова на порог, гостям, указал! Прошлый раз, они, так смешно, дверь спиной закрывали, — весело защебетала озорница.

— Он постоянно говорит, что плохой жених — хорошему дорогу указывает! Вот, и пусть, этот, снова будет — плохим!

— Не думай так, солнышко. Не откажет он им! — воспитательница расстроено покачала головой. — Люди сказывают, сам, Иван Шуйский, к тебе сватов засылает.

— Чего, вдруг? Да, и не нравиться он мне! Он толстый и не красивый, — девушка резко встала со скамейки и пошла в дом.

— Ходят слухи, старший сынок давно на тебя засматривается! И, большое приданное обещанное за тебя, лишним не будет, — рассуждала Матрена, идя позади юной затворницы. — К тому же древний род… С царями в родстве!

— А, если, я ему не понравлюсь? И…. он, откажется от меня?

— Как же! Откажется он? — рассказчица, остановилась и поправила платок на голове. — Сваты, говорят, третий день к нам собираются. Да всё никак добраться не могут.

— А они, что? Из Суздаля или из Чернигова к нам идут?

— Нет. Просто, намедни, у них кто-то ворота сломал. Выйти со двора не могли. Пришлось тараном двери вышибать. Когда проход открыли, — забор упал. В общем, не до нас им было.