Наталья Якобсон - Роза с шипами

А она молодец, не допустила ни одной оплошности, отметил я про себя, как только понял, что Роза стала поразительно похожа на одну из дам при дворе теней. Черное платье из шифона было по линии обнаженных плеч отделано пышным темным пухом, что придавало ей сходство больше с лебедем, чем с тенью, но принять ее за постороннюю было бы невозможно. Кружевные перчатки по локоть, веер и даже простое деревянное колечко на среднем пальце были черными. Корону заменила темная камелия на затылке. Волосы Розе красить было без надобности. Единственное, что не давало ей слиться с темнотой это чистая, мерцающая кожа лица и бриллиантовый аграф, скреплявший бархотку на ее шее. Я присмотрелся к нему и впервые ощутил страх. Он был сделан в форме топорика прислоненного к плахе.

-- Это модно здесь, носить на себе крошечные эмблемы смерти, - виновато прошептала Роза, поднося руку к шее и касаясь аграфа. - Так сказать миниатюрный гербовой знак, означающий то, что все вошедшие в тайное общество оставили смерть позади себя и не страшатся ее, как ты. Князь во всем стремиться подражать тебе.

Роза надела на лицо маску, украшенную перьями и для человеческого зрения стала бы неотличима от тьмы, но я продолжал видеть изящные контуры ее фигуры и пуховую оторочку на плечах. Несмотря на то, что оделась, как тени, даже оказавшись среди них, Роза бы осталась яркой, как померанцевый цветок.

Белый единорог, вынырнувший откуда-то из глубокой мглистой дыры и потершийся о перчатку Розы резко контрастировал со всем, что находилось кругом.

-- Ты и его привела с собой?

Роза обхватила тонкими руками его шею, погладила испещренный мелкими жемчужинами рог у него на макушке.

-- У меня любовь к животным, ты тому пример, - сказала она вызывающе, но достаточно тихо, чтобы никто кроме нас двоих не мог ее слышать.

Я с трудом силился понять, как ей удалось выйти из замка и тем более пересечь границы империи без моего на то разрешения.

" Ангел, преградивший ей путь, был неподкупен не для какого золота, но перед поцелуем Розы устоять не смог", послал мне мысль Винсент, и поспешно отступил на шаг, будто я собирался отрепетировать на нем все те упреки в неповиновении, которые полагались медной статуе.

-- Мы возвращаемся домой, - скомандовал я, но Роза только нахмурилась и отрицательно покачала головой.

-- Я еще не успела со всеми здесь познакомиться, - вполне серьезно объяснила она. - Я не собираюсь сводить с ними дружбу, но хочу их изучить.

Не успела она отойти на десяток шагов, как перед ней вырос тот самый подросток Ройс и учтиво поклонился.

-- Мадемуазель не угодно будет сыграть на клавесине, - предложил он. - Сейчас это вполне безопасно, похоже на то, что ушли все, кто может испортить нам настроение несвоевременным гневом.

Он заметил меня, и слова замерли у него на губах. Такой гримасы испуга я еще не наблюдал ни у кого. То ли собратья его, как следует, отчитали, то ли он наконец-то понял, кто я на самом деле. Во всяком случае, хоть это и казалось невозможным он стал бледнее чем был до этого.

"Я не успел уйти", сказал я мысленно, слова звучали, а мои губы в этот миг кривила усмешка.

-- Я сыграю как-нибудь в другой раз, мой друг, - любезно улыбнулась Роза.

Ройс что-то пробормотал побелевшими губами, схватил и поцеловал ее затянутую в перчатку руку, а потом скрылся в покровах мглы.

-- Вот, видишь, я могу с ними ладить, - в голосе Розы угадывалось едва заметное торжество. Она была горда собой. Довольна тем, что окружающее даже не подозревали о том, что при случае она может стать такой же опасной, как я. Похоже, ей нравилось вести двойную игру, притворяться и про себя насмехаться над теми глупцами, которые настолько очарованы ею, что готовы поверить любым ее словам.

Интересно, какую биографию они с Винсентом успели себе сочинить, чтобы стать здесь желанными гостями. Комедия достойная пера Камиля. Если бы он и заметил Розу здесь, то промолчал бы о том, кто она такая из профессиональной солидарности. Меньше всего он хотел, чтобы его любимую актрису разорвали в клочья в подземельях князя. Он ставил на ее игру, как на козырную карту. Для того, чтобы избежать встречи с самим князем, Винсент и Роза, видимо, были достаточно умны и ловки.

-- Мрачновато здесь, но весело, - сказала Роза, быстро промелькнув возле меня в темноте и поманив нас с Винсентом к лестнице. Ступеньки - путь из ада на землю извивались спиралью и устремлялись ввысь.

-- Они все так очаровательно просты, - Роза кивнула назад, туда, где в подвальных залах остались ее новоиспеченные друзья. - Впервые я столкнулась с такой бесхитростностью. При дворе обычно все учатся скрытности, а эти дурачки даже не пытаются умолчать о своем намерение захватить окрестные государства. Другие бы на их месте прятались за углом и боялись говорить в полный голос, а они кричат во всеуслышанье о том, что они избранники темных сил.

-- Ты все-таки решила не оставаться с ними на ночь? - с сарказмом осведомился я, прекрасно осознавая, что если бы сам не застал их, то ни Розу, ни Винсента можно было бы не ждать до утра.

-- Сегодня уже бесполезно, - отозвалась Роза. - Почуяв твое присутствие, они бы уже не проболтались ни о чем действительно важном. По выражению этого тупого болтуна Шарло, ты напугал их своей излишней горячностью.

-- Если бы не их страх передо мной, то вы бы ночевали сегодня в этом общежитии? - я с пренебрежением оглядел прихожую, куда мы вышли и широкий вестибюль за ней, где было мало мебели, но много паутины. - Здесь редко наводят порядок.

-- А зачем? - пожала изящными плечами Роза. - Тени не в состоянии самостоятельно поднять метлу, поэтому им нужно завлечь тех, кто выполнит за них грязную работу.

-- Моих подданных? - насмешливо осведомился я.

-- Жителей Виньены, - поправила Роза, так серьезно, будто не заметила насмешки. - Всех тех людей, которые купяться на их обещания.

Мы вышли на улицу. Ночной ветерок трепал локоны Розы. Винсент с облегчением вдохнул свежий воздух. Он был рад выбраться из того вертепа, куда ему пришлось последовать за Розой, а может он чувствовал себя увереннее, не в замкнутом пространстве, а там, где было больше возможностей защищаться. Он ведь привык к непостоянности, к тому, что в любой миг может возникнуть потребность в кулаках, секире, ноже, спрятанном в сапоге или том оружие, которое с неизменной ловкостью сможет применить только он, а именно в колдовской силе. На любой заставе, где принято обезоруживать путников, у него могут отобрать шпагу, но только не способность колдовать, потому что она спрятана внутри него самого, еще более надежная и незаметная, чем стилет в кармане.

Изящные ноздри Винсента расширились. Он уловил какой-то далекий запах, принюхался еще раз и слегка тронул меня за рукав, словно призывая к чему-то.