Hel Lumi - Кровавое наследие

-Отпусти его! - велел он. - Вернись на место.

Пару секунд помедлив, я отошел. Корчась, валяться на полу - такого желания не было. Я всё равно не спасу девушек, убив одного или двух упырей. Не стоит даже пытаться. А мой организм, ставший мне врагом, уничтожит меня, почуяв сопротивление. Не уверен, что Сэм, если стая вправду сейчас движется где-то по метрополитену, выдержит той нечеловеческой боли, которую причиняет непослушание. Что если снова лишится чувств? Нет, я ни в коем случае не желаю новых страданий любимой девушке. "Где же ты, Сэм?" Я со злости ударил кулаком по стене, и еще немного кафельной поверхности растрескалось и посыпалось на пол. А может, они вообще не придут? Может, это моя война, и больше ничья?

Несколько мгновений я стоял, прислонившись спиной к стене, и не двигался. Смотрел то на Реджинальда, то на его войско. В коридоре было на удивление тихо. Они что, не обнаружили там девушек? А вдруг их уже нет в живых?! В этом есть и моя косвенная вина. Я мог бы остановить тех двух вампиров, пусть ценой собственной жизни. Но я ничего не сделал, испугавшись. Теперь, наверное, поздно. В войне приветствуется героизм и доблесть, даже если их проявления не видел ни один человек. Мою отвагу, наверняка бессмысленную, и вправду никто не увидит.

Собрав волю в кулак и плотно сжав зубы, вмиг вырастив звериные когти, я решительно и смело направился к ровному строю пиявок. Они, кажется, перестали воспринимать Вервольфа как угрозу, поэтому сначала никто ничего не понял. Я приблизился к крайнему, стоявшему возле выхода, вампиру и ударил его в живот, резко и без замаха. Физиономия упыря перекосилась от боли. Я выдернул руку и следующим движением вонзил уже окровавленные когти ему в лицо. Глаза пиявки вытекли, а мозг брызнул почти до потолка, когда череп поделился на четыре части - ровно столько длинных и широких когтей вырвались наружу, из его головы. На очереди был второй упырь, ближайший сосед умерщвленной пиявки. Ему я просто-напросто снес голову. Осознав, что происходит, вампиры в ужасе рассыпались по залу вместо того, чтобы наброситься на врага. Все кроме главы клана.

Реджинальд что-то говорил, кричал: кажется, приказывал мне остановиться. Всё, как обычно. Я слышал, но не разбирал слов - не хотел их понимать и не желал повиноваться. Мое состояние было похоже на транс, на протяжении которого человек абсолютно безучастен ко всему происходящему вокруг. Я бросился к следующему вампиру, но не добрался до него. Кто-то или, может быть, нечто настигло меня прежде, чем мои когти впились в очередную жертву. Будто скошенный лист (и ощущения, надо заметить, были аналогичны), я повалился на кафельный, скользкий и окровавленный пол. Красный туман закрыл прежний мир, тело пронзила боль, а во рту появился привкус медных монеток. Это стало расплатой за пренебрежительное отношение к приказам. Тут-то всё и началось!

Я ничего не достиг, завязав бой с гвардией Реджинальда. Убил лишь двух из полутора десятков. Это капля в море. Теперь они, взбешенные, разорвут на куски бедных девушек. Тишина, прежде царившая в коридоре, сменилась тяжелыми громкими ударами, криками, визгом. Кто-то вопил, кто-то рычал. Они обнаружили Глэдис и чудовищно расправлялись с людьми. Я должен быть сейчас там, рядом, чтобы помочь! Если бы я мог хотя бы подняться на ноги...

Я попытался прогнать кроваво-красную пелену с глаз, несколько раз моргнув и потерев закрытые веки руками. Превозмогая боль, я обязан был подняться. Интересно, почему вопли и рычание не только не прекращались, но и приближались, становясь громче и пронзительнее? Неужели вампиры привели-таки девушек в зал, а те отчаянно продолжают сопротивляться? Это казалось неправдоподобным, поскольку вампиры должны убивать людей почти мгновенно. Что если пиявки решили помучить пленниц? От меня зависит их жизнь! Невероятным усилием воли я заставил себя встать на ноги, правда, не слишком крепко и уверенно, и глаза я тоже открыл не сразу. Зато когда всё же сделал это, моему взору предстала картина, превосходящая самые смелые ожидания.

Молодая женщина заломила пиявке руки за спину, а землисто-серый волк уцепился челюстями за шею и резко дернул. Брызнула кровь, будто взорвался баллон с краской. Мощный рывок оставил верхние конечности упыря в руках женщины. Она тут же не без отвращения отбросила эти два неживых каменных куска, которые были лишь пародией на человеческие руки. Женщина была темноволоса, но более стройна и высока, чем моя бывшая одноклассница, из чего сразу становилось ясно, что это не Глэдис. Это была Абигэйль. А сотрудничавшим с ней волком был Дирк.

Они всё-таки пришли! Тут я заметил еще одного серого волка - Дезире. Никогда прежде не видел ее в деле. Ее нападение на Беллу в тот день, когда вампирша попробовала мою кровь, я не успел рассмотреть. Я не знал, насколько девушка сурово обходится с жертвой. Теперь-то я мог насладиться зрелищем. Она не была так сильна, как брат, но, тем не менее, клыки ее ни в чем не уступали никому из нас. Я слышал, как щелкает челюсть Дезире, рвущая мясо, похожее на старую говядину глубокой заморозки. Комнату наполнял новый звук: треск костей.

Я пошатнулся, еще не до конца придя в себя, и отстранился к стене. Едва не столкнулся с Абигэйль, которая вовремя отпрыгнула, но при том чуть не угодила в раскинутые "объятия" упыря. Он не успел схватить вампиршу, внезапно переметнувшуюся в стан врага, - две огромные серые лапы толкнули пиявку, покусившуюся на бывшую соратницу, а мгновением позже чудовищная челюсть почти полностью отхватила ему голову. Дирк стоял на страже, оберегая возлюбленную.

-Как ты, Эл? - участливо поинтересовалась Абигэйль. Она была единственная, с кем я мог общаться. Веллинги перевоплотились, и я их не мог понимать.

-Через пару секунд буду в полном порядке, - ободряюще улыбнувшись, ответил я. - Где Сэм? - Я не спросил про Волхва, поскольку во время нашей последней встречи не заметил в нем дальнейшего желания вести борьбу.

-Сэм и Джеральд в туннеле. Сдерживают натиск других вампиров. На подступе их еще не менее двух десятков. Похоже, Реджинальд решил созвать сюда всю имеющуюся армию.

Абигэйль говорила со мной, отвернувшись от поля сражения, так что я первый заметил маячащую позади фигуру. С приглушенным рычанием я выбросил вперед руку, и длинные когти полностью ушли внутрь черепной коробки вампира. Абигэйль чуть слышно вскрикнула и тихонько подалась в сторону - похоже, испугалась, что я собираюсь пронзить когтями ее. Я выдернул острые клинки из черепа врага, лицо которого теперь представляло собой изуродованное кровавое месиво. Женщина развернулась и, схватив страдальца за подбородок и затылок, резко повернула ему голову, словно решив сломать тому шею. Громкий хруст - и голова пиявки осталась в руках Абигэйль, а сам упырь грохнулся на пол, словно расколотая фарфоровая статуэтка.