Роман Мискин - Амулет Святовита. Первая часть.

Вопреки расхожим домыслам, барздуки никаких сокровищ - ни золота-серебра, ни самоцветных каменьев - отродясь не держали. Все их богатство составлял лес. Земники любили лес, и лес любил земников. И давал им все, что нужно в достатке и изобилии. А в случае опасности или военной угрозы надежно охранял от ворогов под сенью могучих дубов и елей. Однако же не все лесные тайны были ведомы барздукам - земники сторонились глухих чащоб и темных оврагов, где пряталась разная нечисть. Сердце их было открыто солнцу и вешнему ветру, и селились они, хотя и в пуще, но все же поближе к говорливым веселым ручьям, светлым опушкам и полянам, сплошь заросших медовым разнотравьем и кустистым ягодником. И вот эти самые лесные тайны и были открыты барздукам.

Каждый земник сызмальства знал, где и когда растет любая лесная ягода или гриб, от какой хвори и недуга те или иные корешки да веточки, какую траву в какое блюдо заправлять и чем эти самые блюда приправлять. Каждый земник наперечет знал все лесные следы да отметины, и сами они были следопыты отменные. А потому и без слов читали на влажной росистой земле все, что происходило в пуще. Земники без труда понимали птичий язык - и болтливое стрекотанье сороки, и заливистые припевы соловья, и звонкий писк лесных пичуг - и запросто им вторили. Они вслушивались в болтливое журчанье родников и шум древесных крон, в тихий шорох озерной волны и перешептывание трав. Они слышали, как растет стебель, как бежит березовый сок, как дышит земля и распускаются почки. Они настолько срослись с лесом, что считали его не только своим домом - они считали его частью самих себя.

***

В ту пору барздуки были уже единым народом со своими обычаями и устоями, забавными для стороннего взгляда. Свой извод законов они называли Земниковской Правдой, по которой во главе каждого рода стоял вирсайт - старейшина, избираемый всем семейством, а поелику времена были смутные и неспокойные, то вирсайт был еще и воеводой, каждый раз ополчая ратников для обороны земниковских владений. Никакой верховной власти над собой барздуки не признавали, решая все споры на собрании вирсайтов под сенью священных дубов, а при особой нужде могли созвать и вече. Но дело это было трудное и хлопотливое, поскольку осели барздуки раздольно по всей пуще Неманского края - и поди ж ты, попробуй собрать весь земниковский род со всех урочищ Двины и Немана, или, на местном наречии, Даугавы и Нямунаса. "Но раз Правда писана, значит, должно быть и Вече",- считали барздуки и хоть раз в году, но отряжали посланников на самый главный совет, даже если нужды в том и не было вовсе. А раз не было нужды, то и вече со временем превратилось в шумную сходку, а затем и вовсе его стали приурочивать к какому-нибудь большому празднику, на который и без того собирались вместе близкие и далекие родичи.

Конечно, когда на берегах Немана и его окрестных землях воцарилась единая власть Великого Княжества, под стать его устройству были преобразованы и земли самих барздуков. Из стольного города Ковень-града к земникам был прислан княжеский наместник, а сами местности, населенные маленьким народцем, получили название Земигольского края. Однако ни извечных прав барздуков, ни их древних устоев и обычаев Великий Князь никоим образом не трогал, и в их жизнь не вмешивался совершенно. Вся его власть свелась фактически к тому, что земники платили ему необременительный для себя оброк, сами, своими силами, охраняли свои же кордоны от всякой налезавшей нечисти, при необходимости посылали вооруженные отряды бойцов на помощь Князю по его требованию, а на земниковских шумных вечевых собраниях должен был постоянно присутствовать тот самый княжеский наместник. Однако и его роль, и его присутствие были там скорее чисто символическими - и наместник лишь попросту утверждал те решения, которые сами же барздуки и выносили, отправляя постоянные отчеты в столицу. Однако одну почетную обязанностью на княжеского наместника возложили уже сами хлебосольные земники - и она как раз состояла в том, что он должен был всегда присутствовать на всех больших и малых праздниках племени барздуков.

А уж чего-чего, а праздников у земников всегда хватало. Они готовы были радостно и весело отмечать хоть каждый новый день недели - но всему же есть предел. А потому и отмечали с особенным размахом лишь самые большие и знаменательные даты, среди которых числились, например, тот же Вечевой Сбор или Новый год. Начало нового года барздуки отмечали по-своему, по-земниковски - в начале весны, когда начинает звенеть веселая капель и оттаивают первые прогалины, а вместе с ними просыпаются после зимнего сна разные божьи создания, в том числе и земники. Да-да, именно просыпаются, поскольку барздуки всю стылую зиму напролет проводят в глубокой спячке. И то дело - зачем же в лютые холода присматривать лес, коли он сам спит и присматривать, по сути-то, не за чем? И поэтому Новый год особенно радостней встречать и после глубокого зимнего сна, и после трескучих морозов, когда воздух в лесу наполняется вешней теплынью и пригревает ласковое и пока еще несмелое солнце. Тогда земники посылают друг другу гонцов с приглашением на совет по поводу празднования Нового года (как же без совещания-то обойтись в столь важном деле), который тоже превращается в своего рода маленький праздник. А уж сам Новый год растягивается на добрую седмицу дней с преобильным угощением и доброй попойкой с бесконечным поднятием кубков, чарок, рогов и еще множества видов посуды для питья и распития с провозглашением пожеланий всевозможных благ в наступающем году.

Помимо самого Нового года земники с превеликим удовольствием провожали и год уходящий, или Старый год. Сам праздник отмечался, как это и должно было быть, в конце осени, перед распутицей и мерзкой слякотью, за которыми придет сердитая зима, а сами земники уйдут на покой до следующей весны. Тут уж пир устраивался, как говорится, на весь мир (правда, земниковский мир большей частью, хотя барздуки рады были и гостю незваному, волею случая забредшему в их исконные вотчины без лихого умысла). Тогда по древней традиции земники сжигали Бадняка, чучело Старого года, а с ним вместе и все напасти и невзгоды года уходящего, и ели-пили, что называется, до упаду, последний раз наедая жирок перед долгим зимним сном.

Кроме того, в списках у барздуков числились и другие большие праздники. А уж праздников помельче и всевозможных дат было и вовсе не счесть - открывай себе любой старинный месяцеслов и выбирай на вкус любой праздник хоть на каждый день. Кстати сказать, различные месяцесловы наряду с поваренными книгами и семейными родоводами как раз и были самим любимым чтивом барздуков - чего уж не скажешь о многом другом.