Белая Альшер - Шанакар. Тайны сумрака

Вдруг со стороны дверей послышался шорох. Тихий, режущий слух шорох металла. Задвижка!

Шелара вспуганной кошкой метнулась к своему стеллажу с трофейными клинками и взяла один, стараясь сильно не шуметь. Облизнув губы, она приблизилась к дверям, на которых задвижка медленно выходила из паза петли. Перехватив поудобнее рукоятку, она повела плечами, готовясь встретить гостей. Задвижка ползла ядовитой змеёй.

Дверь открылась, Шелара угрожающе выставила вперёд меч.

— Только не говори, что ты меня не ждала!

Стоящий на пороге монах, закутанный с головы до ног в вышитое оберегами серое одеяние, отвёл от своего лица лезвие.

— Отче? — растерянно переспросила Шелара, медленно опуская своё оружие.

— Хочешь в чём-нибудь покаяться? — снял отче глубокий капюшон и подмигнул малахитовым бесстыжим глазом.

— Шерри! Прямо маскарад-маскарад теперь, — хмыкнула девушка, кидая меч обратно на полку. Он с лязгом занял своё место среди блестящих клинков. — Тебе не жарко?

— Мне не бывает жарко.

— Мёрзнешь, значит?

— Никогда.

Шелара вернулась к разверзнутой на покрывале сумке и продолжила прерванное занятие, упаковывая сложенные рубашки. Шерри скучающе прошёл по паркету, осматриваясь. Он шёл вдоль стены, будто что-то искал. Пальцы, закованные чёрной перчаткой, скользили по поверхностям встречных предметов, словно ощупывали само пространство.

— Ты всегда, уходя, окна настежь открываешь? — Задумчиво спросил арши, касаясь пальцами крашеного подоконника. Шелара оторвалась от складывания куртки и нахмурилась.

— Вообще-то, нет. Я закрывала их на щеколду.

— Как дверь?

— Вот, демоны! — Шелара подскочила к арши. Тот уже крутил в руках маленький белый листочек, испачканный парой чернильных строк. — Дай!

— Ну, забирай, — он покладисто протянул бумажку.

«Твоя маленькая подружка очень ждёт твоего возвращения. М.».

Девушка скомкала послание заклятого подонка и выкинула прочь, на улицу. Оно сразу же затерялось где-то в густой траве под раскидистым деревом.

— Я так и знала! Папку принёс?

— Конечно, — на сей раз он достал требуемое из рукава, как заядлый фокусник. — Прямо сейчас пойдёшь?

— На такие встречи не опаздывают, сам знаешь.

— Тем не менее, ты опоздала.

— Так вы виноваты, не я. Ты же со мной?

Сложно было спрятать надежду, проскользнувшую в её глазах. И Шерри не посмел бы эту надежду разрушить. Особенно, когда вопрос уже улажен финансово.

— Ты предлагаешь мне сопровождать тебя в логово местных криминальных элементов, рискуя, как минимум, твоей жизнью?

— Именно. Возможно, нас даже попытаются убить!

Арши прищурился и наклонился к ней совсем близко:

— Твои предложения всё заманчивее. Я с удовольствием.

— Я пошутила.

— Я тоже, — беспечно ответил Шерри, накидывая капюшон. — Пошли, пока они не перерезали горло твоей подельнице.

— Ты как-то неправильно произносишь слово «подруга».

— А, по-моему, очень правильно! Руну не забудь надеть, то до следующей улицы даже не дойдёшь.

— Тебе не кажется, что монах, идущий в Весёлый квартал, может привлечь лишнее внимание?

Шеларе приходилось едва не бежать, чтобы успевать за Шерри, который рассекал толпу, как мелкие волны. Её торопливые шажки вслед по мостовой обжигали ноги, словно она по горящим углям прокладывала свой путь.

— Почему же? Всё логично, я иду проповедовать слово божье в рассаднике порока.

— Тебе что-нибудь говорит фраза «Глас вопиющего в пустыне»?

— То есть, ты предлагаешь более решительные действия?

— Нет, я всего лишь говорю, что ты будешь там очень заметной фигурой!

— Плохо ты знаешь этот квартал!

Шелара недоверчиво осклабилась, но больше вопросами донимать наёмника не стала. Раз ему видней — пусть. Говорить было неудобно, приходилось едва ли не кричать, повышая голос, и Шелара замолчала. Шерри тоже к болтовне расположен не был, вполне возможно, что вообще — по характеру, и остальной путь они проделали в молчании. Арши явно знал дорогу, безошибочно двигаясь в переплетении улочек, и вёл всё дальше, в логово Приама и Марвелла.

Днём Весёлый квартал напоминал больше разорённый ночным буйством бродячий карнавал. Пустынный, полусонный и отвратительно грязный. Всё, что составляло вчера единую картину беспробудного разнузданного праздника, теперь валялось брошенным на серые истёртые камни. Словно призрачные тени, мимо проходили обитатели, даже не замечая новоприбывших. Кое-где прямо на ступенях сидели измождённые девы, ещё вчера воспевавшие культ любви, теперь же, при ярком свете дня показавшими истинный облик — разукрашенных и потускневших сломанных кукол. Забывшись, глаз так и ожидал наткнуться на гонимое ветром перекати-поле. Стоило ли говорить, что здесь никому не был интересен ни серый вышитый монах, ни его юная спутница с волосами чернее самой тёмной ночи. Возможно, Шерри прав, она плохо знала существующие тут порядки. Над всем клубилась тяжёлая, нагретая палящим солнцем до полной невозможности, аура похмелья. Именно она делала их невидимыми.

Так они дошли до лестницы в подвал, откуда пахло сырым, неистребимым холодом. Шерри распахнул ржавую дверь широким жестом, приглашая её войти первой. Сквозняк, выпущенный на свободу, мазнул мурашками по рукам, скрытым тонкой блузкой, и растаял на летнем солнце.

— Дамы вперёд!

— Неважный ты телохранитель, — покачала головой Шелара и вошла в стылую пещеру подвала.

— Другого у тебя всё равно нет.

Лязгнула, закрываясь, дверь, стало жутко и темно. И сыро до озноба. И только тогда она вспомнила про факелы, спрятанные в тайной нише. Словно услышав её громкие самокритичные мысли, наёмник сам взял и зажёг один из них, осветив рельефные стены. Шелара передёрнула плечами, до конца не разобравшись в себе — то ли обстановка по-прежнему так на неё действовала, то ли просто ожидание неминуемой встречи, но под ложечкой сосало ощущение какой-то фатальности и обречённости. Шелара приуныла.

— Часто здесь бываешь? — спросила она, выразительно поглядев на факел в его руке.

— Нет. Даже дел не веду с местными Домами.

С этими словами Шерри протянул ей отполированную тысячами рук корягу факела: он в свете нуждался куда как меньше Шелары, которая в темноте видела так же ужасно, как и все её соплеменники. Затем парень через голову стащил с себя необъятную рясу и, компактно свернув, припрятал поглубже в тайник. Выпрямившись, он пригладил растрёпанные волосы и нетерпеливо указал ей рукой продолжить путь. Она сговорчиво развернулась и пошла вглубь подвального коридора.

— Откуда тогда про свет знаешь?

— Я многое знаю. Тебе ещё придётся к этому привыкнуть.

— Эрудит, значит?

— Наёмник по особым поручениям.